Глава 7. Подкрепление.

Глава 7. Подкрепление.

«Унижение, потеря, страх…
Чувствую я боль.
Неужели боль любви преграда?
Исполнение желаний и любовь,
Ненависть и зависть,
Вот досада!»
Панина М. (не бейте сильно!)
Я мгновенно проснулась. Что она сказала?! Что сказала училка?! Почему Крабова не едет?!
- А почему Кр…Юля не поедет в Лондон? – услышала я свой дрожащий голос.
- А, потому, Майя… Юленька заболела и очень серьезно. Отравление. – Александра судорожно вздохнула. – Я думаю, если Юлия не поправится к воскресению, а именно в этот день запланирована поездка, придется Дмитрию ехать одному…
- Ну почему же одному? – встрепенулся Ершов.
- Ты думаешь отдать место кому-нибудь? – переспросила Александра Николаевна.
- Конечно! – с энтузиазмом воскликнул Дима, а затем, немного помедлив, спокойно сказал, - Если, конечно, Юлия не поправится…
- Да, Дмитрий, ты пожалуй, прав. – Неохотно согласилась учительница. – Я думаю, что… - она задумчиво обвела класс взглядом, но сейчас она смотрела на меня в упор. – Панина Майя достойна поехать с тобой, Ершов.
Первое, что я почувствовала в тот момент была, то ли радость, то ли огорчение. В Лондон – радость! С Дмитрием – огорчение. Знаете, что еще опечалило меня тогда? Многие в классе стали перешептываться. Машка, моя бывшая подруга отчетливо сказала соседу: «Бедный Ершов. Вот это компания!» Скверно.… И зачем вообще придумали эту долбаную популярность? Я мельком взглянула на Дмитрия. Трудно было сказать рад ли он вообще? Он как-то странно улыбался. Его улыбка мне кого-то очень напоминала. А, разрез в районе рта шизофреников, которых я не раз видела по телевизору! Что такое, Ершов? Не по вкусу тебе моя компания? Ну, как же.… У тебя никогда не хватит смелости рассказать всем, что мы – пара!
- Майя, ты согласна? – Александра Николаевна с жалостливым выражением лица покосилась на меня. Глупый вопрос. Она никогда не была моей любимой учительницей, да и я далеко не в любимчиках у нее! Угадайте, кто был ее фаворитом, а точнее, фавориткой? Крабова, of course!
- Конечно, Александра Николаевна. – Вежливо ответила я.
- У меня просьба к тебе, Дмитрий! – окликнула учительница Ершова, который поспешно забрасывал книги в рюкзак цвета хаки. – Идите сегодня с Майечкой, навестите Юленьку! Покажите ей, что вы неравнодушны к ней, проявите заботу… - Мне показалось, что глаза училки увлажнились. – Я надеюсь, она вскорости поправится...
А как я на это надеюсь! Бррррррррр, ненавижу, когда меня называют Майечкой! Если Крабова оклемается, я… Ты забыла об очень важном факте, Панина! О каком таком факте я могла забыть? Отравление. Отравление…
***
- Эмма, это ты? – неуверенно пробормотал Дэн, сжимая в руке телефонную трубку.
Пауза.
- Эмма?
-…я, да, это я, Дэн… - послышалось в трубке. Уотсон говорила с придыханием и имя Рэдклиффа произнесла с нажимом.
- Эмма, что с тобой? – забеспокоился Дэн. – У тебя такая интонация, словно ты хотела сказать: «Отвяжись, Дэн!»
- Нет, что ты… - заискивающе произнесла Уотсон, - …просто, ты разбудил меня.
- Эмма, да что с тобой? Сейчас четыре часа дня! Может, мне заехать за тобой?
- НЕТ! – Уотсон закричала, и Дэн отдалил трубку на расстояние вытянутой руки… - Я имела ввиду.… Не сейчас.… Прости, Дэн, мне пора! – в трубке раздались гудки.
Дэн удивленно посмотрел на телефонную трубку, словно виновницу торжества, затем, отшвырнув ее со злостью, направился к выходу. Он решил наведаться к Уотсон.

