Пролог

« - …Что же находится по ту сторону?
- Никто не знает. Эта чёртова готическая арка
простояла тут не один десяток лет и столько же
простоит ещё, пока работники департамента
тайн не разгадают все её секреты…»

Пролог

Джонни Уолкенс вот уже 14 лет работает в самом загадочном отделе в министерстве магии. Однако работа его была скучна и будничка и заключалась лишь в том, что бы всего навсего охранять древний артефакт и приглядывать за ним, на случай каких-либо аномальностей в её поведении.
- А какое у древнего артефакта может быть поведение? – усмехался Джонни на публику одного из пабов. – Стоит себе и стоит эта арка и ничего не делает. Правда, иногда по ту, другую сторону, что за тканью, голоса слышны… Но это уж в порядке вещей, это в её природе. Так что работа у меня никакая не особенная – я просто охраняю говорящий памятник в стиле Готики, вот и всё!
Простодушный Джонни действительно так думал, вот и отлучался от этого самого «памятника», чтобы перекусить:
- Арка-то на месте будет, а вот мой желудок, если не пообедую, к спине прилипнет! – и уходил в ближайшую чайную шестью этажами выше. Впрочем, так поступали все охранники департамента тайн, а руководство было загружено намного более важными делами, чем отлавливание недобросоветсных работников.
Вот и сегодня вся охрана шумной компанией поднялась наверх попить шалфеевого чая с Волшебными Плюшками Пуддифут. С ними ушёл и Джонни, и так и не узнал в последствии, что же в этот день произошло с аркой в его отсутствие.
А произошло вот что: весь просторный зал, где находилась арка, вдруг заполнился не очень плотным туманом, а от арки начал исходить свет. Свет этот был довольно странный – очень яркий, чуть розоватый, но и в тоже время он ничуть не освещал окружающие предметы. Затем свет поменял свой оттенок на жёлто-зелёный и туман вдруг начал опадать на мрамарные плиты пола мелкими дождевыми каплями. Свет ярко вспыхнул, последний раз изменился на сине-изумрудный и резко пропал. Капли влаги, что остались после тумана, сразу же испарились. Зал остался таким, как и прежде, кроме одного – под самой аркой распласталась нагая девушка лет 16 с ярко-морковными волосами. И если приглядется, то от её кожи исходил неясный розоватый свет, от ногтей – жеотовато-зелёный, а от глаз – сине-изумрудный. Впрочем, «приглядется» было некому – зал пустовал.

Глава 1. Зелёная змея одиночества.

Гарри сидел у окна поезда, что направлялся в Хогвартс. В купе он находился один, ведь Рон с Гермионой старосты и должны обходить весь поезд, следя за порядком. К большому облегчению Гарри, его так и не сделали старостой. Безусловно, сначало его злило то, что Рон староста, а он – нет. Позже он просто радовался, что у студентом магической школы не появилось ещё одного повода для зависти или даже шуточек. Только теперь его не утсраивало одно – ну разве дело сидеть в купе совем одному?
Лето у Гарри выдалось спокойным. В конце первого месяца каникул пришло письмо из школы с результатами экзамена по С.О.В. В общем и целом оценки его устроили – особенно по защите от тёмных искусств и зельям. Да-да. Именно зельям – Гарри умудрился получить «хорошо» и был ужасно этому рад. Правда, чтобы ставть мракоборцем, требовалось как минимум «отлично», но Гарри надеялся, что с этого года зелья будут выходить у него лучше – ведь теперь он всем доказал, что он не чайник в этом предмете и никакой Снегг не заставит его об этом забыть. А вот Рон был меньше рад своим оценкам – по зелью и прорицанию ему выставили только «удовлетварительно». Как выражался обладатель огненной шевелюры – «Ещё неизвестно, каким чудом я остался старостой школы с такими-то оценками!». Гермиона на это только цокала языком и что-то невнятно говорила про плохую подготовку к экзаменам и про бесперспективность в будущем. Сама девушка сдала все экзамены на «отлично». А по защите от тёмных сил, благодаря занятиям в ДА, она даже получила дополнительные баллы за патронуса. Конечно, друзья сразу сообщили друг другу свои оценки, используя совиную почту и даже договорились провести оставшейся до школы месяц каникул у Рона.
Но, как только Гарри принялся за сборку вещей, ему пришла сова от Люпина.

«Привет, Гарри!
Надеюсь у тебя всё хорошо. Тётя и дядя хорошо с тобой обращаются? Думаю, на них должен был подействовать разговор на вокзале. Но если будут проблемы – пиши.
Знаю, вы с друзьями хотели провести каникулы вместе. Но этим летом, наверное, у вас ничего не выйдет: Дамболдор просил каждого из вас оставаться дома и не отходить от родных стен не более, чем километр. В письме я не могу рассказать ничего подробнее, но приехав в школы, думаю, ты сам всё узнаешь.
Не скучай, Гарри! Желаю хорошо провести каникулы!
Пр. Люпин»

Так что оставшейся месяц Гарри толкьо и делал, что обменивался письмами с друзьями, читал очередную книгу про квиддич, которую подарила ему Гермиона на 16 лет, и смотрел старый чёрно-белый телевизор, которые Дурсли поставили в его комнату. Напуганные Грозным Глазом родственнички теперь пытались устроить племяннику сладкую жизнь. Хотя, это у них не сильно получалось, но гарри оценил их старания – теперь на завтрак он ел пригоревшую яичницу, которую готовил Дадли, а каждое воскресень ему презентовали целый доллар.
Улыбнувшись своим воспоминаниям, Гарри собрался было почитать газету, как дверь в купе быстро отъехала и так же быстро захлопнулась. Напротив него уже сидела незнакомая девушка и приветливо ему улыбалась.
- Ты кто? – только и вымолвил он. Очень странно, что она тут делает? Ведь раньше Гарри её не видел, а для 1 курса она слишком взрослая. Есдва ли ей меньше 16.
- И тебе привет. Почему ты тут один скучаешь? – задорно поинтересовалась незнакомка. Гарри только сейчас обратил внимание на её необычную внешность – гладкая бледная кожа без румянца, ярко-морковные волосы (странно, веснушек у неё нет) и глубокие глаза болотного цвета.
- Я… просто… мои друзья… они старосты и не могут… вобщем, ты сама не ответила на мой вопрос. Так кто ты? И как попала в поезд? – с этии словами Гарри уселся поудобнее, демонстрируя ожидание ответа. Девушка же и не думала отвечать! Она лишь взглянула на его шрам в виде молнии и улыбка её поугасла.
- О… Мальчик, Оставшейся В Живых. Странно, что я встретила тебя первым, - загадочно произнесла она. И – Гарри не поверил своим глазам – протянула ему небольшое зеркальце. – Тебе просили передать. А теперь мне пора – ещё увидимся! И лучше, если ты не станешь говорить обо мне с другими.
И рыжая девушка-загадка выскочила из купе, прежде, чем Гарри вымолвил хоть слово. Гарри же посмотрел на зеркало, что сжимал в руке и чуть его не выронил – такое же ему дал Сириус и в прошлом году он в печали его разбил! Гарри обернул зеркало другой стороной, в надежде найти записку. Но там ничего не было…




В поезде «Хогвартс Экспресс» сегодня только два ученика ехали в одиночку. Гарри Поттер и… Драко Малфой. Гойл и Крэбб больше не учились в Хогвартсе, так как завалили С.О.В., а другие слизеренцы не внушали сыну Люциуса доверия. В конце концов он и без компании сможет неплохо провести время. Главное подобрать хорошую свиту в школе, ведь не будет же он всё время один! Только кто бы подошёл для свиты? Хм… На этот раз общаться со слишком тупыми не очень-то хочется. Может быть подойдёт…
Но Малфой не успел обдумать кандидата в спутники – дверь в купе распахнулась и внутрь вбежала девушка. На вид она была примерно одного возраста с ним. Девушка бешенно хохотала и вообще выглядела странно – ярко-зелёные клёшные штаны из лёгкой материи и серебряный свитер грубой вязки малосочитались, но имели определённый шарм. Девушка захлопнула за собой дверь, прикрыла глаза руками, обернулась и сползла вниз, всё ещё смеясь. Затем она отдёрнула руки – «Заметила мои ноги» - догадался Драко. Глаза её были мокрыми, видимо ей было весело до слёз.
- О.. прости, я не знала, что тут кто-то есть, - серьёзно и даже холодно сказала Девушка. С Драко так не говорили с прошлого года, когда он был старостой – все не очень-то его любили. В этом же году, предчувтсвуя, что второй год старостой его не назначат, он сам поспешил отказаться от своей должности.
- Не удивительно, ведь ты вошла с закрытыми глазами, - так же холодно ответил он.
- Не надо думать, что это только твоё купе. Если никто больше не хочет с тобой находится рядом, это ещё не значит, что нужно испепелять взглядом первого зашедшего к тебе.
Девушка говорила серьёзно, но делала это с таким безёмным видом, что Драко расхохотался. «Если бы здесь присутствовали Поттер и Уизли, они бы очень даже удивились» - подумал он. В конце концов он редко смеялся так, как сейчас. Обычно он или театрально хихикал или же заливался хрюканьем, что было ещё противней. И всё это он делал специально.
- Похоже ты заразила меня смехом, - откашлявшить, пробормотал Драко. – Кстати, ты не представилась.
- В этом нет необходимости, - заверила его незнакомка. Теперь её голос звучал всё мягче, а вгляд был всё любопытней. Девушка присела напротив.
- Ну мне ведь надо к тебе как-то обращаться, если ты собираешься ехать в этом купе всю дорогу? – драко вдруг подумал, что девушка очень даже симпотична – эти рыжие волосы, цвета не огня, но спелой моркови, тёмные зеленоватые глаза и белоснежная фарфоровая кожа… Внешность, безусловно, специфическая, но очень симпатичная!
- А я и не говорила, что буду ехать именно в этом купе, - парировала она. – Но если уж ты так хочешь называть меня имене себственном, то придумай его сам.
В купе повисла неловкая тишина. Драко задумался – да кто же она такая, в самом деле? В Хогвартсе раньше её он не видел, да и имени своего она не называет. Всё это странно. Но, если она еде в школу, чтобы учиться, то её имя он обязательно узнает. Обязательно.
- Ты ведь не новый преподаватель защиты от тёмных искусств?, - зачем-то спросил Драко.
Девушка не овтетила. На запотевшем окне она пальцем чертила какой-то слово. «Тайна» - прочита Драко.
- Я буду называть тебя Тайна, - всё ещё в тишину произнёс он. Это имя собственной – Тайна, он произнёс с ударением на последний слог.
А Тайна всё молчала. Затем в какой-то миг она оторвалась от окна, которое теперь всё было разрисовано, и медленно встала. Одна её рука резко поднялась вверх, вторая – в сторону. Девушка что-то еле слышно произнесла. Свет в купе (да и во всём вагоне) еле заметно замерцал, затем плавно потух.
Драко начал волноваться - заставить потухнуть заколдованные лампы без палочки – это что-то новенькое. Хотя, может это случайность?
Тайна улыбнулась, подошла к Драко и нежно поцеловала его в лоб. Драко остолбенел – «Да что за день сегодня такой?! Потухающий свет, незнакомка целует меня…». По спине у него побежали мурашки – не от страха, а от холода.
- Ясьтянем тугом он йобос ясьтаватсо ыньлов алз икиннолкоп, - непонятно изрекла она. Свет резко вспыхнул. Теперь Тайна просто кричала Драко на ухо, держа его при этом за запястья.
- Ясьтянем тугом он йобос ясьтаватсо ыньлов алз икиннолкоп! Ясьтянем тугом он йобос ясьтаватсо ыньлов алз икиннолкоп!!!
Драко стало дурно: в ушах звенело, ногти девушки больно впивались в его руки, а чувство незащищённости и одиночества пугали. Наконец Тайна притихла и, тяжело дыша, почти прошептала: «А те что живут в притворстве не могут выбирать… Шифр на стекле. Ты обязан понять. До втсречи.»
И всё закончилось… точнее в глазах у Драко малфоя вдруг всё потемнело и он неторопять сполз на сиденье. Сквозь тяжёлый сон он услышал, как дверь с лязгом захлопнулась. Что ж, хотябы я теперь один… Так Драко подумал и провалился в липкий и неприятный сон.



- Нет, вы только её послушайте: мы сели в вагон слизеренцев только потому, что не успевали до отправления поезда добежать до первого вагона факультета гриффиндор! Это немыслимо! Я готова поспорить, ты просто хотела увидеть после каникул своего ненаглядного Грэга!
- Он не мой, - с печалью в голосе произнесла Луна.
- Ну тогда нечего было меня тащить в фагод зелёных, - чуть мрачно ответида Джинни. Она была не в духе, потому что они обошли уже почти весь вагон и не нашли свободного купе. А «подселиться» к кому-то оказалось просто нереальным – Джинни, как гриффиндорку никто не хотел впускать.
- Прости. Просто ты ведь знаешь, за это лето у меня было столько потрясений – вся жизнь перевернулась!
- Ага, ты даже стала менее странной, - подколола приятельницу Джинни.
- Так оно и есть! И всё благодаря Грэгори…
- Луна, перестань говорить таким мечтательным голосом, меня сейчас вырвет!, - простонала спутница. – И вообще, хватит тут стоять – пройди до конца вагона и посмотри, нет ли свободного купе.
- А если его нет?, - без капли интереса спросила Лавгуд.
- А если его нет, то ты сама потащишь мой сундук и клетку с совой в соседний вагон!, - Джинни знала, что это нереально: тяжёлую поклажу невозможно перетащить из вагона в вагон, когда поезд движеться. Кроме того, это бы непременно напугало Мону – великолепную (и дорогую!) чёрную с ушами сову, которую ей подарили близнецы в честь открытия магазина приколов в Лондоне. Сейчас сова мирно поскрипывала клювом и немного шевелила сероватыми перьями в хвосте.
- Эй, Верджиния, иди сюда – тут свободно!
Девушки заторопились. Сначала толкнули внутрь сундуки, потом Джинни вернулась с клеткой.
- И больше не называй меня полным именем, меня это…, - Луна стояла как вкопаная. Джинни проследила за её взглядом и ахнула. Затем резко дёрнула сундук и поспешила к выходу – в самом углу сиденья возле двери сжался в клубочек Малфой и как-то странно, без выражения, глядел на окно.



Он сидел и лишь думал. О Тайне, о тайне её происхождения и о секрете её слов.
«А те что живут в притворстве не могут выбирать… Шифр на стекле. Ты обязан понять. До втсречи.»
Что ясно из этих слов? Первая фраза фообще непонятн к чему. Вторая – тут есть над чем подумать. Третья – послесловие ко второй. А четвёртая… по-крайней мере хоть какая-то определённость – я её ещё увижу! – мрачно усмехнулся Драко.
Сколько прошло с того момента, как он провалился в сон? Смешно, но только 6 минут, так говорили его часы. Зато он чувствовал себя утомлённым, как будто целую ночь спал и видел кошмары. Страшные вещи привиделись ему сегодня…
Смет замерцал, Драко невольно поёжился. Потом посмотрел на окно.

