Ни дня без строчки

Показати текст спойлеру

- Что это.
Ее голос звучал глухо и плоско. "Без эмоций", сказал бы кто-то другой, но горький опыт подсказывал мне, что она раздражена.
- Что. Это. Такое.
- О чем ты говоришь?
- Ну да. Прикидывайся дурачком. Что это за дрянь у тебя на животе?
- Что?...
Мне нравится мой живот. Может, не все у меня в жизни складывается так, как хотелось бы, но за живот я могу не волноваться. Стальной пресс, никакого лишнего жира, и... рисунок?!
- Черт! Что это за дрянь! - я вскрикнул от неожиданности, но, черт, здесь действительно было, чего испугаться. От тазовых костей и до самых ребер тянулась уродливая, пошлая, омерзительная в своей наивности татуировка. Какой-то меч с розами и сердцами. Что за?...
Она просто смотрела на меня. Не знаю, чего она хотела. Я был удивлен не меньше. Если уж кому и нужны были сейчас объяснения, то это мне. Но она явно была иного мнения:
- Это до какого же состояния надо ужраться, чтобы такое на себе изобразить. Такой толстый слой чернил просто так не сведешь, ты в курсе?
Да, я в курсе. Но говорить об этом сейчас казалось не лучшей идеей.
- Я не знаю, зачем ты делаешь это с собой. Со своей жизнью.
Кролик перед голодным танцующим удавом - вот кем я себя чувствовал. Выученная беспомощность парализовала меня. Я не знаю, что делать с этим конфликтом. Не знаю, в чем именно я провинился. Не могу ничего сказать. Она что-то говорит, она недовольна, но ее слова сливаются в неразличимый звон... Я попытался прислушаться.
- ...ты просто даже не стараешься. Ты вроде не дурак, но какая разница, если ты ничего с этим не делаешь? Знаешь, я так больше не могу. Я ухожу.
Она разворачивается, ее прямые черные волосы взлетают прощальной волной. Она ходит по комнате, хватает какие-то вещи, кидает их на кровать. Я стою столбом, мой мир плывет. Но я ведь не дурак?
- НЕТ! - даже не успел схватить ее за руку, она повернулась ко мне резко, оскалила зубы. - Не смей меня трогать! Я сказала тебе! Я ухожу!
А потом она ушла.

* * *

Через несколько часов я стоял напротив зеркала в ванной и разглядывал татуировку. Меч оказался ножом, или кинжалом - я не очень разбираюсь в холодном оружии - однако общей картины это не улучшало. Огромный бутон розы выглядел ужасно вульгарно. Это, наверное, самая некрасивая роза в моей жизни - и она на мне. Остальные элементы показались мне бессмысленными. Какие-то ленточки, плоское сердечко, витая проволока... Может быть, я успел побывать в тюрьме и сам этого не заметил? Да нет, ерунда, быть такого не может.
Я смотрел на татуировку не столько потому, что мне было действительно интересно. Правда в том, что мне больше некуда было деваться. Думать о разрыве не хотелось - становилось ужасно тоскливо и так жаль себя, что хоть вой. О событиях, приведших к появлению татуировки, размышлять тоже не получалось. Муть, тошнота и скука - все, что я чувствовал при попытках мысленно обратиться к событиям последних дней.
"Я мертв", - подумалось мне. "Поэтому меня больше ничего не волнует".
На самом деле, меня многое волновало. Например: откуда произрастает роза? Берет она начало из проволочного стебля, или ее черенок скрыт от нас? А может, бутон срезан? Я искал ответы на свои вопросы, водя пальцами по неровному рисунку, но не мог заглянуть по ту сторону ножа, притянуть к себе нелепый чернильный цветок.
"Сколько времени я этим уже занимаюсь?" - мысль промелькнула и исчезла.
Я продолжил.