А тем временем Эмма Уотсон лежала в объятиях Тома Фелтона на шикарной бархатной кровати и неистово целовала юношу.
- Нам…надо…остановиться! – воскликнула Эмма.
- Зачем? – возбужденно прошептал Том на ухо возлюбленной.
Эмма высвободилась из его объятий и перекатилась на другую половину любовного гнездышка (прим. автора: постель.
- Послушай, Том, Дэн может прийти с минуты на минуту! Я знаю его, как свои пять пальцев!
- Эм, не занудствуй… - протянул капризно Фелтон. Он вновь собирался заключить в объятия крошку, но не тут-то было!
- Том, прошу тебя, уходи! – взмолилась Эмма.
- Детка…
- Прошу тебя… - Уотсон не собиралась уступать Драко Фелтону, бррррррррр, то есть Тому Фелтону.
- Ох… - Том вздохнул. – Ну ладно, если так будет лучше…
- Мне еще нужно придумать оправдание, почему я так обошлась с ним по телефону. – Эмма задумалась.
- Скажи, что спешила куда-нибудь. – Предложил Том, натягивая брюки.
- Хорошее предложение… - Эмма оценивающе взглянула на него. – Но с одним «но».
Фелтон озабочено взглянул на Уотсон:
- С каким «но»?
- Куда же я спешила? – спросила Эмма.
- А это уже ты должна решать! – весело крикнул Том, выбежав на лестницу. Вскоре Эмма услышала грохот двери.
Через пять минут в дверь позвонили. Уотсон даже вздрогнула от неожиданности. Поспешно надела халат и выбежала из спальни. Спустилась по лестнице, а затем открыла дверь. На пороге стоял Дэн. На лице отразилась ярость:
- Эмма, я видел Тома. Он вышел несколько минут назад из твоего дома.
- А, Том… - Уотсон заметно побледнела.
- Зачем он приходил? – с подозрением спросил Дэн.
Эмма вздохнула:
- Проходи, Дэн.… Сейчас я все тебе расскажу…
Дэниел вошел в дом, дверь за ним захлопнулась.
***
- Знаешь, что я подумала, Май? – Нина снова была у меня в гостях, и лениво растянувшись на диванчике, мы вели беседу.
- И что же? – я повернула голову.
- Мне кажется, что… - Нина отвела взгляд в сторону. Мне показалось, что она даже слегка покраснела. – Аааа, вообщем, неважно…
- Нет уж, договаривай! – настаивала я.
- Ну, ты никогда не задумывалась, …что Ершов встречается с тобой только из-за этой Олимпиады? – нерешительно спросила Нина, расчесывая и без того красивые волосы.
- Если быть до конца честной, то никогда не задумывалась. – Призналась я.
- А вот и надо было задуматься! – сердито сказала подруга.
- Слушаюсь! – я шутливо приставила ладонь к виску.
- Это может оказаться правдой! – весело сказала Нина.
- Почему ты всегда радуешься, когда у других неприятности?
Похоронный марш (вы ведь привыкли, да?
- Алло?
- Майя, привет! – проговорил Ершов.
- Привет! – с вызовом воскликнула я. – Я думала, ты не позвонишь!
- Когда идем к Юльке?
- А это обязательно? – лениво протянула я. В это время Нина показала мне большой палец.
- Уже не отвертишься, с нами англичанка идет. – Уныло сказал Дмитрий.
***
- Сюда! Проходите, пожалуйста! – трещала медсестра.
Мы были в больнице, где лежала Крабова с диагнозом «Отравление». Мне было не по себе.… Терпеть не могу поликлиники!!! В больнице я, слава Богу, еще не разу не лежала, да и не была, это в первый раз. Я, Дмитрий и Александра Николаевна прошествовали за медсестрой до палаты под номером пять.
- Она здесь…
Мы вошли. Я чуть не закричала, когда увидела Крабову. Во-первых, а это было первым, что я заметила, на ней не было тонн косметики, поэтому я с удовольствием отметила для себя, что она далеко не красавица.… А может, даже и я красивее? У тебя вместо сердца камень! Ты должна хотя бы немного посочувствовать ей! Очень странно, но я не чувствовала ничего, кроме отвращения к этой особе. А вдруг… вероятно, у меня и, правда, нет сердца?
- Юля.… Как ты себя чувствуешь? – Дмитрий припал к ногам Крабовой.
Ну, прямо, Дон Жуан, честное слово!
- Что она делает здесь? – слабым голосом с трудом, как мне показалось, проговорила Крабова.
- Юль, дело в том, что, если ты не поправишься до воскресенья, Майя поедет вместо тебя…
***
Я шла по пустынным ночным улицам города Воронежа в гордом одиночестве. Странно, что Дмитрий не смог проводить меня.… Наплел, что у него дела какие-то.… Но какие? Размышляя об этом, я нечаянно наткнулась на кого-то снова. Я подняла глаза: передо мной стояла высокая брюнетка. Я вмиг узнала ее – это была старшая сестра Крабовой Оксана, которая, судя по всему, вернулась из своего свадебного путешествия. Она ненавидела меня не меньше Юльки, и, если честно, я очень боялась ее. До Юльки она была самой крутой девушкой в школе! Мне тогда было тринадцать лет. Но я с восхищением глядела на нее…
- Так, так, так, Панина… - зловещим тоном прошипела Оксана. – Юлия сказала, что это ты отравила ее.
- Что? – недоумевала я. – Я не…
- Я не буду с тобой церемониться… - Черные глаза Оксаны сверкнули в темноте.