«Ясьтянем тугом он йобос ясьтаватсо ыньлов алз икиннолкоп
Наоборот
Тайна»

«…Ну и что я должен понять?! Хорошо… первое не разобрать – отложим. Но что значит «наоборот»? Что там она говорила? «Шифр на стекле». Если первая фраза не шифр, а последняя выглядит скорее как подпись, то «наоборот» это и есть шифр. Хорошо, так и сделаем. Только зачем было писать наоборот? Так-так-так… любопытно. «поклонники зла вольны оставаться собой но могут меняться». Ну и что это значит?...»
Драко мрачно улыбнулся. На самом деле он прекрасно понял намёк незнакомки, но не понимал откуда она знает такие личные подробности его жизни. Тайна явно давала ему что-то вроде совета – мрачного и справедливого. Всё верно, между Злом и человеком всегда была граница. И каждый выбирал кем ему быть – Злом или же Человеком. Так сложилось за много веком и ещё никто не претендавал на роль той границы, что зазделяет челевека от зла. Никто ли? А разве Человек, который всеми своими действиями излучает Тьму и Зло не исключения? Ведь в душе можно оставаться Человеком, сопереживать и любить, страдать и радоваться, но делать лишь то, что велит Тьма. Но тогда действительно у такого существа просто нет выбора – он не выбирает ни Зло, ни Жизнь, а нечто среднее это не выбор, алишь стадия ожидания развязки вего этого.
«Определённо, в словах девушки есть смысл, но что же я должен понять? Смешно, она вот так вот из ниоткуда появилась, сказала парочку запутанных враз и теперь я сижу и ломаю голову – как глупо!»
Перед глазами у Драко всё поплыло. Он вспомнил, как мать в детстве говорила ему похожие слова, когда ещё маленький Драко стащил с кухни несколько шоколадок:

«-…Ты не можешь принадлежать своим желаниям! Ты не волен творить то, что тебе хочется из того, что запрещено. Вернее выбирать из того, из чего тебе разрешили выбрать, - малыш лет пяти смотрел на свою маму с большим вниманием. Казалось, его большие серые глаза запоминают каждую минуту, когда мать говорит с ним.
- Мамочка, ты снова говоришь!, - пролепетал ребёнок.
- Да, ты снова с ним разговариваешь, Нарцисса, - со спокойствием проговорил Малфой старший. – Он что-то натворил?
Мать Драко кивнула. Мальчик разочарованно опустил глаза. Он уже понял, что мама не скажет ему ни слова до самого вечера, когда перед сном она открывала дверь в его комнату и ледяным голосом желала доброй ночи.
- Иди, сын. И подумай над тем, что сказала тебе твоя мать – она ведь не часто говорит то, над чем нужно думать.
Драко поплёлс наверх, сживая в руке три шоколадные конфеты, которые растаяли и всего его перемазали. В пять лет мальчик ещё не понимал, что тольео его мама с ним почти не разговаривает. А в десять лет его отец вызвал сына к себе в кабинет.
- В следующем году ты пойдёшь учиться. В Хогварст, - повисло короткое молчание. – Хочу заметить, что всё изучаемое в первый год, ты уже знаешь. Другие дети не столь осведомлены. Но они и подругому воспитывались. Драко, будет луче, если ты не станешь говорить про то, как ты рос и что происходит в нашем доме. Или же я тебя накажу.
Драко поморщился. Теперь за кражу конфет его на день сажали в сырое подземелье, а за любое непослушание заставляли писать заколдованным пером фразу «Самое лучшее поощрение – похвала в покорности». Кстати, такое же перо Драко видел после и у Кэмбридж.
- Возьми эту книгу, Драко. Там рассказано про твою школу и про то, как живут обычные дети до неё. Запомни, сын, ты – не обычный ребёнок. А я – необычный отец. И именно как особенный сын особенного отца ты и будешь вести себя в школе. Тебе всё ясно?
- Да, па.. отец.
- Вот и хорошо. А теперь иди. К вечеру перескажень содержание книги, - Люциус взглядом указал на книгу в две тысячи страниц. В тот вечер Драко вновь писал перов ту фразу, которая всё чётче проявлялась на его правой лопатке – мальчик не успел прочесть книгу до конца.»

Так Драко и сидел, тупо пялясь на окно. Он не понимал этого, но ему просто что-то мешало двинуться. Затем мысли опять налетели на него и вихрем унесли в сон. Страшный сон, который он видел не закрывая своих глаз.
***


- Но может это не оно, Гарри? Ведь мы не можем быть в этом уверены!, - Гермиона и Рон уже вернулись из купе для старост и теперь изумлённо слушали рассказ друга. Рон тщательно осматривал артефакт.
- Гермиона, не будь занудой. Ну конечно это то зеркало, раз Гарри так говорит!, - сказал Рон и повернулся к Гарри за поддержкой. Но он молчал. Казалось, Мальчик-Который_Выжил заснул не закрывая глаз – так глубоко в своих мыслях он находился.
- Гарри… Гарри, с тобой всё впорядке?, - Гермиона обеспокоенно ощупала его лоб. Рон просто провёл ладонью перед его глазами.
- Со мной всё хорошо. Вам случайно не надо вернуться к остальным?
- К остальным?, - Рон немного удивился.
- Да, к остальным старостам.
- Нет, но… Ай! Гермиона, что..., - девушка с усилием сжала ему руку.
- Рональд, ты забыл, нам и вправду надо ещё вернуться. Ненадолго, - а сама добавила еле слышным шёпотом, - ему надо побыть одному.
И они вышли. А Гарри не волновался за то, куда они пойдут. Он лишь сидел и как будто видел сны наяву – вот Сириус улетает на Клювокрыле, он благодарен ему и рад, что обрёл своего крестника и верных друзей. Мгновением позже – и Гарри разговаривает с Сириусом через камин, потом шлярик в больничном крыле – положил передние лапы на кровать Гарри и ободряюще смотрит. А теперь он протягивает ему зеркало… На случай, если Снэйп эго обидит.
Гарри помнил, как разбил это зеркало. Когда Сириус… когда он погиб, провалился в эту злополучную арку, Гарри думал, тоесть, он надеялся, что это зеркало сможет связать его с крёстным. Но когда этого не произошло, он просто разбил стёклышко.
Вдруг его глаза загорелись.
- А что если…, - Гарри наклонился над зеркалом и еле слышно, как будто сам не верил в свои слова, прошептал, - Сириус!
Ничего не произошло. Гарри швырнул зеркало на сиденье. Но только то приземлилось, как сново оказалось у Гарри в руке.
- Гарри Поттер!, - теперь его голос звучал куда громче.
На серебристой поверхности зеркала пробежали волны. Потом оно разделилось тонкой чёрной линией на несколько больших и дюжину мелких частей. Каждая из этих частей показывала какую-либо картинку. Самый большой осколок показывал высокий с позолотой потолок, а остальные – или просто остались тёмными или же на них были изображены фрагнемты деревянного пола.
«Это Хогвартс! Значит Зеркала работают! Но.. тогда это именно то зеркало, что давал мне Сириус. Как оно попало к этой девчонке?! Если сразу после того.. после того, как Сириус погиб, зеркало не работало, значит оно было с ним! Это значит.. Бред какой-то – как оно вернулось и как попало к этой.. Рыжеволосой!»
Гарри чувствовал к этой девушке резкую неприязнь: почему она ему ничего не сказала про Сириуса? Но называть её рыжеволосой было несправедливо и он это понимал: все Уизли имели огненные волосы.
«Возможно ли, что из-за этой арки люди могут возвращаться и даже забирать оттуда различные предметы?»
Последнее Гарри думал уже направляясь в купе старост.

***


Драко всё сидел и думал, а время шлё так же быстро, но только не для него – секунды тянулись мучительно, а минуты казались ему часами. Он уже мог двигаться, но ему этого вовсе не хотелось. Драко находил спокойствие и защищённость в таком вот недвижении, словно бы его обнимала мать.
Нет, Драко Малфой не плакал из-за своего детства. Он воспринимал то, что жизнь ему дала – если он вырос так, значит именно так и надо было. Хотя, Драко вообще не плакал. Чаще он просто скрывал свои эмоции. Ему с детства внушили, что показывать боль во вражеской (да и дружеской) схватке – это безоговорочный пройгрыш. Хотя, иногда ради своих коварных планов он мог стонать, кривиться, притворяться униженным, но все эти чувтсва были просто мастерски сыграны им. И даже если он чувствовал настоящий страх, он предпочитал показать наигранный, а настоящее чувтсво запрятать поглубже в себя. Такая вот была у него жизнь – сплошное притворство. Он притворялся и в том, что восхищается отцом, и в том, что ему небезразлична мать, и даже в том, что он кого-то ненавидит или любит.
Дверь плавно отъехала. Драко не видел кто на пороге. Он вообще с трудом осознал тот факт, что купе открыто.
Затем до него как бы издалека донёсся голос:
- Послушай, какая разница с кем ехать. Ты ведь прекрасно знаешь, что другого купе нет.
- Ты не понимаешь! Он и его семейка превратили мой первый год в Хогварте в настоящий Ад! Я чуть не погибла, а ты предлагаешь ехать с ним в одном купе?! Да если Рон об этом узнает, он просто не будет со мной разговаривать! Уж лучше ехать в коридоре, - ответил ему второй голос. Послышалась какая-то возня – кто-то оттаскивал сундук. Мелькнула огненная вспышка и Драко на миг показалось, что вернулась Тайна.
- Джинни, ты только посмотри на него – он выглядит вполне мирно!
Но Джинни была неприклонна.
- Джин, а он случайно не.. ну, он ведь жив, да?, - в голосе Луны послышалась растерянность.
- Пускай умирает, я буду только рада!, - Джинни бросила сундук на полпути к выходу и взялась за клетку.
- Вирджиния Уизли, если ты сейчас же не поможешь мне определить, жив ли этот малолетний ублюдок – я никогда в жизни не скажу тебе даже слово!
Джинни остановилась. Её вид ясно давал понять – «Должна же я убедится, что он всё-таки откинул конечности!».
- Ох, ну ладно. Но я тебе это ещё припомню, и знаешь как? Я просто…, - но девушка недоговорила. Существо по имени Драко Малфой зашевелилось и с усилием поднялось с сиденья.
- Дамы, не стоит спорить, я оставляю это купе в вашем распоряжении. Вы не проив, если я заберу свои вещи в конце поездки?, - и он вышел.
Минуту стояла просто гробовая тишина.
- Луна, ты хорошо его рассмотрела – это был Малфой?
- Да…
- Ты хочешь сказать, что это был Драко Малфой?!!!
- Да, это был он... Джинни, по-моему он помешался… Или это была его новая шутка... В любом случае – не смешно.
- Ох…, только и смогла простонать она, падая на сиденье. Они с Луной едут в вагоне для слизеренцев, а Драко Малфой уступает им своё купе – куда катится мир? Нет, он не катится – он просто перевернулся с головы на ноги!

***


Драко прошёл к началу вагона по коридору и стал возле окна. На его лице была чуть заметная улыбка – ему показались забавными лица Уизли и Лавгуд. Он не знал, почему так поступил. Да и вся эта театральность - «Дамы» и всё в этом духе – Малфой младший явно был выбит из колеи, раз предпочёл официальность сарказму.
- У тебя очень красивые глаза, тебе это раньше говорили?, - Драко не ожидал ничего подобного и от ужаса такой вот неожиданности резко развернулся и достал палочку.
- Ты прекрасно знаешь, что тебе ещё нельзя колдновать – до Хогсмида ехать и ехать. А взгляд у тебя и вправду манящий – такой холодный и.. Гм.. Я пришла вновь не за этим. Ты прочитал надпись?
Драко изумлённо морган. Он, конечно, предполагал, что они ещё встретятся с Тайной, но не думал, что так скоро.
- Да. Только к чему весь этот маскарад – можно было написать эту фразу и обычным способом, - самообладание вновь возвращалось к нему.
- Да, только насколько я осведомлена, в твоём купе сейчас едут две посторонние девушки. Ты не думал, что им покажется странным столь громкая фраза на стекле окна твоего купе?
- Громкая? Она не такая уж и громкая. Что ты хотела сказать этим?, - одна его бровь немного преподнялась над глазом. Было видно, что уступая вагон он не думал о надписи и о том, что её могут прочесть.
- Только то, что тебе следует сделать выбор.
- Я не хочу его делать.
- Тебе придётся.
- Или что?
- Или ты погибнешь.
Настала небольшачя пауза.
- Ты не понимаешь, любое притворство неизменно ведёт к Тьме. Особенно постоянное и практически бесцельное притворство.
- Тоесть ты хочешь, чтобы я сделал выбор между Тьмой и Светом, отказавшись от чего-то нейтрального, но при этом это нейтральное ведёт к тьме. Тоесть ты желаешь, чтобы я выбрал свет?
- Это очень контрастное и резкое высказывание, Драко. Я бы сказала, что ты должен сделать выбор, чтобы избавится от неопределённости.
- Я не называл тебе своего имени… Да кто ты такая!?, - на лице Драко не было ни признака ярости и недоумения, однако его взляд стал почти пылающим. Как будто почувствовав это, Тайна отвернулась к нему спиной и подошла к окну.
- Ты уже дал мне имя, большего я сказать тебе не могу.
- Тогда объясни зачем ты здесь и почему я должен сделать выбор.
Мнгновение Тайна сомневалась.
- Я здесь по поручению. Нет, скорее даже по призванию. А выбор ты должен сделать потому, что он в любом случае очень сильно повлияет на будущее. Выбери ты тьму, ты бы мог стать великим её жрецом. Выбери же ты свет…
Некоторое время Драко выжидал, что Тайна продолжит. Но она молчала.
- Ты хоть знаешь что значит выбор? Выбор – это всегда борьба! Это стремление к чему-то! А знаешь почему я плаваю в неопределённости – потому что у меня нет стремления и желания бороться. Всю мою жизнь мне внушали, что главное – это покорность. Эта даже написано у меня на теле! И теперь в один миг ты хочешь заставить меня бороться, даже не объяснив за что?, - теперь Драко буквально прорвало. Всее эти сны, они напоминали ему о самом плохом и теперь ему неудержимо хотелось выплеснуть все эмоции. Хотя его бледное лицо всё ещё оставалось спокойным.
- Ты должен бороться, ради своей жизни. Ради жизни других. Пойми, если бы я могла тебе объяснить, я бы сделала это. Если бы я могла сказать, какой путь избрать тебе – я бы тоже тебе об этом сообщила. Но я знаю лишь то, что ты должен сделать выбор!
- А если я выберу тьму?
- Ты волен выбирать всё, что захочешь. Но неужели твоя гордость позволит тебе просто сложить руки и плыть по течению туда, куда направляют тебя другие? Или же ты будешь сражаться за свою жизнь и выберешь то, чего достичь труднее?
- Без Тьмы не было бы и Света.
- Да, но сейчас Тьмы куда как больше.
Секунду Драко думал, что на это ответить. Он почувствовал в себе приступ смеха – какая-то девчонка указывает ему, что делать! А девчонка ли?
- А ты вообще человек?, - почему-то тихо спросил он.
- Да, но не в самом обычном смысле этого слова.
То мнгновение, что истратил Драко на обдумывание последне фразы, Тайна использовала на то, чтобы выйти в другой вагон. А Драко и не стал её догонять. Он лишь мрачно размышлял.
«Почему-то днём я думал, что в дороге мне будет скучно и одиноко. Но мне сейчас так же «скучно», как и змее, которая выползает ночью на охоту. Хотя, охотящейся змее действительно, наверное, одиноко. Только за чем она охотится, эта зелёная змея одиночества?»

Глава 2. Меняемся местами.

Время шло и всё становилось на круги своя. Ещё в Поезде Гарри поделился своими мыслями с друзьями и теперь они перевернули всё библиотеку, пытаясь найти в книгах хоть что-нибудь об арке, в которой исчез Сириус.
Чаще им попадались просто кники по Истории Волшебного Искусства или же книги, в которых приводился перечень заклинаний, которые заставляют человека исчезнуть.
- Кажется я нашёл!, - уже в который раз уверял Рон, - Вот, смотрите:

«В 477 году Арабские Эльхи выступили с армией против Персии и…, - так, это не интересно, ах, вот, - …среди похищенных артефактов находилась также и Арка Победителей, которую в последствии вернули на то же место. Арка обладала нравным характером – она могла плеваться в прохожих или выкрикивать что-либо непристояное в их адрес. Министерство утверждает, что это Эльхи заколдовали её перед тем, как вернуть. Однако обезвредить уличную хулиганку никто так и не смог. Сейчас арка находится в магическом городе Мальтия в Европе и…»

- Ну хорошо, это не она, но ведь сходство есть!, - Рон удручённо захлопнул книгу.
- А мы ищем не сходство, Рон. И прежде, чем отвлекать нас, мог бы дочитать главу до конца!, - Гермиона раздражённо сверкнула глазами.
- Так значит я вас отвлекаю? Отлично!, - и он с самым спокойным видом встал из-за стола и быстро направился к выходу. А Гарри, выглядывая из-за книги, только и успел увидеть пылающие уши.
- Ох, мне не стоило это говорить. Как думаешь, он сильно рассердился?, - раздражение прямо как рукой сняло! Теперь девушка выглядела виноватой.
- Не знаю. Но думаю, что за обедом вы помиритесь. А теперь мне пора на зелья.
- Конечно, ты должен идти. А я попробую ещё поискать – до кабинета нумерологии отсюда идти совсем немного, у меня ещё есть время.
Гарри рассеянно кивнул вышел из помещения. Настроение у него сейчас было просто ужасным – сдвоенно зелье никогда не приносило ему особенной радости. Та уверенность, что Снегг больше не будет к нему цепляться после результатов С.О.В., исчезла с первой же лекцией, когда его зелье приобрело аромат спелого арбуза, вместо того, чтобы смердить как носки тролля.
За спиной послышались шаги. Гарри не оборачивался, хотя ему было немного любопытно, кто идёт позади. Мнгновением позже из коридора, который был немного впереди и выходил из правой стены, полубегом вышел Малфой. Как с удовольствием подметил Гарри, он всё ещё ходил по школе в одиночестве. Да и вообще он стал каким-то странным в последнее время. Вот и сейчас – сначала дошёл до входа в кабинет зелий и лишь потом обернулся. И – Гарри порядком изумился – застыл на месте в полушаге от него. Чтобы малфой пропускал его впереди себя в кабинет?! Разве что хотел воткнуть нож ему в спину…
- Что стал, Поттер? Или ты выпил приклеивающее зелье?, - лёгкая ухмылка «озарила» его лицо.
Гарри с трудом преодолел опаску и шагнул в класс. Впрочем, ничего не произошло и он живым дошёл до своего места. Снегг тоже же был тут и взмахом палочки захлопнул за ним дверь. Только секунду после Гарри понял, что Малфой так и не вошёл в класс. Но куда он тогда делся?!
После получаса Гарри всё-таки не выдержал и попросился выйти. Снегг сжал губы в линию и высказал какую-то хорошо замаскированную гадость, но Гарри его не слышал. Он был просто шокирован любопытством, которое вдруг у него появилось по отношению к Малфою.
«В какие игры ты играешь, Малфой? Все эти вежливые слова, устпупил купе Джинни и Лавгуд (Прим. Астора – Естественно Джинни всё рассказала троице) – я хочу знать какую подлость ты задумал на этот раз!



