Глава I

«Как же я ненавижу все эти светские мероприятия!» - думала я, уставшая от каблуков, уймы шпилек, которые держат мою прическу и от которых ужасно болит голова. Эта дежурная улыбка не сходит с моего лица с того самого момента, как я вошла в этот огромный холл, а рука уже устала держать бокал с шампанским, которое я все равно не буду пить. Вы спросите: «Зачем же тогда его держать»? А я Вам отвечу - правила. Глупые, придуманные мужчинами ни одно столетие назад правила! Я уже говорила, что ненавижу светские мероприятия?
Никакая роскошь залов, дорогие напитки и прочая ерунда не смогут компенсировать скуку, которую я испытываю от общения с присутствующими.
- Леди Клартон, - ко мне подошел старый друг моего покойного мужа, человек, которого я и сама знаю более десяти лет, - у меня к Вам разговор, - когда я в последний раз слышала эту фразу - не произошло ничего хорошего.
- В чем дело, Олдерн?
Прошу прощения, я не представилась - Астория О’Нил Гамильтон Томсон Таннет Клартон. Мне тридцать три года и я уже четыре раза была замужем. Жаль (тихо смеюсь), что все мои мужья почему-то умирали, оставляя мне приличное состояние. К этому состоянию замечательным плюсом был и остается их бизнес, так же перешедший в мои владения.
Ладно, вернемся к сути: меня позвал Олдерн.
- На пару слов, Стори, - мужчина развернулся, давая понять, что возражения не принимаются, и отправился в свой кабинет. Мне оставалось только следовать за ним.
Войдя в слабоосвещенное помещение рабочего кабинета мистера Олдерна Сталински, я с огромным удовольствием упала на мягкий кожаный диван и избавилась от бокала. Сняв неудобные босоножки, отбросила их в сторону и подогнула под себя ноги. Как хорошо, что в присутствии хотя бы одного человека можно перестать быть «леди»… в привычном понимании это слова.
- Что за проблемы?- мой голос звучал немного грубее, чем хотелось бы, когда я задала этот вопрос стоящему у камина мужчине.
- Астория, - он повернулся ко мне, изучая мою реакцию на сложившиеся обстоятельства, начал старый друг, - ты прекрасно знаешь, в чем заключается проблема. Ты сама - ходячая катастрофа! Четыре мужа и каждый из-за чего-то умирал.
Ох, как я не люблю разглагольствовать на эту тему. Не скажу, что уж очень-то любила всех своих мужей. Нет, из четырех моих жизненных спутников я любила только Малколма Клартона, но все равно это слишком личное, чтобы хоть с кем-то обсуждать. И Олдерн это знает. Вопрос: зачем было снова поднимать эту тему?
- Послушай, - мужчина сел напротив меня в кресло, - для общества ты стала своеобразной черной вдовой и, я думаю, ты не станешь отрицать, что это не улучшит твое и без того шаткое положение, - его пристальным взглядом, казалось, можно прожечь абсолютно все.
- Не буду. Но, милый мой друг, - слащавым голоском начала я свою пламенную речь об «огромной любви» к нашему кругу общения, - это так называемое общество никогда и не испытывало ко мне особого расположения. Для них я была и падшей женщиной, и корыстной лицемеркой, а теперь стала еще и черной вдовой. Что же, думаю, смогу это пережить, - сейчас хочется только одного - окончить этот бессмысленный разговор и уйти.
- Астория, посмотри на себя: в свои тридцать три, извини, что напомнил тебе о возрасте, ты выглядишь на двадцать пять максимум и только единицы знают, что ни один пластический хирург не получил тебя в качестве своей жертвы. Да, общество не приняло тебя с распростертыми объятиями, но ты, честно говоря, не сильно и старалась им понравиться. Несмотря на все это, ты, Астория Клартон, по-прежнему являешься его частью и обязана соблюдать такие ненавистные тебе правила.
- О Боже! Олдерн, мы не в средние века живем! Я никому и ничего здесь не должна, как мне еще это объяснить, чтобы все, и ты в том числе, поняли такую маленькую истину? Сдохнуть?! Так не дождетесь! Мне есть, для кого жить! - и это была правда. Сейчас дома, ожидая моего возвращения, играет моя маленькая Энни, наша с Малколмом (мой последний муж) дочь.
- Если тебе наплевать на свою репутацию, так подумай своей неглупой головой, что будет с Энерей, если ты потеряешь расположение все этого, - он указал на дверь, - бомонда, а именно к такому раскладу и приведет твое отношение, - он взял мои руки в свои, - Астория, сейчас тебе с дочерью необходимо либо уехать, либо…
Продолжать нет смысла - я знаю, что он скажет. Мне нужен муж. Да, вот такой парадокс - черной вдове, чтобы заработать расположение высшего света, необходимо выйти замуж. И я это понимаю, но я никогда не шла у него на поводу и сейчас не собираюсь.
-Я знаю, что ты прав, но я не могу! Олдерн, я не хочу, чтобы нашу Энни воспитывал чужой человек, - мне было очень больно об этом говорить. Встала и подошла к окну. Вот так просто босыми ногами по пушистому ковру. С темного ночного неба на меня смотрят миллионы звезд. Люблю не испорченный цивилизацией пригород. Хочется, чтобы все было сном и Малколм сейчас вошел в этот кабинет, в очередной раз «подколол» своего друга и в шутку отругал меня за босые ноги. Только он, наверное, смотрит на меня с самой яркой звездочки, как говорит Энерей, и не понимает, почему ради счастья нашей крошки я не могу еще раз выйти замуж.
- Никто не согласится на фикцию, Олдерн, а по-настоящему не согласна я, - мое последнее слово в данном вопросе. На другое положение вещей я никогда не соглашусь.