Глава I

Ветер подул через открытые двери, ведущие на террасу, неся с собой запах дождя. В ярком свете луны, почти ушедшей за облака, отчетливо выделялись белые занавески. Фигура на кровати пошевелилась, голые ноги скользнули по атласной простыне, открывая взору сладострастные изгибы тела. Вспышка света и приглушенный раскат грома заставили Гермиону Грейнджер перевернуться с живота на спину — быстро оглядевшись, она поняла, что находится одна в комнате.

Приподнявшись на кровати и не обратив внимания на соскользнувшую простыню, оголившую округлую грудь со слегка сморщенными розовыми сосками, Гермиона подняла обе руки над головой и потянулась с почти кошачьей грацией. Шелковистые каштановые локоны рассыпались по её спине, а прекрасная алебастровая кожа светилась в мерцании свечей, которые её любовник оставил в комнате. Гермиона не знала, куда он ушел, но была уверена, что он вернется. Он настолько любил ее, что практически никогда не оставлял одну надолго.

Встав, она направилась к французской двери, ведущей на террасу, откуда открывался один из самых захватывающих видов на океан, что ей когда-либо доводилось видеть. Но не сегодня, когда по небу стремительно плыли густые черные тучи.

Вся её одежда состояла из одних лишь крошечных кружевных трусиков, и Гермиона не особенно спешила прикрыть свое тело чем-то еще, потому что знала: ему нравится смотреть на нее, обнаженную. Кроме того, прохладный ночной воздух приятно холодил её кожу, и ей нравилось чувствовать, как соски напрягаются от холода.

Гермиона думала о своём возлюбленном, о их последней близости, после чего ее тело все еще покалывало внутри. Она вспоминала, как он скользил руками по ее разгоряченной коже, оставляя жар там, где они прикасались. Рот его был горячим, а язык вытворял такое, что Гермиона кричала в экстазе. Прижимая ее к себе, он входил в нее, заставляя задыхаться от восторга и удовольствия, чувствовать, как вколачивается напряженный член. Она вдруг ощутила влажность между ног, и снова задалась вопросом, когда он вернётся.

Гермиона всё ещё не могла поверить, что судьба так поступила с ней. Вернувшись в Хогвартс, она не сомневалась, что Рон был ее идеальной парой. Потребовалась всего одна ночь в постели, одна нелепая попытка, чтобы понять, что между ними нет настоящей страсти. Они приняли обоюдное решение расстаться, и после того, как этот краткий неловкий эпизод забылся, они вновь стали лучшими друзьями. После этого Гермиона долго работала и училась, появилось стремление стать самой молодой Защитницей по Уходу и Обращением с Волшебными Существами. И ей удалось. Конечно, после Рона у неё были любовники, но ни один из них не был похож на ее нынешнего. Поразительным было то, что она по уши влюбилась в Грегори Гойла.

Они встретились в небольшом кафе в волшебном Париже. Она читала местную газету, когда тень упала на нее. Раздраженная тем, что её чтение прервали, она сердито подняла взгляд янтарных глаз и наткнулась на удивленное лицо Грегори Гойла. Она не видела его с тех пор, как кончилась война. Грег жестом спросил разрешения присесть напротив, и она согласно кивнула.

Гермиона не ожидала, что он извинится, не ожидала, что будет таким искренним, каким не был никогда. Когда на следующий день он пригласил ее поужинать, она думала, что он просто пытается таким образом извиниться за своё прошлое поведение. Он покупал ей безделушки, водил по туристическим местам: как магическим, так и маггловским, и Гермиона думала, что он просто хочет показать ей, насколько он изменился. Так было до тех пор, пока он не поцеловал её однажды вечером, после экскурсии в Лувре. Именно тогда она поняла, что он хотел большего, и что она хотела того же.

Это было два года назад. Сегодня вечером она желала, чтобы он вернулся в спальню, так сильно было её влечение к нему, росшее с каждой минутой. Её желание быть с ним по силе сопоставимо с разбушевавшимся за окнами штормом. Она вышла на террасу, позволяя ветру трепать волосы и ласкать тело. Тут и там сверкали бесчисленные молнии, предваряемые раскатами грома. Подняв руки, она прогнулась в груди, желая ощутить ветер. Гермиона пробежалась кончиками пальцев по соскам, вызывая возбуждение внизу живота. Тихий стон сорвался с её губ, и она отошла, чтобы опуститься на один из стоящих на балконе стульев.

Сев, она начала представлять сильные руки Грега, ласкающие её тело. Гермиона провела пальцами по своей груди, медленно опускаясь вниз по животу и бедрам. Она была настолько возбуждена, что не знала, сможет ли дождаться своего возлюбленного.

Гермиона раздвинула ноги, слегка водя пальцами по внутренней части бедра, приближаясь к заветной точке. Мягко потерла пальцами кромку трусиков, дразня, но не проникая под нее. Однако она не остановилась на этом.