- Так ты значит всё-таки живёшь в Хогвартсе?
- Нет. Но я здесь иногда появляюсь, - Тайна подождала, пока Гарри Поттер войдёт в кабинет и теперь наблюдала, как Драко стоит у входа и держит руки на боках.
- Зачем же? Или выбор надо сделать кому-то ещё?, - младший Малфой улыбнулся, видимо довольный шуткой.
- Значит ты ещё ничего для себя не решил…
- Почему ты в этом уверена? И ты так и не ответила на мой вопрос!
- Я так решила потому, что даже сейчас, стоя передо мной, ты притворяешься. Можно подумать, что ты считаешь свою шутку смешной.
- А разве нет?, - Драко удивлённо поднял одну бровь.
- Перестань!
Драко засмеялся. Понастоящему. Она поняла это.
- Так лучше, правда. А появляюсь я здесь затем, что мне надо за тобой наблюдать. Мне надо знать, когда ты сделаешь свой выбор.
- Мм?.., - Драко очень внимательно смотрел на собеседницу. Бледная розовая блузка с потрясным вырезом очень удачно оттеняла её морковные волосы. Синие джинсы с тёмно-бежевым ремнём в виде змеи смотрелись очень заманчиво на её стойных ногах.
- Почему тебя так интересует моя судьба, никак в толк не возьму!, - голос Драко показался звоном разбивающегося льда.
- Я уже говорила тебе, что…
- Ах, ну да, конечно, ты вся такая бедненькая и несчастненькая, ничего не знаешь ничего не можешь объяснить и тебе очень интересен я, такой красивый и всё такое!, - Драко перевёл дыхание и сменил издевательский тон на сердитый. - Хватит водить меня за нос! Думаешь я поверю, что ты вчера из поезда не направилась в Хогварст, а осела где-то там, переоделась и сегодня вернулась? Да-да, неужели ты думаешь, что мне доставляет удовольсвие разгадывать твои дешёвые загадки и чувствовать себя каким-то особенным, скажем, как Поттер, из-за какого-то Выбора, про который ты мне ничего не говоришь?! И знаешь что, я видеть тебя больше нежелаю! Потому что ты не имеешь право вторгаться в мою жизнь и рушить то, что так усердно я строил! И…
Драко не договорил. В глазах девушки стояли слёзы. Вот одна набухла и неторопясь скатилась по бледной щеке. По правде сказать, Драко был ошарашен таким её поведением. Да и своим – в его ли правилах закатывать истерику? Она его совсем доканала этими недомолвками…
- Извени, но это правда, - Драко излучал жестокое спокойствие.
Шаг, другой, хлопок, изумлённый взгляд – Тайна залепила Драко такую пощёчину, что удивительно, что из глаз Драко не брызнули слёзы от боли. На какой-то момент его голова настолько выгнулась влево (судя по всему Тайна - левша), что кожа на его шее больно потянулась.
- Значит я не имею право вторгаться в твою жизнь и рушить то, что ты так усердно строил?, - передразнила его слова девушка. Её глаза светились искорками. – Хочу тебя расстроить – мне Дали право вмешиваться в твою судьбу, Драко Малфой, и то что «ты строил» строил вовсе не ты – это делали за тебя твой отец и тёмные силы, потому что тебя ещё до рождения приписали в пожирателей смерти!
Драко осел на колени. Каменный пол приятно охлаждал его пылающее тело. Он закрыл лико руками – он не плакал, но был близок к этому. Насколько жестока правда? Только теперь он знал её цену. Ну почему, почему он должен слышать эти гадкие и горькие слова? Почему его судьба оказалась столь трудной с самого рождения, а когда он решил немного облегчить себе жизнь и подчиниться чужой воле, приходит она и рушит иллюзию, которую он сам себе создал?
- Но ты не станешь одним из них. Я здесь, чтобы помочь тебе сопротивляться, понимаешь, Драко?, - слова звучали всё ближе, он уже чувствовал её дыхание на своих ладонях, - Когда ты сделаешь выбор тебе придётся много юороться и один ты не справишься. Я здесь, чтобы помочь тебе…
Её руки уже коснулись его рук, он опустил свои ладони. Теперь они смотрели друг другу в глаза. С каждой секундой Драко хотел прервать этот зрительный контакт. Но Тайна как будто пила воду после долгого странствия в пустыне - так страстно смотрела она ему в глаза. Затем руки сплелись у него за шеей, Драко почти инстинктивно обнял её чуть выше талии и их губы готовы были втретится в поцелуе. В страстном или же нежном – тут можно спорить веками, ведь их прервал голос, выходящего из-за угла Гарри:
- Зачем он так нужен тебе?, - голос излучал такой холод, что впору даже Драко позавидовать. Покоже Гарри слышал только несколько последних фраз.
Драко подумал было отстраниться от Тайны, но девушка, как будто испуганно, прижалась к нему всем телом.
- В каких гадостях ты собираешься помогать Малфою? Хотя я не за этим тут. Я пришёл, чтобы задать тебе вопрос. И ты мне на него ответишь!
- В таком случае ты пришёл не по адресу – Тайна не из тех, кто отвечает на вопросы, Поттер, - Драко всё же отстранился от девушки и неторопливо стал на ноги. Следующие его слова звучали куда как более манерно и были «ратсянуты» в лучших традициях Малфоев. – Тем более на твои вопросы.
- Откуда у тебя это зеркало?, - казалось, Гарри воспринимает Малфоя как пустое место.
Тайна молчала. Гарри гневно взирал на неё с высоты своего роста и резко зашагал в её сторону. Девушку пробила нервная дрожь – Мальчик-Что-Остался-В-Живых теперь не контролировал себя. Тайна даже зажмурилась на секунду. Когда она открыла глаза, то решила для себя лишь одно – сейчас ей надо уходить.



Драко шагнул между Тайной и Гарри как-то инстинктивно. Не будь Тайна так напугана, она бы обязательно заметила, что первый шаг к Свету Драко уже сделал. И пока в коридоре назревала драка, девушка бесследно ускользнула подальше оттуда.
Гарри же теперь весь трясся от ярости. Вот она – последняя надежда узнать что-то о Сириусе и у него на пути стоит Малфой! Они сцепились, упали, кувыркнулись.
В это же время Драко лежал на полу под тяжестью веса Гарри – драка была в полном разгаре. Гарри был просто в бешенстве и почти не думая просто бил противника, как стену или диванную подушку.
Одним коленом он стал Драко на запястье, вторым – удерживал равновесие. Левой рукой он удерживал правую Драко, а правой со всей силы бил по его лицу. Драко даже не сопротивлялся. За последние два дня ему было настолько плохо, что сейчас он просто наслаждался жалостью к себе – губа и бровь были разбиры, волосы на затылке слиплись от густой бордовой крови, а правая рука была неестественно вывернута. Каждый удар приносил ему боль и наслаждение одновременно. Он снова смирился, подчинился. Он перестал бороться.
- Что здесь происходит? Поттер, немедленно прекратите!, - строгий голос декана Гриффиндора заставил Гарри очнуться от навождения. Теперь он почти с удивлением смотрел на кровь, свои сжатые кулаки и лежащего под собой малфоя, который медленно прикрыл глаза и свалился в обморочную пропасть.
- Что вы себе позволяете: устроить драку во время занятий? Боже…, - увесистая стопка книг вывалилась из рук профессора МакГонагал. Оранжевый свет закатного солнца, который проникал в подземелье из очень маленьких окон под самым потолком, осветил тёмное пятно крови. - …Поттер, что вы наделали? Вы…
Слов больше не требовалось. Профессор трансфигурации немедленно понеслась за Снеггом, затем они вдвоём кинулись за директором и мадам Помфри. Изумлённые слизеренци и гриффиндоренцы высыпали из класса и с опаской смотрели эту жуткую картину.
Гарри, который уже сидел, облакотившись на стену, стало страшно.
«Я больше не могу контролировать себя. О чём я только думал? Что теперь будет? Исключение из школы, возвращение к Дурслям? Неужели я собственными руками разрушил то, что подарила сама судьба?»
Мысли больше не подчинялись ему. Они лишь кипели в его голове и заставили её ужасно болеть. Всё кружилось перед глазами и немного подташнивало. Веки набухли и послушно опустились, закрыв его глаза.
- Они как будто поменялись местами – Гарри всегда был такой благоразумный, а теперь это…, - так говорили чьи-то расплывчатые голоса.
Гарри потерял сознание и больше ничего не слышал.

Глава 3. Ненависть и влюблённость.

Джинни сложила пергамент и перья в сумку, за ними последовал учебник. Урок по защите от тёмных искусств почти подошёл к концу и профессор Грингрэйс позволил все ученикам немного отдышаться после урока.
Джинни не видела более подходящего учителя на эту должность, кроме как профессор Люпин. Однако ходили слухи, что Джоннотан Грингрэйз родом не из самой «светлой» семьи. По слухам, на северном борережье острова Британия у молодого преподавателя находилось целое фамильное имение. Дальше злые языки сами сделали своё дело – кто-то говорил, что Грингрэйза выгнали из доба родители и теперь он преподаёт защиту от того, что знает в совершенстве. Другие твердили, что профессор сам ушёл из дома, якобы в поисках пропавшего родственника, а когда не нашёл его, то отчаился и решил осесть в Лондоне, зарабатывая на жизнь преподаванием. Однако глядя на Джона Грингрэза Джинни никогда бы не сказала, что он из «тёмной» семьи или же что он опечален утратой родственника.
Профессору на вид было около тридцати, однако он был очень привлекательным. Старшекурсницы подолгу загладывались на него во время трапез в Большом зале. Его волосы цвета золотой пшеницы и глубокие, немного смеющиеся, болотные глаза создавали впечатление безмерной доброты и любви к людям. Кто знает, возможно его и вправду выгнали из дома – ведь он так не сочитается с Тёмной магией!
Размышления девушки прервал звон колокола. Студенты поспешили к выходу.
- Мисс Уизли, задержитесь на минуточку, - Ждинни вздрогнула. Почему-то ей вдруг показалось, что профессор знает всё, что она только что о нём думала.
- Хорошо, профессор, - одноклассники бросали любопытные взгляды в её сторону.
- Не хотите ли чего-нибудь? Чай, кофе, тыквенный сок?, - Джинни смутилась ещё больше и медленно покачала головой.
- Надо сказать, что я не просто так оставил вас после урока. Я хочу, чтобы вы сделали для меня одно одолжение.
- Какое, профессор?, - Джинни с любопытством подняла на него глаза.
- Дело в том, что я давным-давно ищу одну свою родственницу…, - профессор запнулся а Джинни чуть не подпрагнула от изумления: «Так это правда! Но что он хочет от меня?», - …свою сестру. Она очень похожа на вас, мисс Уизли, а у нашей семьи корни как раз из Лондона. Возможно наши родословные пересекаются. Вы не могли бы отослать сову родителям, с просьбой посмотреть в генеалогическом древе наличие моей фамилии?
- Конечно, профессор. Но… как это поможет вам найти свою сестру?, - Джинни смотрела на преподавателя, как на сумашедшего. Однако он не замечал её взгляда – его глаза смотрели сквозь её и не делали попытки сфокусироваться.
- Верджиния… моя сестра умерла, я давно это понял. Но мне необходимо кое-что узнать, а для этого я должен разыскать всех наших родственников в Лондоне. Именно поэтому я и работаю здесь.
Теперь Джинни густо покраснела. Ощущение, что она слышит вещи, которые при обычных условиях ей было бы слышать неположено, просто доконало её. Кроме того, в голосе преподавателя звучала такая боль, что девушка зареклась ещё спрашивать у него на эту тему.
- Я бы хотел, чтобы этот разговор остался в тайне. Вы можете идти, мисс Уизли. Когда получите ответ, сообщите мне, - голос Грингрэйза звучал по-обычному весело и жизнерадостно, но глаза светились страданием и нежностью. Вот такие вот протеворечивые глаза…
Джинни спохватилась, когда поняла, что всё ещё смотрит на профессора Грингрэйза. Подхватив сумку она поспешно вышла.
«Можно подумать, что я бы смогла рассказать это кому-то! Ведь это такое личное… Нет, ни-за-что! Надо будет написать маме и после ужина отправить сову».

***


Драко приоткрыл один глаз – второй просто не слушался его, так как был подбит. Несомненно, он находился в больничном крыле. Рука ныла, хотя он мог ей шевелись. «Наверное лекарь Помпфри срастила сломанную кость. Отсюда и это неприятное ощущение, как будто руку кто-то мусолит.» - догадался Драко.
Вообще, чувствовал он себя ужасно. Все эти разговоры и загадки с Тайной, как бы отошли на второй план. Сейчас его мучала боль и стыд. Стыд за то, что сдался в этой драке. Стыд за то, что ему придётся ходить перед гриффиндоровцами со всеми этими синяками и ссадинами. Он уже представил, как над ним будут посмеиваться и издеваться.
Драко буквально не знал, что делать – на этот случай у него не было плана действий. Скорее всего он просто не сделает ничего – не притворится озлобленным или же Бедным-Драко-Которого-Победили-В-Нечестной-Схватке… Он просто будет самим сабой, какой он есть сейчас – растерянный, застенчивый, отрешённый от всех.
Мысли его прервал мерный стук в дверь палаты. На пороге стояла Амелия Муан, которая училась в Когтерване курсом младше.
- Привет! Как ты себя чувствуешь?, - прядка каштановых прямых волос скользнула на её щеку. Девушка выстро убрала её ра ухо.
- Всё.. гх!.. в-впорядке, - оказывается у Драко и голос осел. Сколько же он тут находится?
- Ты тут уже два дня, мадам Помпфри сказала, что скоро тебя можно выписывать, - словно угадала его вопрос Мия.
- А как ты сюда попала? Почему ты?, - теперь Драко излучал недружелюбность.
- Думала, что тебе тут одиноко, вот и решила зайти… Ты ведь не против?, - Драко промолчал. – Знаешь, то что сделал Гарри Поттер – это ужасно. Вся школа просто в шоке и все осуждают этот его поступок.
Теперь Драко ошутил любопытство. Так значит благодаря тому, что его зверски избил Поттер, он стал теперь чем-то вроде героя?
- А где сам Поттер?
- О, его не выгнали, если ты про это. Но директор вызвал его к себе, как только ему залечили руку и сломанный нос, - Драко эта фраза польстила – всё-таки он вёл себя не совсем как тюфяк!, - он вышел оттуда таким подавленным! Сейчас никто с ним не общается. Даже с Уизли он поссорился. Правда, их по прежнему видят вместе с Гермионой.
Драко поморщился – у него вдруг резко заболела голова, при упоминании фамилии Уизли. К чему бы это? Ах, да – ведь они все рыжие, как и Тайна. Правда её волосы были скорее золотисто-оранжевые, а не огненные, как у выводка Уизли.
- Прости, у меня болит голова. Не могла бы ты…, - Мия сразу же вскочила с табуретки, на которую недавно уселась и медленно попятилась к двери.
- Конечно-конечно, я зайду попозже, - и прежде, чем Малфой смог выразить свой протест (он хотел «красоваться» перед кем-либо в таком виде), девушка вышла из палаты и торопливо застучала каблучками по коридору.
Ещё минуту Драко обдумывал этот неожиданный визит. Затем его мысли медленно вернулись к моменту до драки. Вот Тайна рядом с ним, вот её руки обхватили его шею… Наверное сейчас Драко трудней всего было признать, что он влюбился. Хотя, «влюбился» не слишком подходит для хладнокровных Малфоев. А он был именно малфой!
Драко скорее просто не мог выкинуть её из головы – в его мыслях постоянно проскальзывала золотая вспышка её волос. Затем он начал напряжённо размышлять о том, почему она скрывает своё имя и зачем вообще она полезла к нему целоваться? Тоесть, она ведь не сделала это из жалости? Наверное он был так жалок, стоя на коленях и закрыв глаза, что она просто не нашла другого способа его утешить.
В конце концов Драко сосредоточился лишь на одной мысли – его буквально манило к её бледной к коже, к тайне, которая её окружала. Он готов был подпрыгнуть вверх на два метра, невствая с койки, от одной только мысли, что скоро её увидит или же наоборот – не увидит больше вовсе.
«В любом случае это глупо – она ведь даже не совсем человек, если, конечно, тайне можно верить на слово. Но испытывать симпатию к нереальному…»
Так вот он и думал. Размышлял, что больше его влечёт – внешность или загадочность, характер или то, что она относилась к нему не так, как остальные? На миг ему даже показалось, что в её образ он вписывает образ и матери, и сестры и девушки – и всё «в одном флаконе».
«Наверное меня просто поразила ей нежность. Вот и всё.»
И перед тем, как Драко окончательно закончил разбираться в своих запутанных чувствах, в дверь снова постучали.
***


