...

Гротеск

Ее смех звучал фальшиво. Тонкий фальшивый фальцет. Он всегда говорил что он звучит гротескно. А ей всю жизнь хотелось понять что значит это слово. Гротеск.... Похоже на камень. Хотя нет. Больше похоже на него.

Нарцисса опять засмеялась, хотя ей и не было смешно. Просто этот смех, этот тонкий фальшивый фальцет хоть как то облегчал ей душу, давал наслаждение. Смеясь, она вспоминала прошлое. В ее прошлом было всего три счастливых вещи — Люциус, Драко и гротеск. Муж и сын... Точнее нелюбимый человек и нежеланный ребенок. И это незнакомое ей слово. Боже, как она была глупа.

Казалось что с их знакомства прошла вечность. Долгие, долгие века. Хотя нет. Прошло только двадцать лет. Двадцать лет... Немного и немало для жизни и счастья, для радости. Хотя, много ли было у нее радости? Нет. У нее было мало воспоминаний. Она помнила как кричала что ненавидит этого человека. Помнила как била его по щекам. Помнила как раздражал ее звук пощечин. Но больше всего ее раздражало то, что он не отбивался, а лишь с укором смотрел на нее, называя любимой... Он помнила как плакала после рождения Драко. Да простит ее Бог за ненависть к тому ребенку...

Нарцисса опять рассмеялась и зябко передернула плечами. Ей было холодно. Она поглубже закуталась в плед и попыталась закрыть окно. Ржавая рама не поддавалась. Нарцисса досадливо хмыкнула и вернулась в кресло. Уже месяц, после ареста Драко и Люциуса, ей приходилось жить в старой квартире в маггловском районе Лондона. Министерство считало что жене Пожирателя не следует жить в богатстве, и они просто отобрали у нее дом. Ее дом...

Рука Нарциссы потянулась к столу, на котором лежала пачка сигарет. Жалких, дешевых, маггловских... Но все же сигарет. Женщина открыла пачку. Внутри лежала одна сигарета. Одна. Она вдруг вспомнила любимое выражение Люциуса: «Никогда не делятся женщиной и последней сигаретой». Тяжелый вздох был ответом тому воспоминанию. Да, ее муж до конца жизни передерживался этого девиза. У него были другие женщины, другие увлечения, но она была верна ему. А сигареты.... Он не курил, и не кому было просить у него последнюю сигарету. Только сейчас Нарцисса понимала насколько ловок был этот человек.

Женщина закурила. Одна затяжка, другая, третья... Воздух вокруг наполнился сладковатым теплым дымом. Таким же теплым как его объятия. Она бы отдала все, продала бы душу дьяволу, только бы снова оказаться в его объятьях, побыть его женщиной. Она делала его счастливым, но в то же время несчастным. Она не понимала насколько была дорога ему. А теперь... Теперь ей уже ничего не вернуть. Жизнь не прожить заново, осколки от сердца не склеить воедино. Теперь его дом могила, ее удел слезы...

Нарцисса опять затянулась. Яркие язычки пламени дотянулись до фильтра. Сигарета осыпалась трухой. Прямо как ее жизнь... Холодный порыв ветра разогнал теплый дым и Нарциссе опять стало холодно. Холодно и больно. Что бы согреться нужны сигареты, но их нет. Нет и будущего у Нарциссы, лишь тонкая линия боли, росчерком судьбы оставленная ей в наказание...

Нарцисса поняла что не знала в жизни двух вещей — что значит слово «гротеск», и как она любила своего нелюбимого мужа...