* * *

Прошли дни, и она вернулась. Бледная, недовольная, такая холодная. Моя квартира, конечно же, уже сильно изменилась, но это было неизбежно. И все же, я скучал по своей кровати, по старому письменному столу, по глубоким мискам, из которых было намного вкуснее есть любой суп, даже овощной, который я совсем не люблю...
- Ты ведь все понял, да? - надо же, она все еще здесь. Звучит обеспокоенно.
- Да, я все понял. Я умер, ты умерла, мы все умерли. Это было несложно. Мы оба это поняли - мы молодцы. Зачем ты здесь?
Она задрала майку почти до груди. На впалом белом животе толстыми линиями был изображен кубок, который, должно быть, задумывался как роскошный. Ножку кубка обвивала довольная змея. Изо рта змеи торчал острый зуб, а над темным зельем, которым был наполнен богато инкрустированный кубок, поднимался пар, образующий череп. Как тонко.
- Тебя отравили. Я понимаю. Но зачем ты здесь?
- Я... - она выглядела странно взволнованной. - Я пришла за тобой.
- Спасибо. - Я подумал, что, наверное, нужно это сказать. - У меня все хорошо.
- Но... - она запнулась. - Но нам пора идти дальше.
Я посмотрел на нее и попытался почувствовать хоть что-нибудь. Ничего. Пусто.
- Извини. Я часто вел себя некрасиво, и совсем не помогал устраивать нашу жизнь. Ты очень много старалась. Это так много значит для меня.
Она заплакала. Это ведь такие простые слова, почему я не говорил их раньше? Похоже, я был тем еще козлом. Не из тех, которые портят огород, а из тех, которые ничего не делают, чтобы его сохранить. Я помню, что козел как животное не обязан следить за огородом. Но это все неважно.
- Прости меня. - Она всхлипывала в моих объятьях. Пустое пространство в моей груди заполнялось чем-то невыносимо теплым. Но сам я все еще был пустотой.
- Тебе не за что просить прощения. - Я действительно так считал. - Мне нужно было больше стараться.
Она подняла ко мне свое заплаканное лицо. Просто чтобы посмотреть на меня. Странно, но я был тронут. Затем она спросила:
- А ты... не помнишь, кто тебя убил?
И вот я снова смотрю на себя в зеркало, глажу пальцами сердце и розу, и все становится просто и понятно. Наконец-то.
Я улыбаюсь своему отражению. Что ж, два человека могут сотворить друг с другом удивительные вещи, если их надолго привязать друг к другу. То, что было самым прекрасным, становится тем, что приводит к разрыву. Или к чему-то похуже. Я не виноват, что меня убили, и я больше не несу ответственности за ошибки своей закончившейся жизни. Возможно, в следующий раз все сложится иначе. Мы никогда не пересечемся, и наша нелепая, болезненная для нас обоих история любви никогда больше не повторится. Или, может, вопреки всему, мы снова встретимся. От этой мысли мне стало тепло, и я с изумлением заметил, что вновь обрел все свои мысли и чувства, стал собой - удивительным в своей самости, совершенным, объемным и цельным.
А потом ничего не стало.