Одной рукой она продолжала тереть рукой по пропитанным влагой трусикам, в то время как вторая скользнула назад к соскам: оттянула и покрутила сначала один, потом другой. Гермиона издавала стоны с каждым нежным рывком. Гром и молния продолжали бушевать вокруг, но она не замечала звуков. Она подняла ноги на стул, сгибая в коленях и раздвигая ещё шире. Рука проникла под резинку нижнего белья, раскрывая пальцами нежные губки. Проведя ладонью по небольшому бугорку, она застонала, и волна удовольствия разом охватила ее.

Она продолжала играть с сосками, одновременно поглаживая клитор. Голова откинулась на спинку стула, а глаза закрылись. Где-то позади себя она услышала его шаги, однако не обернулась, держав глаза закрытыми.

Удовольствие накатило очередной волной, и она ускорила движение руки. Она начала поднимать бедра, чувствуя на себе первые крупные капли дождя. Несмотря на не на шутку разыгравшуюся стихию, Гермиона и не думала останавливаться.

Грег приблизился к стулу, очарованный звуками её стонов. Обернувшись, он облокотился на перила балкона и принялся наблюдать, как его ведьма ласкает себя под дождем. Он наслаждался ею, её глянцевой от воды кожей, руками, которые гладили столь знакомое тело, готовое отдаться ему в любую секунду.

Гермиона чувствовала приближение к оргазму. Она открыла глаза и посмотрела на Грега, который неотрывно следил за каждым ее жестом, и она могла почти что ощущать, как жар его тела окутывает и её. Гермиона резко увеличила темп пальцами по клитору, и прикусила губу, когда все чувства обострились.

Грег начал поглаживать свой член, вторя движениям Гермионы. Ни один из них не проронил ни слова — они просто смотрели друг другу в глаза. Вскоре Грег застонал, когда волна оргазма захлестнула его. Гермиона знала, что он был почти на грани, и от понимания сего факта кончила с заключительным стоном. Её финальный крик эхом отозвался в ночи.

Грег чувствовал приближение разрядки. Он резко поднял Гермиону с кресла, и развернул так, чтобы ее руки опирались на перила балкона. Он ловко дернул вниз крошечный кусочек кружева и подвел головку к влагалищу. Чувствуя её влагу, он не мог дождаться, чтобы толкнуться внутрь.

— Ты так чертовски сексуальна под дождем, — его голос был осипшим от возбуждения, и она почувствовала ответное покалывание между ног.

Гермиона прогнулась в спине.

— Пожалуйста, — прошептала она. Дождь усиливался, продолжая падать на них. Но ни один не обращал на это внимания. Страсть между ними была настолько пламенной, горячей, что могла бы вызвать пожар.

Схватив её за бедра, он медленно вошел, продлевая удовольствие.

— Сильнее, Грег, — застонала Гермиона, чувствуя, как он продвигается дюйм за дюймом.

— Ты такая влажная, детка. Если бы ты знала, как мне хорошо, — он вдохнул и медленно выдохнул, когда Гермиона подалась бедрами навстречу. — Я хочу заставить тебя кричать мое имя, — прорычал он ей на ухо.

Грег вышел из неё, а затем снова вошёл, и они оба чувственно застонали. Он набрал темп, когда Гермиона начала отвечать ему на каждый толчок.

— О Боже. О Боже. — стонала она от ощущения того, как его член ударял в ее самое чувствительное место внутри.

— Меня не так зовут, милая, — выдавил он, чувствуя, что вот-вот кончит.

— Грег … ох … Грег! — кричала она его имя, и оргазм охватил всю ее. Стенки её влагалища сокращались, крепко обхватывая член, заставляя Грега выкрикивать её имя как можно громче и дольше.

После того, как оргазм пошёл на спад, Грег выскользнул из неё и развернул к себе лицом. Обняв Гермиону одной рукой и положив другую на её щеку, он крепко поцеловал любимую. Ливень потихоньку превращался в моросящий дождик. Поправив брюки, Грег поднял Гермиону на руки и отнес в спальню. Она вздрогнула и прижалась к нему, дрожа от холода, дождя и сырого ночного воздуха, проникающего в каждую клеточку ее тела. Грег нахмурился, опасаясь, что их маленькая шалость может привести к болезни его возлюбленной.

Он отнес её в смежную с спальней ванную комнату, отделанную мрамором — по размерам ее можно было сравнить с ванной Старост в Хогвартсе. Грег опустился на колено, и Гермиона протянула руку, чтобы открыть кран. Совсем скоро вся комната заполнилась паром, а ванна — теплой водой.

— Любимая, ложись в ванну. Тебе нужно согреться. — он говорил, а Гермиона продолжала прижиматься к нему.

— Ты такой теплый, Грег, — проговорила она в его плечо. Он крепко обхватил её руками и поцеловал в макушку.

— Давай я опущу тебя в воду, — сказал он, осторожно опуская её в ванну. Взмахом руки он включил радио, стоящее на полке, и чарующие звуки фортепиано наполнили комнату. Гермиона улыбнулась в знак признательности за теплую ванну и красивую музыку. Она подняла взгляд, чтобы увидеть, как её любовник, улыбаясь, смотрит на неё сверху вниз.

— Присоединишься ко мне? — спросила она.

— Всегда, — произнес он, отвечая на немой вопрос в её глазах.