- Гарри на него просто набросился! Конечно, Драко тоже ему врезал – сломанный нос и всё такое, но ведь сам теперь лежит в больничном крыле с сотрясением мозга, сломанной рукой и двумя вывехнутыми пальзаци…, - печально изрёк один из братьев Криви, которой втсретился Джинни по пути из совятни, - это не считая огромной шишки на затылке и множества синяков со ссадинами! А крови там было-о-о…
Денис выразительно провёл ладонью по шее, изобразая количество потерянной Драко крови. Джинни призадумалась.
- А где сейчас Гарри?
- Наверное уже вернулся от Дамболдора. Я не знаю и знать не хочу – откровенно говоря, после всего этого я его немного побаиваюсь. Так избить человека, да ещё Драко Малфоя!
- Ничего удивительного, они всегда были врагами, - парировала Джинни. Ей откровенно не нравилось, как Дэнис, который всегда был фанатом Гарри, отзывался о данной ситуации.
- Да, но драться обычно начинал именно Драко. Тперь всё наоборот…
Дальше Дэнис Криви говорил ещё много различных мелочей на всю ту же тему, но Джинни уже погрузилась в раздумия. Из рассказа своего спутника она ясно уяснила, что гриффиндорцы не приветствуют поведение Гарри и даже немного побаиваются. Такое уже было в прошлом году, но тогда всё произошло из-за упрямости Фаджа и всяких мелких недоразумений. Теперь же трудно сказать определённо, кто из них прав: Гарри или Драко.
Оставшийся путь до башни своего факультета Джинни изумлялась собственным мыслям. «Да что со мной – я жалею Малфоя?! Быть того не может! Хотя, он стал немного другим, изменился… Так, стоп! Это уже слишком!...», или «Всё-таки жаль Драко, ведь он.. Эй, хватит называть его по имени!». За портретом Полной Дамы её уже ожидали Рон и Гермиона. Точнее, они просто сидели в глубоких креслах и угрюмо смотрели в камин.
- Гермиона, Рон! Что у вас тут случилось: Дэнис Криви только что мне рассказал…, - Джинни смутилась, увидев, что на неё не реагируют.
- Вы с ним говорили? Он объяснил вам, что произошло?!, - теперь девушка спрашивала уже более требовательно.
- Мы с ним поссорились, - мрачно начал Рон. – Он будто сам не свой! Сказал, что видел девушку, которая дала ему зеркало, они с Малфоем целовались, а он хотел только узнать про…
- Рон!, - гермиона укоризненно подняла на него глаза.
- Что? Какое зеркало? С *кем* целовался Малфой?
Рон тупо потупился на ручку кресла. Гермиона слегка покраснела и виновато взглянула на подругу.
- Джинни, прости, но мы не можем.. Тоесть, Гарри не хотел, чтобы мы говорили… про всё, что случилось в поезде. Ой!, - Гермиона запоздало сообразила, что лишь выдала новую подробность. С минуту Джинни просто стояла и не могла опомниться. Потом она резко побежала к лестнице, в свою комнату.
«Это несправедливо! Они никогда не будут мне доверять! И ничего они не ссорились, просто им стыдно признать, что гарри поступил как последний кретин! И ещё.. И…Вот теперь со мной и вправду что-то творится…»

***


- Я не вижу причин, чтобы ты так повёл себя, Гарри, - профессор дамболдор пристально смотрел на Гарри. А вот глаза последнего лихорадочно бегали по кабинету, словно не желая смотреть директору в глаза.
- Но там была девушка! Та, что в поезде дала мне зеркало, это зеркало…, - в который уже раз Гарри начал объяснять с самого начала.
- Гарри, я понимаю, что ты хотел побольше узнать о зеркале. И даже нахожу твоё предположение о… происхождении этой девушки любопытным, но избивать человека да полусмерти непозволительно!
- Да, профессор, - Гарри уже отчаился что-то доказать Дамболдору.
- Вот и отлично. А теперь, я думаю, ты можешь идти. Я сообщу, когда мистер Малфой придёт в себя и ты сможешь извениться перед ним.
- Извиниться перед Малфоем?!
- Да, Гарри, ты должен перед ним извиниться.
- Хорошо, профессор, - мир перед его глазами куда-то стремительно уплывал. Гарри с трудом осознал, как добрался до гостинной, как проигнорировал взгляды друзей и направился в спальню. Он даже не придал значению, как расступаются перед ним младшекурсники.
«Как всё это глупо. Я ведь мог на него и не кидаться с кулаками! Хотя, меня просто взбесил его тон. Я был так близок, чтобы узнать о Сириусе! А он помешал мне, защищая эту девчонку… он вроде называл её Тайной? Идиотское имя.»
В спальню вошёл Рон. Гарри сделал вид, что перебирает свои носки и выбрасывает старые, а Рон просто сел на свою кровать и несколько минут наблюдал за ним. Гарри, которого всё это жутко раздражало, резко обернулся, вскочил на ноги и странным взглядом уставился на Рона.
- Ты так и собираешься смотреть на меня? Или тебе просто заняться нечем?, похоже, Рон был доволен, что Гарри наконец-то заметил его и первым заговорил.
- Гарри, но это же глупо! Неужели ты думаешь, что стали относится к тебе хуже из-за этой драки? Конечно, нам неприятно, что ты ничего нам не рассказал, но это ведь не значит…
- Я не мог вам ничего рассказать – мне надо было к Дамболдору! И кому это «вам»?
- Ну, мне и Гермионе…, - Гарри немного поутих. Теперь он наконец заметил, что Рон смотрит на него очень дружелюбно и даже с сочувсвием.
- Извини. Я был не прав… уже дважды за день! И кто меня потянул в эту идиотскую драку?!
- Я бы так же поступил на твоём месте – Малфой просто скотина!
- Но ты же не знаешь, что там произошло, - голос Гарри излучал плохо скрытое веселье.
- Ну, я бы поступил бы также, если знал, что там было…, - теперь Рон смутился. Правда это продолжалось недолго – Гарри начал рассказывать, что с ним произошло.
- Извиниться перед Малфоем?! Да Дамболдор с ума сошёл!!!
- Нет, Рон, он прав.
- Ты хочешь извиниться перед ним? Ушам своим не верю!, - Гарри виновато улыбнулся.
- Не то, чтобы я хочу... Но если мне удастся остаться с ним наедине – я смогу больше узнать об этой Тайне, - виноватая улыбка и хитрый взгляд отлично сочитались на лице Гарри Поттера. Уже на следующее утро он спешил в больничное крыло.



И перед тем, как Драко окончательно закончил разбираться в своих запутанных чувствах, в дверь снова постучали. Дверь с лёгким скрипом распахнулась и на пороге показался…
- Поттер! Пришёл добить меня, да?, - Гарри смутился, но всё же зашёл. За ним зашёл Дамболдор и теперь смутиться настала очередь Драко.
- О, Гарри просто зашул извиниться перед вами, мистер Малфой. Вы ведь не против?, - он лукаво посмотрел на давних врагов и улыбнулся. – Гарри?
- Э.. Да.. Малфой! Тоесть, Драко. Я пришёл извиниться, - Гарри уже хотел повернуться и уйти, даже забыв про намерения выспросить про Тайну, но Дамболдор предусмотрительно направин на него подбадривающий взгляд. – Я вёл себя как.. ээ.. недостойно, вобщем. Извени меня, - тут Гарри выдавил из себя что-то вроде виноватой улыбки, однако получилось не очень – Дамболдор даже нащёпал палочку, опасаясь повторения нападения.
- Полагаю, вы должны принять извенения, мистер Малфой, - теперь уже Гарри наслаждался картиной. Однако если сейчас Малфой скажет, что простил его, то причин оставаться в палате у Гарри не останется. И только Драко собрался что-то сказать, при этом недобро сверкнув глазами, как гарри поспешно его перебил.
- Профессор, могу я поговорить с.. мистером Малфоем наедине?
- Я думаю, что вам есть о чём поговорить, - Дамболдор подмигнул. – Но вы ведь не станете больше нападать на Драко?
Гарри только улыбнулся. Тогда директор направился к кабинету мадам Помпфри и с удовлетворение в голосе пропел:
- Мистеру Малфою вредны долгие посещения. Пожалуй я выпью с Поппи по чашечке отвара из зелёных бобов и вернусь за тобой, Гарри.
Он подмигнул ему и вышел. Повисло молчание.
- Ну и что ты задумал, Поттер?, - Драко был немного ошарашен, но в целов держался спокойно.
- Я хочу, что бы ты рассказал мне про эту девушку – её ведь зовут Тайна?, - Гарри вдруг понял, что ничего не сможет сделать, откажить Драко говорить.
- С какой стати, Поттер, я должен о ней говорить? И с чего ты вообще взял, что я о ней что-то знаю?, - губы Малфоя искривились в противную тонкую линию, которая попутно являлась ухмылкой.
- Не валяй дурака, Малфой! Я же извинился, что тебе ещё надо?
- Проиграй мне в матче по квиддичу, - Драко злорадно улыбнулся во весь рот.
- Что?..., - Гарри просто опешил, но быстро нашёл ответ, - так ты признаёшь, что так плохо играешь в квиддич, что не выйграешь, если я не поддамся?
Драко быстро убрал последние следы ухмылки на своём лице и, манерно растягивая слова, обратился к Противнику:
- Закончим с этим, Поттер. Я на самом деле ничего про неё не знаю, - а ведь он практически не врал…
- Так я тебе и поверю! Ты знаешь, как её зовут, ты зажимался с ней прямо на уроке и ничего про неё не знаешь? Тогда ты просто извращенец, Малфой, - весело заявил Гарри. Когда до Гарри дошло, что Драко не отреагировал на его шутку (обычно он говорил что-нибудь колкое в ответ), он начал сомневаться в правоте своих слов.
- Считай меня кем хочешь, но я ничего тебе не скажу.
Всё. Точка. Последняя надежда вернуть Сириуса, или хотя бы попытаться выяснить в какое место он попал и как у Тайны оказалось зеркало, пропала.
Одна из дверей палаты распахнулась и из нею вышли мадам Помпфри и Дамболдор. Они всё ещё разговаривали, давая тем самым ещё пару минут Гарри.
- Но ведь ты знаешь её имя! Тогда ты должен знать и сколько ей лет и где она живёт, откуда родом.. Малфой, ну пожалуйста!, - Гарри уже отчаился что-то узнать и изо всех сил пытался уцепиться за последнюю возможность.
- Тайна не её имя. Это прозвище – я не знал, как её называть и придумал ей прозвище, - его голос казался ледяным.
Теперь Гарри просто отчаился и лишь силой воли пытался себя успокоить. Тут Дамболдор громко попращался с мадам Помпфри и вышел в коридор, взглядом показывая, чтобы Гарри следовал за ним. Шаги директора уже слышались по ту сторону двери, когда Малфой полушёпотом обратился к Гарри:
- Эй, Поттер, - Гарри поспешно обернулся. – Ты был просто жалок!, - и Драко растянулся в довольной ухмылке. Теперь кровь Гарри просто закипела:
- А ты выдумал для неё самое уродливое и глупое имя, которое я когда-либо встречал!, - и Гарри Поттер вышел быстрее, чем Драко Малфой успел сказать что-нибудь в ответ.



Джинни сидела за завтраком и лениво ковырялась в тарелке. Совы ещё не прилетели, а она с нетерпением ожидала ответ матери. Девушку то и дело отвлекали разговоры однокурсниц, которые во весь голос спорили, кто же всё-таки лучше: герой Гарри Поттер или же симпотяга и манящий злодей Драко Малфой? Что-то в этом определённо задело Джинни. Да как они смеют рассуждать о них в таком тоне? Хотя, Джинни скорее задела фраза про «симпотягу и манящего злодея Драко». Он вдруг ясно осознала, что именно это она к нему и испытывала – непостежимое, почти протевоестественное влечение к его холодности, недоступности. Конечно, не будь он таким симпатичным, она бы и не взглянула на него. Но не будь он Драко Малфой, она бы тоже им не заинтересовалось. Как говорится «Запретный плод сладок».
Джинни было начала думать, что к Гарри она чувствовала нечто совершенно иное, как в Большой зал наконец влетели совы.
К ней почти сразу же подлетела чёрная, как смоль, только с сероватыми ушами и перьями в хвосте Мона и, ласково клюнув, протянула лапку с письмом от миссис Уизли. Но это была не единственная сова, которая приземлилась возле её тарелки. [Прим. Автора. Кстати, вам никогда не приходило вголову, что совы над и возле тарелок – это негигиенично?=)] Это была большая коричневая сова (явно из школьной совятни), которая опустила свиток без подписи рядом с Джинни и улетела. Девушка сначала взялась за письмо матери.


«Привет, милая!
У нас тоже всё хорошо, папе пообещали дать отпуск на Рождество, так что возможно мы всей семьёй поедем куда-нибудь и встретим праздник не так, как обычно. Джорж и Фрэд постоянно пропадают в своём магазине – сейчас у них какие-то проблемы, в которые нас они не посвещают. Может это и хорошо – моё сердце не выдержит ещё одного рассказа о чудовищнов взрыве в лаболатории во время изготовления Бездонной Лужи Уизли. Перси всё ещё не отвечает на письма. Надеюсь, что за день, пока летела сова, у тебя ничего не стряслось?
Меня очень удивила твоя прозьба, ты ведь объяснишь мне зачем всё это, да? Так вот, я действительно нашла фамилию Грингрэйз в своём генеалогическом древе. Мунни Аластор Грингрэйз был мужем моей двоюродной бабки (родная бабушка Сириуса). У них было три сына, один погиб. Второй сын сейчас живёт где-то в Австралии, а про третьего – Пабло Мунни Грингрэйза – мне ничего не известно, про них скорее у Беллы Блэк надо спрашивать. Они примерно одинаково покланяются Тёмным силам.Это всё, что я знаю. Жду объяснений зачем тебе всё это.