Показати текст спойлеру

— Раньше всё было иначе, — вздохнула Анна Матвеевна и кинула голубям горсть семечек. Птицы, шумно хлопая крыльями, бросились делить угощение.
— И не говори, Аннушка, — закивала Дарья Ивановна, опираясь обеими руками на трость и наблюдая за голубями. — Вот времена были! А сейчас... Эээх!
Ирка, слушая этот разговор на лавочке, едва не расхохоталась и поспешно наклонилась, делая вид, что завязывает шнурок кроссовки. Раньше было лучше! А чем лучше? Чувства те же, любовь та же. Всё тот же набор из "люблю", "ненавижу", "жить без тебя не могу" и прочих оттенков. Те же страхи и те же мечты, те же стереотипы и требования. "Учись", "ищи работу", "выйди замуж", "заведи детей"... Бесконечная череда, замкнутый и вечно сжимающийся, душащий круг, из которого невозможно вырваться. Где она, эта разница? Где грань между "лучше" и "хуже"? Ира её не видела, как ни старалась. Старушки, как и их собственные бабушки, обсуждали весь двор, сидя на скамейке, вязали носки и шарфы внукам и спешили к телевизору, когда начинался любимый сериал. Правда, пропущенную серию они теперь могли скачать в интернете, а вместо посиделок на лавочке вполне обходились телефонными разговорами, но это лишь мелочи.
Помнят ли они, как обе были влюблены в своего одноклассника? Как наряжались, стараясь заплести косы покрасивее или привлечь внимание новым кружевным воротничком? Как едва ли не колотили друг друга портфелями, а потом рыдали, обнявшись, измученные этой непонятной любовью — на троих? Разве сейчас подобное не происходит сплошь и рядом?
Ирка выпрямилась, с тоской глядя на скользящие по небу облака. Она хорошо всё это знала. И помнила куда острее, чем могла сохранить притупившаяся старушечья память. Вот только баба Даша и Матвеевна, как их называли знакомые, ничего не должны были знать об этом. Да и не поверили бы они, скажи Ира, что училась с ними в параллельном классе, а в детстве они играли в одной песочнице. Слишком сложно даже для эпохи смартфонов, интернета и бесконечной череды фантастических фильмов.
Да и что тут скажешь? Привет, я путешественница во времени, скакнувшая на добрые полвека вперёд? Видела я это ваше "раньше было лучше", оно мало отличается от того, что есть сейчас? И трава такая же зелёная, и небо всё то же... Пусть не всегда голубое, но ведь облака и тучи были всегда.
Нет, они не поймут. Людская память так устроена, что стирает углы, приглушает воспоминания, подменяет и путает карты, вынуждая сомневаться в реальности. Она требует регулярного подтверждения и повторов, сравнений, но слишком несовершенна, чтобы разом обхватить всю картину. Акцентируя внимание лишь на основной эмоции, она смело перекрашивает всё. Да, в детстве было хорошо. Меньше забот, меньше проблем со здоровьем, больше возможностей. Однако зелень этой травы субъективна. Стоит лишь захотеть, и трава будет зелёной в любой эпохе.
Ира опустила голову. Сейчас мир на мгновение вдруг показался ей ярче. Захотелось донести эту яркость до всех, крикнуть: вот она трава, зелёная! И небо, голубое, вон там, прорывается сквозь облака! Цените их, цените весь мир, который есть у вас сейчас. Не в далёком прошлом, не в каком-то возможном будущем, а сейчас, вот в это самое мгновение!
Но каждый должен прийти к этому сам. Это невозможно вбить в головы, донести насильно. Можно лишь в какое-то мгновение осознать, сложить кусочки и просто понять.
— Добрый день, — Ира улыбнулась старушкам и взбежала на крыльцо подъезда. Возможно, когда-нибудь они вспомнят. А если нет... это тоже их выбор.

Показати текст спойлеру

«Каждый из нас хранит в себе целый ворох возможностей. Зачастую нереализованных. И чтобы эти возможности состоялись совершенно ничего не нужно. Никаких особых событий, никаких особых встречи, никаких случайностей. Мы сами несем в себе и случай, и нужное событие, и необходимую встречу. Вот кто-то курит пачку за пачкой каждый день. Курит и курит, курит и курит… А потом по утрам начинает харкать слизью и кашлять так неприятно. Но у него еще есть возможность стать здоровым. Надо просто бросить курить. Но для этого нужно себя преодолеть. Преодолеть свою слабость и зависимость. А кто-то есть много фастфуда, пьет газировку и ведет сидячий образ жизни… У него мало друзей, нет девушки, а жизнь скучна и предсказуема как прошлогодний снег. Но ведь и этот человек может все изменить, у него есть такая возможность. Ему только нужно преодолеть себя и захотеть. Например, бросить жрать всякую дрянь и пойти в тренажерный зал. Надо только преодолеть себя…» - написав последнее слово, он задумался. По привычке он потянулся к пачке с сигаретами, выбил одну из них себе в руку и прикурил. Было хорошо просто курить в открытое летнее окно и смотреть в старый парк, раскинувшийся перед самым домом. На столе стояла открытая банка пепси, газ почти выветрился из напитка, и он, единым глотком допив жидкость, выбросил банку в мусорное ведро, стоявшее рядом со столом.
Зазвонил телефон.
-Привет, дружище, ты как? – спросил его знакомый мужской голос.
-Заканчиваю статью. Надо отправить редактору на согласование…
-А потом?
-А потом я буду писать новую.
-Но, ты ведь… собирался в клуб?
-Уже не собираюсь, она отказалась.
Мужчина повесил трубку, выкинул окурок за окно и, расправив тяжелые полные плечи, опять сел за стол.