P.S. Да, передай Рону, чтобы он перебрал все свои носки и нижнее бельё и написал мне, что ему необходимо.
P.P.S…»


Дальше следовал целый перечень того, что нужно сделать Рону. «Хорошо хоть мама ничего не сказала про драку Гарри и Малфоя – видимо ещё ничего не знает.»
Джинни недолго думая оторвала пергамент от слов P.S. и поспешно встала из-за стола. Пойдя до его конца, она увидела брата и быстро сунула ему под нос пергамент, а сама побежала в библиотеку. На Гарри она даже не взглянула – она теперь вообще предпочитала не встречаться с троицей. Зато Рон, Гарри и Гермиона очень удивлённо смотрели ей вслед.
***


Джинни сидела в библиотеке. Она сама хотела как можно больше узнать про Грингрэйзов и теперь листала толстый справочник «Чистокровные волшебники». Удача ей улыбнулась – на 47-й странице она увидела большой заголовой «Семья Грингрэйз» и генеалогическое дерево. Оказывается, Сэммиум Мунни Грингрэйз, скончался несколько лет назад в африке от насланноой на него магическоой лихорадки. Наследников у него так и не было – лишь жена. А вот Пабло – единственный сын Мунни, оставшийся в живых, долгое время жил где-то в южной части Британии. Семья его очень разветвилась, однако все жили в одном имении. У Пабло было две дочери и один сын. Одна из дочерей отреклась от семьи, вторая связала себя брачными узамис отцом Крэбба (вот уж неожиданность!), а у сына – Джоржа Пабло Грингрэйза – были только старший сын и младшая дочь. Естественно, что сыном этого Пабло и был Джонн Джорж Грингрэйз, нынешний преподаватель защиты от тёмных искуств в «Хогватс». А вот имя дочери было зачёркнуто и не подежало восстановлению. Причём зачуркнуто было не магией книги, а несмывающимеся чернилами.
«Ох уж эти старые семейчтва! Ну что за дурной тон смешивать американские, британские и испанские имена? Модно подумать, что Джорж Пабло – это звучит! Бе.. Хотя, в Испании много темной магии, может в этом дело?»
Джинни ещё немного поразглядывала зачёркнутое имя сестры профессора Грингрэйза и взялась за другую енижку – «Семейные узы сквозь века». На этот раз удача улыбнулась ей на 560-й странице. В глаза сразу же бросилось чьё-то зачёркнутое чернилами имя – опять сетсра Грингрэйза! Чёрт, кому так не понравилось её имя?
С минуту Джинни размышляла, но после решила только одно: искать бесполезно, лучше написать ответ маме и рассказать о результатах «исследования» профессору защиты от тёмных искусств.
Джинни уже оторвала от письма матери ещё одну часть (в которой было написано про их родство с Грингрэйзами) и принялась искать чистый пергамент и перо. Но рука наткнулась на что-то другое – небольшой пергаментный свиток, который доставила ей школьная сова. Девушка развернула записку и прочитала:

«Ты великолепна, огненная Верджиния Уизли!»

Больше в «письме» не было сказано ни слова. Джинни неверящим взглядом смотрела на пергамент и на фразу, выведенную зелёными чернилами и мелким, аккуратным, с резкими завитсками, почерком. Теперь девушка и не думала отвечать на письмо миссис Уизли – она лишь рассеянно собрала вещи (забыв при этом одно из перьев на столе) и медленно побрела к Грингрэйзу. Тот встретился ей немного раньше, чем она ожидала – профессор как раз направлялся в учительскую, когда столкнулся с Джинни. А та даже обрадовалась, так как в такой обстановке никаких доверительных разговоров он с ней вести не будет, это уж точно. А именно такие разговоры Джинни и не любила – знать небольшую, но очень важную частичку души человека – это очень трудно.
Джинни протянула профессору пергамент, кратко рассказала про зачёркнутые в книгах имена его сестры и как зомби поплелась в башню Гриффиндора. Только в своей комнате она ещё раз решилась взглянуть на записку. Всё это повергло девушку в такой шок, что она была рада лишь одному – сегодня суббота, а значит ей не придётся прогуливать занятия: будь сегодня понедельник, она бы просто не смогла присутствовать на уроках и продуктивно учиться!

***


Драко уже выписали из больничного крыла и теперь он наслаждался вечерней субботой в своей комнате. [Да-да, именно, у всех слизеринцев отдельные, хоть и маленьки, комнаты! Зато в Гриффиндоре более уютная гостинная, в Доме Когтервана был всегда накрыт мини-обеденный столик (еда на котором никогда не уменьшалась и всегда была свежей, благодаря стараниям эльфов), а в Пуффендуе было несколько чудесных ванн, которым могли бы позавиловать даже старосты.] Точнее, он наслаждался ей ещё несколько минут назад, пока не получил короткую записку. Теперь же он изо всех сил пытался отгадать его автора. Записка была написана зелёными чернилами, что вобщем ничего не говорило – почти весь слизерин пользовался такими. Текст же её был весьма не замысловатый:

«В 10 вечера у разбитой колонны в саду.»

Драко знал где это – с саду за квиддичным полем когда-то находилась беседка. Но после какой-то там давней дуэли между старшекурсниками осталась стоять лишь одна ветхая колонна. Туда рекдо кто ходил – для уединения были места и поближе и поспокойнее. Однако Драко всё же собирался пойти на эту встречу. Он просто зналл, кого хочет там видеть. Ну или почти знал…

***


- Кто здесь?, - девушка выглядела напуганной.
- Так это ты выманила меня из замка!, - глаза Драко загорелись энтузиазмом и слабой надеждой. Впрочем, темнота скрывала всё это.
- Да… мне надо с тобой поговорить. Как ты?
Драко даже немного удивился – он уже и забыл про тёмный круг под глазом. Наверное он сейчас жутво выглядит.
- Никогда бы не подумала, что побои могут идти кому-то… Ты выглядишь так…
- …ужасно?, - Драко весь сжался. Казалось, ещё минута и он выпустит иглы из всего тела и превратится в холодного и колючего ежа.
- Нет, - Тайна так мило и снисходительно улыбнулась, что сердце Драко вновь ожило и быстро-быстро забилось. – Нет, ты выглядишь как-то более по-взрослому, более мужественным.
Повисло молчание. Драко с нежностью смотрел, как её бледная кожа мерцает в лунном свете. Глаза перестали быть зелёного оттенка и превратились в тёмно-серые овраги.
- Драко…
Весь мир стал вдруг иметь для него неописуемую цену. Потом он ещё не раз вспоминал тот вечер: руки их неуклюже сплелись в воздухе, губы потянулись одни к другим. В целом поцелуй получился не таким поэтично-высоким, как требовала того обстановка, но само ощущение этой близости грело душу. Драко оторвался от девушки и интригующим шёпотом предложил:
- Идём купаться.
- Что? Драко, я не…, - ну куда там Тайне сопротивляться мощным рукам Малфоя? Он просто подхватил её легкий силуэт и осторожно побрёл от старой, почти развалившейся, колонны.
- Драко, не надо. Я не для этого пришла.
- Не для этого?, - Драко зло сверкнул глазами и остановился.
- Нет, мне нравится всё это.. всё, что прозошло. Но мне…, - Тайна запнулась, таким разочарованным и грубым сделался Малфой. – Драко, мне правдо надо поговорить с тобой. Я… Я люблю тебя. Но не смогу остаться, если ты так и не сделаешь Выбор.
С каждым её словом брови Драко приподымались всё выше, высказывая своё пренебрежение. Но как только он услышал те заветные три слова, состоящие из двух местоимений и глагола «люблю», он вдруг резко опустил девушку на землю.
«Что-то не так. Как она могла полюбить меня всего за несколько встреч? Даже я ещё не могу с уверенностью сказать, что к ней чувствую!»
Тайна присела рядом с Драко спиной к нему и осторожно облокатилась на его лопатки. Теперь он задумчиво поглядывал на погасшие окна замка, а она наблюдала за отражением Луны в озере.
- Я давно за тобой наблюдала. Очень давно. Ты удивишься, но я старше тебя и видела даже твоё рождение. Я лишь дожидалась того дня, когда мне предложат выполнить Предназначение. Этого могло и не случится, но я верила, потому что любила. А теперь мне придётся уйти, если ты не выберешь Борьбу. Сделай это… Сделай Выбор, Драко. Ради меня.
Этот монолог звучал довольно печально. Но ночь и звёзды делали его скорее романтичным. Драко молчал. В его голове сейчас сновали туда-сюда сотни мыслей.
«Она старше меня… И она «человек, но не в самом обычном смысле этого слова». Возможно ей уже тысячи лет! Но я не смогу чувствовать что-то подобное больше ни к кому. Даже к кому-то похожему на неё…»
- Драко?, - голос звучал испуганно. Столь долгое молчание было расценено Тайной, как полное отречение от неё.
- Всё впорядке. Со мной всё в порядке… Я всего лишь схожу сума. Я сделал выбор. Сделал его ради нас, - Драко говорил отнюдь не так уверенно, как того хотелось бы Тайне. Онако само это его решение уже немало утешало.
- Мне пора…, - Драко изумлённо посмотрел на него: он надеялс побыть вместе хотя бы хо утра.
- Скажи хоть где ты находишься, как мне тебя искать? Ведь теперь мы Боримся вместе? Что я должен делать?
- Ты должен бороться, - голос звучал немного тише, чем раньше и Драко с трудом её расслышал.
Малфой уже было собирался засыпать её очередными вопросами и обвинениями, как вдруг его губы очутились в плену её губ. Тайна нежно притянула его за галстук и поцеловала. Вот теперь это был настоящий Поцелуй – страстный, но красивый и нежный одновременно. Луна стала светить ярче, а на лице влюблённых светились улыбки. Все вопросы Драко решил оставить «напотом» - он сомкнул руки у неё на Талии и решил продолжить все эти приятные ощущения, но она вырвалась из его рук.
На лице у Тайны застыл ужас, волосы неестественно взлетели вверх, а затем девушка резко повалилась на землю и её потянуло к озеру: «Гигантский кольмар! - понял Драко, - она опускала ноги в воду и он пришёл!»
Теперь уже Драка ужасался ситуации. Сейчас он не мог мыслить здраво. Глаза светились растерянностью и злобой, как у маленького ребёнка, песочницу которого превратили в клумбу.
- Тайна, что мне делать? Ступефай! Ступефай!!! Тайна?! Ступефай-ступефай-ступефай!!!, - заклинания сыпались вперемешку с вопросами, с криками о помощи. Драко орал так, что в замке зажглось несколько окон.
По всей окрестности разносились стоны девушки, которая безуспешна пыталась удержаться за какую-то корягу у берега, громкие всплески воды, которые создавали мощные щупальцы озёрного жителя и бешенные вопли малфоя, который бежал за Тайной и попутно осыпал чудище оглушающими заклятиями.
- Оглушить!, - ещё раз крикнул Драко. Он уже понял, что ему никак не добежать к Тайне раньше, чем она не отпустит корягу.
Раздался ужасающий треск и несчастные остатки старого древца надломились. Тайна с визгом ушла под воду. Драко, который находился просто в трансе, наугад и как-то бестолково пустил заклинание в воду. Он ещё видел, как вспышка света ударила девушку в грудь, как её пламенные волосы развевались в подводном течении, а губы изогнулись, изображая немой крик.
Ещё секунда и на поверхности озера остались только колебающиеся круги и небольшие пузырьки.
«Я оглушил её, а не кольмара! Она не сможет всплыть оратно! Я убил её…»

Глава 4. Жить письмами.

Джинни сидела за письменным столом. Поверх учебника по травологии лежала толстая стопка писем. Каждое из них она знала наизусть. Сейчас девушка читала последнее, которое получила за завтраком.
Она общалась с незнакомцем так же просто, как могла общаться с любым хорошим знакомым. Она доверяла ему свои тайны и мысли, о которые порой не знали даже её подруги и братья.
«Что я делаю? Неужели история с Томом так ничему и не научила меня?» - так думала она вначале. Но доброе сердце привыкло доверять, так что сейчас Джинни с трепетом читала ответ, на своё прошлое письмо.
Его сова прилетала чаще за завтраком, а после ужина забирала ответ. Теперь Поклонник писал ей в основном что-либо грустное. В перерывах между шикарных комплиментов в её адрес, было сказано, что он потерял дорогого себе человека. Он корит себя, что не смог сделать её счастливой. Много ещё было в этих письмах, отчего у Джинни замирало сердце. Автор доверялся ей, как дневнику, как записной книжке, которая по совместительству может давать советы.
Наверное, незнакомец чувствовал облегчение от того, что не держит все мысли в своей голове, а делится ими с ней. Кроме того он испытывал к ней глубокую симпатию, как сам и утверждал. Но назвать своё имя боялся – «ты возненавидишь меня ещё больше», гласили зелёные строки письма. Джинни сильно подозревала в авторстве Невилла, но уверенности не было.
Сейчас девушка вся погрузилась в ответное письмо, которое из принципа писала алыми, как кровь, чернилами.

«Здравствуй, милый Незнакомец!
Чудесный день провела я сегодня, но твоё письмо немного расстроило меня. Не грусти так по своей потере – некоторые вещи нельзя вернуть, как бы сильно этого не хотелось.
Почему ты считаешь, что я тебя ненавижу, незнакомец? Да будь ты даже из Слизерина, я стоько теперь о тебе знаю, что никогда не подумаю о тебе плохо! Но я уже почти догадалась, кто ты. Думаю, что ты из Когтервана или Гриффиндора, но точного имени пока не скажу.
Расскажи мне побольше о своей Потерянной. Мне очень интересно, в чём ты нашёл сходства между нами. Уверена, она ничуть не умнее меня, раз ушла от тебя, незнакомец!
Жду твоего ответа завтра за завтраком, Верджиния.»

В такой немного «древней» форме они и переписывались. Джинни не любила своего полного имени, но её короткое с таким стилем написания писем просто не сочеталось.
Откровенно говоря, Джинни побаивалась завтрашнего ответа. Она читала много откровений Незнакомца, но ещё ни разу не спрашивала такие личные вещи сама. Кроме того она предположила на каком факультете учится Автор. Джинни надеялась таким образом сократить круг «подозреваемых».
Пламя свечи дрогнуло и погасло, от неосторожного вздоха. Джинни в темноте наспех свернула письмо и отпраила сову.
- Прекрасно, - под нос промурлыкала девушка и осторожно, чтобы шумом не разбудить соседок, улеглась в кровать.

***


За окном уже давно все привыкли видеть зиму – почти каждый день с неба падали крупные хлопья снега. Именно эту картину наблюдал Гарри, сидя на большом камне недалеко от озера. Сейчас было раннее утро и ему не спалось, поэтому мальчик решил подождать здесь, пока все проснуться, пойдут завтркать, а после пойдут на занятия. Честно говоря, Гарри так и не решил, пойдёт ли он на сегодняшние заклинания или прогуляет, как и в прошлый раз. Однако на зелья он твёрдо решил не идти.
Гарри сидел на берегу замерзающего озера и думал о многом. В последнее время он сильно изменился – стал грубым, замкнутым. Теперь Мальчик-Который-Выжил не ходил на уроки (благодаря Ужастикам Умников Уизли объяснить своё отсутствие было легко). Надо сказать, что это не осталось незамеченным со стороны друзей. Гермиона постоянно отчитывала мальчика, говорила о недалёких экзаменах П.А.У.К., но для Гарри сейчас это было маловажным. Рон же чувтсвоал, что всё это не просто так, но пока помалкивал.
Гарри всё же решил, что вечно прогуливать занятия он не сможет. Так что сегодня он намеревался разобраться в себе до конца. Первый вопрос, который его интересовал – как в этот мир вернулось зеркало. Теперь уже в одиночестве, он перерыл всю библиотеку, пытаясь найти в книгах описание таких вот зеркал и арок, в которую упал Сириус. Кстати, рядом с ним очень часто что-то искала в книгах и Джинни. Пожалуй это был второй вопрос, который волновал Гарри. Он чувствовал, что всё изменилось. Сейчас он не мог подойти даже к Джинни – все его избегали и при попытке заговорить резко вспоминали незаконченные дела. Впрочем, Гарри перестал пытаться с кем-либо говорить. Он давно понял – после драки с Малфоем на него смотрят недружелюбно даже гриффиндоровцы. А после того, как с Гарри сняли 100 баллов… За что? Несколько недель назад Гарри вот так же неспалось и он сидел примерно на этом же месте, как вдруг услышал какой-то шум и пошёл на него. Когда мальчик добрался до места, там его ожидал насмерть перепуганный Малфой, непрерывно смотрящий на воду. К озеру уже бежали преподаватели. Естественно, всем объявили, что Гарри вновь попытался напасть на Малфоя. А он молчал. Да, да, он потерял возможность говорить! Драко до сих пор находится в больничном крыле под надзором мадам Помпфри, но он так и не заговорил.
- Это большая психологическая травма, его ведь явно намеревались убить!, - убеждённо рассказывала Поппи всем преподавателям за одним из обедов. – Знаете, мать Драко просто в ужасе, она грозилась такое сделать, если он не заговорит! А тут я, к сожалению, бессильна… Я предлагала госпитализацию в клинику Св. Мунго, но Нарцисса была против…
Много ещё чего слышали по поводу этой истории, но правды, кроме, наверное, Малфоя, так никто и не знал. А Гарри просто убивали разговоры о шоке Малфоя, так как он, Гарри, якобы пытался его убить. В конце концов это ведь неправда! А главное, что Малфой молчит, видимо специально. Да и сколько раз самого Гарри пытались убить и никогда дара речи он не терял, так очему об этом се разом забыли? Но ужасней всего для гарри оказался взгляд Дамболдора. Директор даже не вызвал его на беседу – на этот раз с ним говорила МакГонагалл.
«Хуже не придумаешь! Все меня избегают, я больше не могу сосредоточиться на учёбе, я не знаю, кто эта Тайна, я ничем не могу помочь Сириусу, если это возможно, так как не знаю КАК вышла из арки эта девушка… Кроме того, мне не прожить и года после того, как я закончу Хогвартс – Вольдеморт уже давно поджидает меня там, за стенами школы…»
Это лишь часть его мыслей. Гарри ещё неделю назад признался себе, что боиться. С каждым моментом он чувствует страх всё больше и больше и знал в чём его причина – смерть. Он не боиться умереть, он боиться покинуть этот мир несправившись с самой главной его жизненной целью – убить Волан-де-Морта.
Наверное поэтому он ещё ничего не говорил друзьям про пророчество – он боялся, что в его силу не поверят так же, как в неё не верит он сам. Если бы мир узнал, что он единственный, кто может подарить им спокойствие, то всех охватила бы паника – их благополучие в руках какого-то там подростка с начальными магическими знаниями и навыками.
Послышались звуки шагов. Несколько пар ног заставляли снег под собой хрустеть, причём довольно громко. Гарри отложил свои размышления и осторожно выглянул из-за голого, без листьев, кустарника. По дороге от школы быстрым шагом шли Дамболдор, МакГонагалл и Трелони. Директор выглядел обеспокоенным и даже напуганным. Профессор трансфигурации выглядела не лучше, но всё же находила в себе силы поддерживать Трелони, которая просто обвисла на её и директора руках.
Гарри поспешно отпрянул за кусты и быстрыми движениями достал карту Мародёров. Теперь он наблюдал за странноподобраной троицей именно по карте. Преподаватели дошли до канюшенных комнат (на самом деле для многих они пустовали, но Гарри теперь знал, что за существа там обитают) и, по видимому, запрягли одного из Тестралей в карету, так как три точки на карте Мародёров задвигались в три раза быстрей. Вскоре обозначения с надписями Миневра МакГонагалл, Альбус Дамболдор и Сивилла Трелони и вовсе исчезли за пределами карты.
«Наверное они отправились в Хогсмид… Но что Директору понадобилось там в будний день? Чёрт, ещё один вопрос, на который нет и не будет ответа!»
Гарри зло пнул один из больших камней и направился в школу. Первым по расписанию стояла Защита от Тёмных Искусств, а её Гарри не прогуливал даже в самые худшие времена.

***


Драко, с измученным бледным лицом и белоснежными волосами, полусидел в своей больничной койке и что-то быстро писал на клочке пергамента.
- Знаете, Нарцисса, вам бы лучше забрать его домой… Я уже не ручаюсь, что могу что-либо сделать, а тем временем обстановка родного дома могла бы поспособствовать его выздоровлению…, - мадам Помпфри выглядела просто убитой – не так уж и часто она не могла вылечить своих пациентов.
- Нет, не думаю, что дома ему станет лучше, - Нарцисса медленно подошла к сыну. – Драко… Драко, ты меня слышишь?
Но Малфой младший даже не поднял глаз, он лишь писал, писал, писал… Нарцисса прикрыла лицо ладонями и тело её охватила мелкая дрожь.
- Ну что вы, не стоит плакать, Нарцисса…, казалось, ещё минута и мадам Помпфри составит ей в этом компанию. Вообще-то лекарь Хогвартса не особенно любила чету Малфоев, но сейчас она просто утешала Мать, которая увидела больного Сына.
Драко тем временем всё писал. Зелёные чернила забрызгали простыню и одеяло, руки были измазаны в застывшем сургуче.
- Вы не видели, что он пишет?, - Нарцисса с лёгким любопытством взглянула на свёрнутые кусочки пергамента.
- Я… не думаю, что вам стоит это видеть…, - мадам Помпфри торопливо увлекла миссис Малфой к соседней кровати. Но та вырвалась и схватила один из пергаментов. Он весь был исписан одним и тем же словом, которое всегда начиналось с заглавной буквы. [Прим. Автора – не будьте банальны, это слово вовсе не «Тайна» - Драко не настолько романтик=)]
- Выбор, - приглушённо произнесла Нарцисса, - выбор…
- О, не расстраивайтесь так, поймите, пусть это и считается признаком помешательства, но я уверена, ваш сын…
- Мой сын здоров! Всё это, всё это притворство! Спектакль!, - Нарцисса в истерике разорвала пергамент, второй, третий… Она всё рвала и рвала пергаменты, пока не наткнулась на письмо. В этом письме была всего одна строчка, но она имела в себе все разные слова:

«Ты, грязный подонок, перестань притворяться и скажи, что Гарри не пытался тебя убить!»

Почерк явно принадлежал Гермионе, но присутствующим в палате знать это было не дано.
- Нарцисса, перестаньте, конечно же он не притворяется!, - лекарь Помпфри, которая до этого безуспешно пыталась схватить женщину за руки, теперь спокойно оттащила немного растерянную Нарциссу. Миссис Малфой уронила «письмо» и вновь взглянула на исписанные сыном пергаменты.
- Выбор… Но это невозможно! Мы ведь воспитывали его, как надо! Мы дали ему всё, чтобы он устоял… Поверьте, он не мог!, - к матери Драко начала возвращаться истерика и мадам Помпфри поспешила вывести её из палаты.
Теперь в палатах остался один лишь Драко. Он больше ничего не писал, но довольно ухмылялся во весь рот.
- О, я мог… Ещё как мог! Я уже сделал этот выбор. Именно от него меня так оберегали. Именно поэтому меня растили не так, как всех. Держу пари, всё это было подстроено…, - лицо мальчика раскраснелось, глаза излучали ненависть и желание. Желание сломать навязанное ему Призвание.
«Но что для этого сделать? Она… Она так и не успела объяснить мне. И что мне теперь делать? Как всё это глупо… Я сделал Выбор, но сам по себе он всёравно ничего не значит. Надо что-то делать…»
И он решился. Точнее, Драко Малфой просто решил сделать тот поступок, который никогда бы не сделал прежде. Мальчик достал два чистых пергамента и кончиком пера нацарапал:

«Я действительно не мог говорить. Но сейчас могу. Завтра всё станет как и прежде.
Д. Малфой.»

Драко свернул пергамент и отправил его со школьной сипухой. Письмо было адресовано его злейшему врагу, который, по слабым догадкам Драко, должен был стать его верным союзником. Конечно, вся его суть была против общения с Поттером, но он сделал выбор, сделал ради Неё, и теперь уже не собирался отступаться.
На втором пергаменте он написал письмо намного длиннее и отправил его уже со своей совой. После всего этого он взял ещё один свиток пергамента и уже привычно стал вычерчивать одно только слово – «Выбор».
«Теперь мне надо просто ждать, пока он не придёт и не скажет, не поможет. А он придёт. Ведь Дамболдор привык доверять, значит и я не должен стать исключением. Надеюсь на это…»
***


Джинни сидела в гостинной гриффиндора и со скучающим видом листала толстый учебник. Было раннее утро, а ей не спалось. Так что девочка решила занять себя чем-нибудь в гостинной, чтобы не разбудить соседок по комнате. Рыжие пряди беспорядочно стекали по её спине и плечам, а голубые глаза устало смотрели на слова в книге.
Нет, Джинни вовсе не читала учебник. Поверх страници был положен лист пергамента, на котором зелёными чернилами было написано послание. Это было последнее послание Незнакомца. С тех пор, как Джинни спросила своего Тайного Друга о его Потере, ответ к ней больше не приходил. В отчаянии Джинни исписала множество свитков пергамента, но все её письма хранились у неё же в сундуке – имя получателя она не знала, а сова больше не прилетала за её письмами.
«Не надо было пытаться угадать факультет!» - девочка мучала себя этими мыслями вновь и вновь. Теперь она была почти уверена, что автором писем был Невилл. Просто потому, что тот как-то странно всёл себя в последнее время. Он выглядел растерянным, перестал здороваться с ней. Однако Джинни в глубине души надеялась, что автором писем был кто-то другой. Например Энтони Крэймери из Когтервана или… «Малфой» - девушка снова отловила эту фамилию у себя в мыслях.
Лицо Джинни некрасиво скривилось, потому как ей было неприятно такое в себе открытие. «Можно подумать, что испытывать симпатию к убийце теперь модно» - скептически замечала она. Но в конце концов Джинни смирилась со всем этим и просто перестала думать о Драко. А когда тот напал на Гарри дувушка и вовсе начала склонять себя к мнению, что малфой так и остался ничтожеством. Однако одна мысль непереставала мучать её даже сейчас – что бы она делала, будь Малфой автором писем?
Из за портрета Поной Дамы послышался лёгкий шум и картина отъехала в сторону, пропуская внутрь Гарри. Джинни не была приятно удивлена такой встречей. В последнее время она пыталась отвыкнуть от общества Троицы, так как рядом с ними чувствовала себя лишней и брошеной.
- А, привет, Джинни, - слабо поприветствовал её Гарри. Надо сказать он тоже не был рад встрече.
- Доброе утро. Неспиться?, - девушка поинтересовалась скорее ради приличия, чем из любопытства.
- Да… Не видела Рона?
- Он ещё не проснулся, я думаю. А зачем он тебе?, - Джинни равнодушно запихнула письмо от незнакомца в середину книги и стала делать вид, что читает.
- Так, хотел поговорить.
- По-моему ты живёшь с ним в одной комнате, разве нет?
- А, да… но я не думал, может он проснулся, и ты возможно его видела…, - взгляд Гарри как-то странно расфокусировался. В этот момент он пытался припомнить, как выглядела Тайна и с изумлением замечал сходства между девушкой-загадкой и сестрой его лучшего друга.
- Пожалуй пойду готовиться к завтраку, - Джинни раздражённо захлопнула книгу и направилась к лестнице. Гарри непонимающе уставился ей в спину.
- Послушай, почему ты меня избегаешь? Я ведь не сделал тебе ничего плохого и…
- Этого ещё не хватало!, - девушка устало взъерошила копну огненных волос на затылке. – Я не хочу говорить о своём поведении ни с тобой, ни с Роном или гермионой. Так что оставим это, ясно?
И Джинни, переступая через ступеньку, направилась в спальню девочек. Гарри выглядел разозлённым. Он злился на то, что Джинни ведь никогда и не интересовала его как собеседник. А как только она начала игнорировать его и друзей, он вдруг очень захотел поговорить с ней, попросить у неё совет, помощь. Он почти уже не разговаривал с гермионой, а Рон был увлечён какой-то девушкой и только и говорил о том, что не знает как назначить ей свидание. Похоже все вокруг стали взрослее и гарри заметил это. Он и сам уже не был ребёнком, но Гарри так сильно ушёл в себя, что теперь окружающий мир просто перестал для него существовать. Простейшее тому доказательство – он даже не знал кем так сильно увлечён его лучший друг. И что самое печальное – это было для него совсем неинтересно.
«Я потерял связь со всем миром. Но я не хочу терять своих друзей! Почему так всё складывается?». Да, он приблизительно догадывался, почему. Вся эта замкнутость начала своё существование и постепенное развитие с тех пор, как погиб Сириус и Гарри узнал правду о пророчестве. И если о Сириусе он просто не желал говорить, так как это причиняло ему невыносимую боль, то о пророчестве он просто боялся поведать друзьям. В конце концов весь этот страх так разросся, что Гарри как бы стал жить в своём собственном мирке.
«Хватит бояться, что в меня не поверят. Я хочу рассказать им, иначе я их потеряю. И Джинни тоже должна знать… Просто так».
Гарри настолько задумался, что еле заметил сову с запиской для него. Мальчик с любопытством взглянул на послание и замер – оно было от Драко Малфоя.
- Завтра всё будет, как и прежде, - впол голоса произнёс Гарри. – Это значит, что он собирается снова сделать какую-либо гадость? Но с каких пор Малфоя придупреждает меня о своих проделках? О, на этот раз это должно быть что-то особенное, раз Малфой доставил себе удовольствие потерзать меня раньше времени. Если бы только я знал…
Гарри говорил шёпотом, но в его голосе всё же ясно читалась слышалась ненависть и растерянность.
- О ком это ты?, - это была Джинни. Она уже переоделась и спускалась, надеясь уже не застать в гостинной Гарри. Но когда она услышала его монолог (надо сказать, что со стороны это выглядит пугающе), то вдруг заинтересовалось.
Гарри не колебался ни минуты. Если уж он решил вернуться к реальности, то следует начинать прямо сейчас. И он протянул Джинни послание. Минуту Джинни смотрела на письмо широко распахнутыми глазами, а затем только изумлённо моргнула и вернула записку.
- Я видела этот почерк раньше. Это действительно писал Малфой?
- Да, я думаю.
- Но тогда…, Джинни с утомлённым видом опустилась на краешек ситцевого потёртого кресла.
«Я знала, я знала… Ну почему поя жизнь крутится вокруг дневников, писем, посланий? Я всё это время жила письмами и надеялась, что эта история имеет продолжение… Да, продолжение действительно есть, но не такое, о каком я мечтала. Жить письмами… Меня вновь обманул пергамент, перо и кучка символов… Я вновь полюбила лживые фразы. Нельзя жить письмами!»
По мере этих размышлений выражение лица Джинни становилось каким-то паническим, затравленным.
- С тобой всё в порядке? Джинни, ты должна сказать мне, где ты видела этот почерк.
- Гарри, не сейчас. Я не могу…, - Джинни подумала, что объяснять всё Гарри в данный момент будет для неё слишком, но сказал другое, - я обещала профессору грингрэйзу показать кое-какие книги в библиотеке…
В принципе она ничуть не соврала, хотя к профессору она собиралась отправиться после завтрака, а не до него.
- Вот и отличненько, - бодро объявил Гарри, - значит сегодня вечером наконец-то мы все вчетвером сядем и всё друг другу расскажем.

Глава 5. Плохие новости и трудный разговор.

Джинни шла по пустынному коридору. Её лицо было искажено ненавистью, отчаянием. Небольшие тени залегли по глазами, а ресницы были чуть влажными. Девушка шла к преподавателю по Защите от Тёмных Искусств. Грингрэйз действительно просил Джинни показать книги, в которых она видела зачёркнутые имена его сестры.
«Ну вот и на месте» - Джинни попыталась придать своему лицу сонное выражение, чтобы не выдать своё истинное состояние. На её стук в дверь моментально ответил красивый мужской голос и послышались шаги. Дверь распахнулась.
- Доброе утро, Джинни.
- Доброе утро, профессор, - Джинни заметила, что Грингрэйз тоже чем-то подавлен. Сам же профессор не заметил, что его ученица чем-то расстроена.
- Я думал, что ты сначала захочешь позавтракать, - провессор говорил несобранно, как будто думал о другом. – Но это не важно. Думаю, что мадам Пинц впустит нас в библиотеку в любое время.
- Конечно, профессор. Скажите, вы нашли ещё какие-нибудь книги с родословными?, - Джинни решила немного отвлечься от мыслей о малфое и его письмах и разведать, зачем вообще Грингрэйзу нужны эти родственные связи.
- Э, нет. Я просматривал… другую литературу, - на мгновение зелёные глаза преподавателя сверкнули. Джинни решила спросить напрямую.
- Но, сер, как чем вам может помочь то, что я похожа и состою в родстве с вашей сестрой?
На мгновение по лицу Джонотона пробежала судорога, а глаза нелепо прищурились.
- Для начала мне нужны доказательства этого, Джинни.
«Чёрт, он снова уклонился от прямого ответа! Чтож, по крайней мере не солгал…»
Джинни вновь отчётливо припомнила каждую строчку из писем малфоя.
«Незнакомец… Как глупо! Я ведь надеялась, что это он. И вот, это Он. Но радости от этого немного… Я уверена, что каждое его слово, каждое признание – всё это выдумка, всё ложь!»
Преподаватель и его ученица миновали несколько пустых коридоров, впоследний раз свернули и оказались возле входа в библиотеку. Профессор Гингрэйз распахнул скрипящие двери и пропустил джинни вперёд. Мада Пинц видимо отлучилась. Джинни остановилась возле ближайшего столика, прикрыла глаза и попыталась сосредоточиться на нужных книгах.
- Ассио, книги!
Мгновение спустя и на столе перед девушкой оказались стопка из трёх книг в потрёпаных обложках. Грингрэйз прикрыл входную дверь и подошёл к Джинни. Девушка начала искать нужную страницу.
- Быть этого не может! Профессор, взгляните, страница вырвана, - Джинни изумлённо смотрела на распахнутую книгу. Затем быстро открыла следующую.
- Тут тоже нет… Эти книги уже кто-то листал после меня, - девушка растроенно принялась за последнюю книгу. – Это бесполезно – кому-то показалось недостаточным зачеркнуть имя.
Только теперь Джинни посмотрела на преподавателя. Таким злым она его ещё никогда не видела! Да и любой ученик Хогвартса тоже – глаза сузились до змеиных щёлок, пухлые губы превратились в сплошную линию, а взгляд застыл на полках Запрещённой Секции. В этот момент Джинни действительно могла поверить, что Джон Грингрэйз общается с Чёрной магией «на ты».
- Ассио, Медилентуда!, - взгляд профессора сфокусировался на одной из самых крайних книг на полке. Та, шелестя алым переплётом и белоснежными страницами тут же оказалсь у него в руках. Судя по виду книги, если её и читали, то не больше двух раз – страницы были идеально ровными и белыми, а на новенькой обложке красовалась нетронутая временем надпись – «Medilentuda jioy Ertsof».
- Что это за книга?, - Джинни наблюдала, как Грингрэйз открывает книгу где-то не середине.
- Книга Надобности. Подобно Выручай-Комнате, она показывает тебе то, что ты ищешь в библиотеке. Но её могут пользоваться только профессора. Ведь для тебя страницы обсалютно белые, не так ли?
- Да… Профессор, там есть родословная?
- Забавно… тут полно информации, которую я и так нашёл сегодня ночью в различных книгах. Тут есть всё, что мне надо для следующего урока, но никаких генеалогических древ я не вижу, - голос профессора постепенно затихал и вскоре превратился в шёпот. – Все страницы с Её именем исчезли из библиотеки, иначе книга бы показала нужный мне текст. Значит Она уже тут. Уже давно тут… Ну что же ты сопротивляешься? Я ведь ясно знаю…
- Профессор?, - Джинни была шокирована ещё более ужасающим видом преподавателя. Девушка начала нервно пятиться назад.
- Я кажеться забылся… Иди, Джинни. Ты.. ещё успеешь на завтрак. Когда ты мне понадобишься, я сообщу.
И не дожидаясь больше ещё каких-либо слов Джинни выскочила в уше шумный коридор и помчалась в Большой зал.
«Не «если» ты мне понадобишься, а «когда» ты мне понадовишься… А тогда он ответил на мой вопрос, что ему нужны доказательства родства, тогда я для чего-то смогу пригодиться. Но если он так и не нашёл нужную страницу с родословной, чтобы убедиться собственными глазами, то зачем я ему понадоблюсь? Теперь он не такой, как был раньше… Я… Я его немного боюсь. Кто уже здесь, Кто сопротивляется? Очевидно, что вырванные страницы доказали ему то, в чём он нуждался. Причём так же точно, как если бы он их увидел. Мне это не нравится…»
Джинни уже почти бежала. Волосы её спутались и растрепались, лицо горело а мысли всё никак не могли разойтись по смоим местам и создавали в голове сплошную кашу. Девушка с облегчением увидела, что никого из Троицы уже нет за столом и быстро, почти без аппетита, позавтракала. Девушка уже хотела направиться в Общую Гостинную, чтобы всё-таки рассказать о происшедшем и посоветоваться с Гермионой, как увидела на столе кем-то оставленный «Ежедневный Пророк». На первой странице красовалась огромная чёрно-белая фотография министра магии, который затравленно прикрывался своим котелком и большой заголовок «Министр магии в панике – убийства последней ночи вынудили Фаджа изменить законы».
Немного хмурясь в ожидании чего-то нехорошего, Джинни открыла нужную страницу и начала читать довольно объёмную статью.


«Как стало известно из заявления Артура Бризлока, заместителя главы штаб-квартиры Авроров, сегодня ночью по всей Англии были совершены сотни убийств. Были найдены убитыми 34 мага и около 200 магглов, а так же ранены несколько десятков людей, в том числе и сквибов.
- Тёмный Лорд всё это время набирал силу, но теперь он позволил Пожирателям Смерти творить свои гнустные делишки. Мы уверены, этобесцельные убийства, ненацеленные на кого-то конкретно, так что в опасности находятся все. Мы лишились половины Авроров и уже не можем гарантировать безопасность даже министерству, - заявляет Бризлок. – Мы убедительно просим всё магическое население не паниковать, но соблюдать осторожноть. Тот-Кого-Нельзя-Называть создал целую армию ранее неведомых тварей и мы пока не выяснили, как с ними бороться. Так же сбежавшие не так давно из Азкабана Пожиратели Смерти представляют огромную… - дальше следовал перечень сбежавших, их фотографии и описание, а так же советы министерства по безопасности. Джинни поспешно опустила глаза на конец статьи, - Корнелиус Фадж так же заявил, что из-за нехватки персонала в министерстве он вынужден разрешить набор добровольцев.
- Я думаю никто меня не осудит в сложившейся ситуации. Министерство просто вынуждено изменить законы о совершеннолетии – теперь все, кому уже есть 15, после Рождества получат диплом о достаточной квалификации и смогут устроиться на работу в министерство. Те же, кто захочет продолжать учёбу, должен дать Нерушимую Клятву представителям министерства, что после получения Полной квалификации он немедленно поступит на службу к нам – мы должны быть уверены, что лучшие из лучших будут работать именно у нас, а не выполнять приказы кого-либо Другого.
Так же были приняты законы, обеспечивающие безопасность…»

Джинни не стала читать о бесполезных законах о безопасности и отложила газету. Только теперь она заметила как все вокруг взволнованы и переговариваются.
«Теперь я совершеннолетняя. Теперь мне надо выбирать между работой на министверство и работой на министерство с той лишь разницей, что есть возможность доучиться последних 2 года в Хогвартсе или же сразу, без экзаменов, идти на работу. Да они все там спятили! Да такими законами они кого угодно запугают – того и гляди сейчас все впадут в панику. Ведь никто так и не знает, как убить Сама-Знаешь-Кого. Интересно, а какой выбор в данной ситуации выберет Малфой? О, нет, да перестань же думать о нём хоть сейчас!»
- Ты уже знаешь?, - к Джинни торопясь подошла Луна и теребя своё ожерелье из пробок от сливочного пива добавила, - квиддич в этом году отменили.
«Похоже это самая безобидная весть на сегодня…»

***


Малфой сидел на своей больничной кровати и пытался сосредоточиться. С того момента, как он отправил письмо Дамблору прошло уже достаточно времени, а тот так и не явился.
«Дамблдор не мог не прийти! Если он доверяет даже Снеггу… В конце концов лаже отец не рискует утверждать на чьей он стороне. Всё, хватит о Снегге. Где, чёрт его возьми, Дамблдор?!»
Драко начал нервно теребить прядь волос. Было уже около пяти вечера и за окном, как и всегда в такое время зимой, было темно. Свет в палате исходил лишь от одно свечи, которая уже догорала. Сейчас на Малфоя жалко было смотреть – заметные круги под глазами, лоснящаеся от пота лицо, жирные волосы… Впрочем, даже сейчас он умудрялся быть привлекательным.
В дверь постучали. Драко не мог быть уверен, что это именно директор, поэтому устроился полулёжа на кровати и немигая уставился в одну точку.
«Пока я не поговорю с этим чудным стариком я не могу себя выдавать – положение больного очень выгодно.»
Тот, кто стоял за дверью выждал паузу, а затем вошёл. К сожалению Малфоя это не был Дамблдор. На пороге стояла…
«Да что она от меня хочет, в конце-то концов!»
…Амелия Муан из Когтеврана.
- Драко, привет. Я Мия, ты меня помнишь?, - если что и раздражало Малфоя в положении больного, так это то, что он вовсе не болен, но все к нему относятся как к безумному.
От долгого зрительного контакта с противоположной стеной у Драко заслезились глаза, он моргнул. Девушка приняла это за знак.
- Я не уверена, что ты меня слышишь… Послушай, я пришла, чтобы передать тебе письма. Забавно, похоже меня решили сделать почтальоном, - Мия мрачно улыбнулась и вытащила из сумки конверт и два свитка, перевязаных лентами. – Знаешь, сейчас такое твориться! На МакГонагалл, Дамблдора и Трелони напали прямо в хогсмиде! По всей Англии за последние сутки произошло столько убийств… Даже вот сов отменили, для безопасности. Глупо… Но роль почтальона меня устраивает, коль скоро я могу видеть тебя и прогуливать зелья.
Лоб Драко вспотел ещё обильнее, чем раньше. В голове больно стучала жуткая мысль «на Дамблдора напали!». С каждым ударом сердца его дыхание всё учащалось…
«Ну почему все люди, которые могут дать мне совет, так отчаянно попадают в неприятности? Правда этих «всех» людей пока только двое и одна из них погибла…»
Девушка поправила прядку каштановых волос за ухо и пересела с кресла на кровать малфоя.
- Драко…, - «Чёрт, что она собралась делать?! Эй, возьми себя в руки, ты ведь Малфой!»
Девушка смотрела на парня голодным взглядом. Затем приблизила свою изящную беленькую ладошку к бледной щеке, провела её вниз по шее, потом просло наклонилась и поцеловала Драко в плотно сжатые губы. Малфой даже не сразу понял, что Мия вновь пересела на стул спиной к нему и, опустив голову на руки, стала всхлипывать.
«Этого не хватало!»
Как и все парни Драко не любил девичьих слёз. И пока за ним не наблюдали, парень решил отвлечься от неприятного. Осторожно и бесшумно он взял самый ближний к нему свиток, которы был перевязан алой лентой.


«Малфой, ты, вонючий ублюдок, я тебя ненавижу! Если ты думал, что Гарри не покажет мне письмо, то ты просто *Гхм, простим это место Джинни, она была очень зла*!!! Не знаю что ты и твоя *Это тоже простим))* семейка задумали, но у вас ничего не выйдет, потому что *Ну, смысл вы поняли* и мной у вас больше не получиться воспользоваться!!!
P.S. «Незнакомец»?Это самое *Так, Джинни очень… э… осведомлена в ругательствах…* и глупое прозвище, которое я когда-либо слышала!!! Д.У.»


«Чёрт, это уже второй человек, который обвиняет меня в плохом вкусе на имена.» - Драко криво ухмыльнулся. Про Дамблдора и плачущую мию он и думать забыл. Руки сами потянулись ко второму свитку, который был перевязан золотой лентой.


«Сегодня в полночь там, где я утонула в прошлый раз.»


Лицо Малфоя как-то странно задёргалось. Это бесспорно был почерк Тайны, но как такое возможно?!
- Кто?!, - на миг Драко подумал, что такая неоднозначная реплика-вопрос действительно характерезует его не с самой нормально стороны.
Амелия резко обернулась, отчего, по-видимому, потянула шею. Рука держалась немного ниже правого уха, глаза широко распахнуты, а лицо всё в слёзных дорожках.
- Т-ты говоришь? Ты разв-ве не б-болен?, - Малфой это проигнорировал.
- Кто дал тебе это?, - не в силах выговорить что именно его интересует, драко потряс пергаментов и золотой лентой.
- Оба свитка от Д-джинни Уизли. Она узнала, что я к тебе приходила и…
- Второе письмо не может быть от Джинни!
- Это ведь ты ещё недавно не узнавал свою маму, так что не смей обвинять меня в невнимательности. По-твоему я не знаю как выглядит Джинни?!
- Но это письмо не от неё. И я могу узнать собственную мать.
- О, конечно, тогда мадам Помпфри держит здесь тебя просто ради развлечения, - Лицо Мии раскраснелось, волосы неаккуратно взлохматились. – Постой-ка! Да ты ведь симулировал болезнь! И то, что я… Когда я тут сидела, ты всё понимал, да?
Драко не растерялся, но не знал что ответить.
- Это было жестоко?, - на этот раз сын Люциуса ляпнул первое, что пришло ему в голову. Выражение его лица при этом выглядело обсалютно безразличным.
- Я тебя ненавижу…, - так прошептала Амелия Муан и быстро выбежала из палаты. Единственная горящая в комнате свеча издала беспокойное шипение и погасла.
«Прекрасно, это уже второй человек, который признаётся мне в ненависти. Похоже, что «2» - это теперь роковое для меня число.»
Темнота поглотила ещё одну едкую ухмылку. Драко нащупал конверт с третьим посланием и вышел из больничного крыла прямо в чёрной шёлковой пижаме.
***


Гарри сидел в общей гостиной и делал домашнюю работу по прорицаниям. Если говорить откровенно, то его очень пугал предстоящий разговор с друзьями. Да, они любят его и останутся на его стороне в любом случае, и Гарри это знал, но...
«Пускай даже они меня поддержат, но потом, в моё отсутствие, они обязательно выскажут мнение что я бессилен перед Вольдемортом. Да, я встречался с ним лично не один раз и выжил. Но Выжил не значит Победил. Всё, что я могу дать своим друзьям, открыв тайну о пророчестве, так это слабую надежду. Очень слабую, сродни отчаянью. Так есть ли смысл говорить?»
Гарри всё ещё не был готов к разговору, когда в портретном проёме появился силуэт Джинни. Она несла с какую-то газету в руках. Увидев её, Рон, Гермиона и Невилл, которые до этого сидели отдельно от Гарри по его же просьбе, взволнованно направились в её сторону.
Джинни выглядела подавленной, как и утром, после того, как увидела письмо для Гарри от Малфоя. Но Поттер отчего-то был уверен – «Дело не в письме, что-то другое…»
- Джинни, - тороплива начала Гермиона, - Гарри сказал, что когда ты придёшь, мы должны будем поговорить о чём-то серьёзном…
- Не сейчас, Гермиона…
- Нет. Сейчас, - это был Гарри. Он не хотел этого разговора возможно ещё больше, чем Джинни, но бесконечное увиливание этой «рыжей чертовки» начало ему надоедать. – Ты обещала рассказать про те письма. Если не хочешь – можешь меня не слушать, но про письма ты рассказать обязана.
- Я тебе ничем не обязана!
- Ошибаешься. И если хочешь в этом убедиться, то сядь и приготовься к длинному разговору.
- Грызётесь, как два гиппогрифа за тушку крысы, - попытался «сгладить» Рон обстановку.
- Ладно, я расскажу про письма, - Джинни заговорила с такой интонацией, будто парадировала ведущего маггловского ТВ. - Малфой несколько недель ежедневно слал мне.. гхм.. письма определённого характера и подписывался… не подписывался. Но сейчас это не так важно – вы читали Пророк? Теперь каждый из нас совершеннолетний и должен пахать на министерство.
- Что-о-о?!, - хором гаркнули Рон и Гермиона. Гарри удивлённо вскинул вверх брови, а Невилл выхватил у Джинни газету.
- Там так написано, - пожала плечами девушка и с притворным безразличием уставилась на огонь в камине.
- Но они не могут так поступить!, - Рон уже стоял рядом с Невиллом и разглядывал заголовок статьи. – И это именно тогда, когда у школы временно нет руководителя!
- Мне кажется, что на Дамблдора тоже напали не случайно, - Гермиона задумалась.
- Напали? На Дамблдора?!
- Да, Джинни, на директора напали. Мы узнали это за завтраком – Снегг объявил. Ещё пострадала МакГонагалл и… Трелони похищена, - это был Гарри.
- Ну, Трелони, это пожалуй не самое страшное, - Рон с ухмылкой уселся в кресло.
- Ты не прав, Рон. Трелони сделала пророчество и Вольдеморт, - послышался испуганный стон, - мог хотеть узнать его содержание из первых уст. Я видел их… Дамблдора и МакГонагалл. Они шли от школы и поддерживали Трелони. Я думал они просто идут в Хогсмид…
- Гарри, Трелони не помнит того, что предсказывала, и В-вольдеморт это прекрасно знал, поэтому для него нет смысла похищать её, - Гермиона в задумчивости накручивала на палец прядь волос. Гарри удручённо уставился на свои ладони.
- Но это именно он её похитил и у него есть какая-то цель, я уверен в этом.
- Кажется я знаю какая, - Джинни неторопливо подошла к окну и стала наблюдать за падающим снегом. – В думоотводе можно увидеть событие со стороны, так? Если Тот-Кого-Никто-Не-Хочет-Называть-По-Имени извлечёт её воспоминания о дне, когда было сделано пророчество и поместит их в думоотвод, то он получит текст предсказания. Ведь сознательные блоки памяти не помеха для думаоотвода?, - девушка обернулась и неуверенно взглянула на друзей.
- Поверить не могу, что не поняла этого сразу! – Гермиона расстроено положила голову на колени.
- Как всё просто, - отрешённо проговорил Рон.
- Как и всё гениальное, - поддержала брата Джинни.
- Значит Враг узнает пророчество первым, а мы может его и вообще не услышим. Это катастрофа – мы лишились оружия, а Он его приобрёл! – Гермиона подняла голову с колен и начала яростно заплетать мешающие ей волосы в хвост, от чего то и дело морщилась.
- Я знаю, что было в пророчестве, - все мгновенно обернулись к Гарри, Гермиона выронила резинку для волос. – Я не говорил, потому что это было сложно для меня. Но я хотел сказать как раз сегодня. Смысл пророчества примерно такой – я должен убить Вольдеморта, - снова стон, - или он убьёт меня. Или же это Невилл.
Все молчали. Невилл удивлённо вскинул бровь.
- Я?
- Ты. Кто-то из нас. Дамблдор говорит, что вероятнее всего это я, так как Вольдеморт, да перестаньте стонать при его имени! Так как Вольдеморт отметил меня, как равного себе. Тем не менее в пророчестве вообще не было указано ни одного конкретного имени, так что это может быть кто угодно.
- Хорошо бы это был ты, - Рон с сарказмом ухмыльнулся. – Не представляю, кто кроме тебя или Дамблдлра может убить… Вольдеорта.
- Рон! –Гермиона даже ахнула. – Ты сказал его имя!
- И давно пора, - Гарри поудобнее устроился в кресле – опасность миновала, друзья не были испуганы новостью. На миг Гарри показалось, что их это даже утешило.
«Болван, они ведь думали, что Вольдеморта вообще нельзя победить! А теперь у них есть хоть надежда. Маленькая…»
- Я просто хочу возобновить собрания ДА. Только теперь мы будем заниматься не полным составом. Только те, кто есть здесь.
- А можно и Луне заниматься с нами? – Невилл как-то странно покрылся алыми пятнами.
- Думаю, что да. Но больше никому не слово, слышите? Я хочу, чтобы у меня были преданные друзья и бойцы, я не справлюсь один с Ним.
- Ты говоришь, как маггловский полководец, друг, - сказал Рон.
- Ты собираешь альтернативу Пожирателям Смерти? – Гермиона понимающе кивнула. – Тогда пусть мы будем называться не «Дамблдорова Армия», а…
- ДМ – Достойные Мстить, - Джинни отвернулась от друзей и вновь смотрела в окно. Слеза скользнула по её щеке и она еле слышно произнесла:
– Я Достойна Мстить тебе и твоему Хозяину, белобрысый придурок!
***


Драко не знал, куда он идёт. Казалось, ноги сами собой принесли его к уже знакомому заброшенному парку, к разбитой беседке. Сейчас он чувствовал себя разбитым – всё шло как-то не так. Тайна жива, на Дамблдора напали, Джинни… Что-то больно кольнула Драко в сердце. Джинни. Эта рыжая чертовка прочно не выходила у него из голову.
«Что толку от этого Выбора? Да, теперь я могу быть тем, кем был всегда, хотя и скрывал это. Но в это совсем никто не верит. Даже я сам.»
Драко устал, последние дни истязали его, а эти два свёртка пергамента сделали из него бездумное существо, которое только и хотело, что спать. Драко, Драко… Каким бы ты холодным не был, никто не может выжить после сна в чёрной шёлковой пижаме в сугробе снега!
Драко уснул. Навсегда ли? Его это не волновало, он просто спал.

« - Ты опять сдался, - шепнула она. – Ты должен бороться, этому твой отец учил тебя правильно.
- Зачем мне бороться?
- Опять ты начинаешь…
Девушка, имя которой Драко никак не мог припомнить в своём сне, устало прикрыла глаза. Драко – тоже. Затеем всё закружилось у него в голове и когда глаза вновь были раскрыты, рядом не было никого.
Драко видел вокруг себя лишь пустынный город. Пустынны маггловский город. Посреди площади одиноко кружилась карусель, как будто детишки слезли с неё всего минуту назад. Неподалёку стояла тележка с мороженым – продавец исчез неизвестно куда. Драко прошёл дальше. Его завораживала эта пустота города и в тоже время вся его трогательность. Малфой младший в первые понял всю магию обычных людей, и она заключалась в отсутствии каких-либо волшебных проявлений. Это был просто город, где просто жили простые люди и в большинстве случаев были рады своей тихой, с горестью и радость, жизни.
Чуть дальше находилась сцена. Драко уже не удивлялся, что на ней отсутствовал фокусник, который должен был там быть согласно афише. Слизеринец прошёлся вдоль нескольких десятков пластиковых серых кресел и уселся в крайнее в первом ряду.
Он ждал чего-то чудесного, как и юные магглы, которые всегда хотят чего-то необычного, волшебного. Не то, чтобы Драко интересовался фокусами, но он ожидал чего-то другого.
Красный занавес немного отошёл в сторону и Драко увидел Её. Оранжевые волосы, которые теперь казались просто рыжими. Глубокие болотного цвета глаза, смотрящие на Драко с некоторым изумлением. Чуть приоткрытые алые губы…
Её лоб сжимала чёрная узкая повязка, на которой повисли какие-то бусинки. Какие-то странные серьги, напоминающие перья Феникса. Тёмное платье…
На бледно-розовой коже темнела вытатуированная надпись – «Арина».
- Вот ты какой…, - сказала девушка с непонятным Драко любопытством. Девушка медленно начала отступать назад.
- Постой…, - прошептал он, но Арина ушла. Краски стали слазить с яркого красного занавеса, весь город сразу же потерял своё очарование и стал немедленно блекнуть. – Не уходи...»

- Не уйду, если дашь мне тебя согреть, - озабочено говорил женский голос. Драко не без усилия распахнул глаза – над ним склонилась Тайна. Она помогла слизеринцу сесть, и он лишь тогда понял, то видит её, Тайну. Тайну?
Драко мигом вспомнил свой сон и с каким-то непонятным чувством взглянул на девушку перед ним. Узкая чёрная повязка с бусинками на лбу, из-под коротенькоё белоснежной шубки выглядывал чёрный узкий подол платья. Драко, что было силы, рванул рукав из белого меха и тот с треском оторвался. Его руки сильно сжали левое предплечье девушки, на котором красовалась уродливая надпись «Арина». Тайна не произнесла ни звука.
- Это твоё имя? – Драко сделал ударение на слово «это». Он сам удивлялся, что могло вызвать в нём такую холодную ярость и жгучую ненависть.
«Она была жива и ничего не сказала», - услужливо подсказывал разум, но дело было не в этом.
Арина с силой дёрнула свою руку, на которой уже сейчас показались лиловые пятна синяков.
- Никогда. Не. Произноси. Это. Вслух. По. Отношению. Ко. Мне, - произнося каждое слово в отдельности, прошипела девушка.
- Иначе что? А, Ар…, - Арина прикрыла его рот ладонью, глаза были полны страха.
Драко так и не понял, куда исчезли все его чувства – Тайна приложила два указательный пальца к его вискам, и он прикрыл глаза. Он не спал, но видел сон на яву. Сон, который являлся воспоминанием Арины. Это были ужасные вещи, которые объясняли и страх в глазах девушки и происхождение татуировки и то, как девушка стала Не-Человеком.
- Это ужасно, - холодно, пытаясь не поддаться эмоциям, сказал Драко. Арина невидящим взглядом уставилась на белый, искрящийся под Луной, снег.
- Я пришла только для этого, чтобы показать тебе правду. Меня забирают, Драко. Я сделала свою миссию.
Вдвоём они молчали. Драко думал, что всё это не имело значения для Тайны. Все эти убеждения сделать Выбор, все эти ласковые слова любви, все эти поцелуи…
- Ты насквозь пропитала ложью, - прошипел он.
- Как и ты. Как и все. Но теперь ты знаешь, что тебе надо делать. Ты знаешь своё Предназначение. И ты знаешь, каким стал твой отец, чтобы избежать своей судьбы. Ты уже сделал выбор, ты не станешь таким, как он. Поэтому ты будешь следовать пророчеству, - слова слетали с её губ, как маленькие острые льдинки. – Иди в замок, Драко. Мы больше не увидимся.
Она поднялась с колен, и Драко заметил, что её платье совсем не намокло от снега.
- А если я уговорю его возвратить не крёстного, а тебя? – он уже ненавидел её, но так же сильно ещё любил.
- Это невозможно. Я номер 1016, вернуть же можно только тех, чей номер больше того года, когда Арка поглотила душу. Сейчас 1996, Драко. А Сириус получил номер 2113. И ещё… Гарри может вернуть лишь того, кого захочет, в этом и есть вся хитрость плана, - и, чуть помолчав, Арина добавила. – Советую не быть мягкотелым в общении ними. И удачи…
Самая неподходящая мысль, ворвавшаяся в голову Драко, гласила, что его настроение испортилось ещё больше. Он видел, как она растворилась в воздухе, оставив за собой лишь лёгкое мерцание и несколько мириад переливающихся звёзд. Он видел её лишь однажды после этого момента, но мысли о ней преследовали его до самой смерти.

Глава 6. Дневники Джинни. Самая короткая глава.

Чары любви бессильны,
Страсть погубит меня,
Ты же всегда был сильным,
Что бы забыть всё
до последнего дня…

Девушка всё повторяла эти строчки, так и не понимая, к чему они пришли к ней на ум. Даже не могла сказать точно, сочинила ли она их сама, или же просто вычитала в толстом магическом романе где-нибудь на втором курсе? Да и смысл этих строк был сомнительным – что ему забывать, если ничего и не было? Так что эти «стихи» вряд ли соответствовали данной ситуации. Скорее её настроению, не более.

«…Вот она, мечта. Вот сейчас закрою глаза, а Он подойдёт совсем неслышно и просто опустит свои руки мне на плечи, нежно проведёт ладонями вниз по мантии… Просто потому, что я буду казаться для него особенной...
Но этого никогда не будет. Просто потому, что я об этом сейчас думаю. А ещё потому, что этот Малфой совсем не такой, каким я себе его представляю… А какой он, Драко? Гнусный высокомерный и переполненный злого сарказма юноша… пожалуй покрасивей многих.. да что там, красивее всех! Для меня уж точно… Ну что меня к нему тянет? Может то, что он смотрит на меня так высокомерно? То, что для меня он недосягаем? Или то, что он по своей натуре отрицательный? Ну почему разум рисует ему такой неповторимо-особенный характер задумчивого и загадочного, во многом несчастного и просто чрезмерно гордого парня? Да и важно ли это сейчас, когда он со своей дурной ухмылочкой приближается сюда?...»

- Вы только посмотрите – Уизли всё ещё ищут себе новое жильё? – Дэвис Трэйси и Булструд Милисент(новые прихвостни Драко) подобострастно заржали, а манерный голос продолжил растягивать слова. - Эй, неужели ты всерьёз подумываешь, что Визжащая хижина тебе по карману?
- Это старая шутка, Малфой. Или после двенадцати падений с метлы на вчерашнем матче ты уже не можешь придумать ничего стоящего? – парировала Джинни.
- Не двенадцать, а одиннадцать падений! – горячо возразил Дэвис, на что Драко ответил зверским взглядом и выпадом ноги по голени Трэйси.
- Ещё увидимся, Уизли. Если, конечно, ты не умрёшь от голода и нищиты раньше, - да, Малфою явно не понравилась её фраза. Сверкнув бледными глазами, он резко завернулся и, заставив мантию лихо развеваться за ним, быстро зашагал прочь. Свита двинулась следом, Трэвис немного прихрамывая.
«…Кстати, когда это отродье рядом, он вовсе не кажется мне таким симпатичным. Но всё-таки оскорблять его, пусть даже и защищаясь, очень неприятно… Что ж, пора отсюда выбираться. А то ещё не дай Бог здесь заночую, как и говорил Малфой. То есть Драко…»
Позже Джинни сделает запись в дневник:

«Когда я вижу его, мне хочется плакать. Он невыносим! Но настолько любим мною…

Мне непонятно, зачем были все эти письма любовно-дружеского характера, если буквально вчера в Хогсмиде он начал так резко со мной говорить?
Правда, я тоже не была с ним нежна… За что мне всё это? За что жизнь и любовь так несправедливы ко мне? Было бы гораздо лучше и легче, если бы я до сих пор любила Гарри. Ну или Симуса… Но нет.

Мне больно от самой мысли, что я не могу его забыть. Но что такое забвение? Лишь иллюзия. А вот любовь.. Но я и разлюбить его не могу.

Я люблю его за всё его «Я». Люблю его сов семи его недостатками и достоинствами. С Гарри было не так. Я любила его лишь за положительные черты, но некоторые вещи я просто ненавидела в нём! А Малфой… Каким бы он не был, я не смогу исправить свои к нему чувства. Возможно, они когда-нибудь улягутся в моём сердце. Возможно, он погибнет на службе у Тьмы, а я уверена, именно Ей он и стремиться служить… или произойдёт ещё что-нибудь, что заставит меня забыть о его существовании или отсутствии в этом мире.

Но само чувство Любви в моём сердце останется навсегда. Пусть даже я не буду догадываться, что это любовь именно к нему…

Но я уже решила мстить ему. Мстить за это чувство, которое изо дня в день медленно убивает меня. Поглощает саму мою суть…

Я ненавижу и люблю. Это самое сильное чувство, на которое только способен человек. И самое страшное.

Джинни, Хогвартс, ночь.»

Глава 7. Малфой и его Миссия.

- Поттер, ты мне обязан…
- Чем это, Малфой? – как-то со светской вежливостью перебил Гарри Драко.
- Не чем, а что. Ты обязан мне поверить, - слова давались трудно и одному и другому. Гарри была противна сама мысль того, что в письме Дамблдора написана правда. А Драко ничего не мог поделать с охватившим его разочарованием – Тайна это всего лишь Ложь, а с Джинни он вынужден общаться как и прежде, чтобы не вызывать подозрения. Да и не знал Драко, хочет ли он общаться с ней как-то по-другому. Он слишком привык изображать ненависть к Уизли. – И дамблдору тоже. Ты ведь видишь, это его слова. И меня они тоже шокировали. Но в какой-то мере я был готов.
- Что ты имеешь ввиду? Как ты мог быть готов? Ты что, знал, что однажды тебе придёт письмецо от директора, где он просил бы тебя отдать за меня жизнь?
- Он не просил этого. Он лишь сказал об Ещё Одном Пророчестве. Именно из-за него Трелони была похищена. Если она сможет воспроизвести его ещё раз – мне крышка.
- Было бы неплохо…, - усмехнулся Поттер.
- Неплохо? Ты хоть понимаешь, что говоришь? Без меня ты никогда не сможешь победить Вольдеморта!
- Как и ты не смог бы сделать этого без меня, - жёстко парировал Гарри. – Я не вижу во всё этом смысла. Да, без тебя мне не светит спасти мир, но почему ты так рвёшься быть рядом со мной всё это время? Я же не иду убивать Лорда сию минуту!
- Я могу объяснить это по разному. Но скажу лишь одно – ты не видел и не слышал всего того, что видел и слышал я. И я знаю, как будет лучше. Именно в это я и прошу тебя поверить.
В кабинете заклинаний установилась тишина. Слышалось лишь тиканье часов и глубокое неровное дыхание гриффиндорца и слизеринца. Затем Гарри наконец заговорил:
- Ладно. Я был вынужден собрать группу, с которой буду тренироваться в сражении. Ты можешь посещать наши собрания.
- Оу, это прототип вашего прошлогоднего «АД»? – с ехидной полуулыбкой спросил Драко.
- Нет. Теперь у нас те же задачи, но другие цели. И другое название – ДМ – Достойные Мстить.
- Я бы расшифровал это как «Драко Малфой», - ещё более мерзко ухмыльнулся слизеринец.
- Ой, да заткнись ты уже! Это не я придумал. Это была идея Джинни.
- Достойные мстить, говоришь? – Малфой перестал улыбаться. – Тогда я был прав. Она имела в виду «Достойные Мстить Драко Малфою»…