Показати текст спойлеру

Кого ни спроси, любой сказал бы, что Маша — самый светлый и позитивный человек на свете. Она напоминала лучик солнца, и дело было не только в золотистых волосах, но и в её тёплой улыбке, которая могла ободрить каждого, в неистребимом оптимизме и повсеместной заботе о каждом, кто в этом нуждался. Она жила мечтами и книгами, не забывая, впрочем, но о ком из близких, но внутренне стремясь встретить кого-то особенного... Кого-то, кто мог бы стать для неё целым миром.
Да... для девушки, большую часть жизни прожившей невольной пленницей собственной комнаты, такое позитивное отношение к жизни было более чем странным. Авария, произошедшая десять лет назад, перечеркнула всё, но Маша не сдалась. В душе она, конечно, во многом оставалась ребёнком, но другим помогала отнюдь с недетским рвением. Хрупкая фигурка в инвалидном кресле буквально излучала собой силу, когда девушка отговаривала от очередной глупости кого-нибудь, кто находился в тот момент на другом конце страны, или же договаривалась о сборе пожертвований на приют для домашних животных...
Но мало кто видел её слёзы — и совсем тихие, безмолвные, и взахлёб, уткнувшись в подушку, лишь бы никто не услышал. Вот и сейчас она в очередной раз забилась под плед, кусая руку и давясь рыданиями, лишь бы не видеть того, кто сидел в кресле напротив, пустым взглядом уставившись в стену.
Иллюзиями жить страшно, Маша поняла это уже давно, но слишком поздно. Её собственная иллюзия уже была давно создана из сотни мельчайших деталей. Яркая, почти живая. Она читала вслух стихи, заразительно смеялась, заботливо набрасывала на плечи шаль холодными вечерами и надёжно обнимала ночью. Иллюзии было всё равно на инвалидное кресло, она никогда не считала Машины фантазиями глупыми, она была идеальным и самым подходящим человеком... Но вместе с тем оставалась иллюзией. Юношей, которого никто, кроме Маши, не видел. Безупречным, самым лучшим... и неживым.
Маша всхлипнула в очередной раз и сжалась в комок. Она была достаточно умна, чтобы понимать всю глупость такой затеи. Но... каждому нужен тот, кого можно любить. И каждому нужен тот, кто будет любить его. Кто будет всегда рядом, кто не предаст и не обманет, поддержит и позаботится. На самом деле это и есть самая главная сила, что даёт нам стимул жить. Отчаявшись найти это в реальном мире, Маша поступила наивно и малодушно, но именно это позволило ей побыть хотя бы немного счастливой. Но ни одна иллюзия не заменит живого человека. Любой иллюзии рано или поздно придётся разбиться о реальность, причиняя боль своему создателю. Для Маши это время давно настало, только вот отпустить чарующий образ она не могла. Потому что за ним стояла пустота, страшная, поглощающая бездна, от которой уж точно не было спасения. А ей были нужны силы, чтобы хотя бы дышать.
— Ты снова забыла пообедать, — мягкий укор в голосе звучал довольно привычно. Маша вяло шевельнулась в ответ и с облегчением ощутила тёплые ладони на плечах. Доверчиво потянулась навстречу объятиям, неуклюже уткнулась куда-то в бок и замерла. Эта иллюзия была её постыдной тайной. Кто узнает, тот посмеётся, а то и покрутит пальцем у виска, мол нельзя любить того, кого не существует. Нужно жить реальностью — так скажут они. Только кому нужна эта реальность с бесконечными войнами, кризисами, социальными и прочими проблемами, катастрофами и неустойчивым климатом? В иллюзиях гораздо спокойнее и уютнее, там есть бесценное чувство принадлежности. Пусть лживое, но такое важное!
— Хорошо. Обед так обед, — она слабо улыбнулась и с трудом села, свесив слабые ноги с кровати. Привычно подтянула поближе кресло, словно перебралась в него и бодро покатила на кухню, шурша шинами по линолеуму и улыбаясь неслышимым шагам иллюзии за спиной.

Показати текст спойлеру

Сейчас или никогда. Я смогу, мне хватит смелости. Ведь я верю ему... Нет, не так. Я доверяю, так почему мне так страшно и кажется, что и слова выдавить не удастся?
— Эрик? — пусть хотя бы тихо и охрипшим голосом, но получилось.
— Да? — он даже не остановился, всё так же продолжая метаться по комнате. Время от времени он находил нужный предмет или бумагу и отправлял в висящую на плече сумку.
Нужно больше смелости.
— Я люблю тебя!
А я ведь надеялась, что удастся сказать это как-нибудь между прочим, в уютной и спокойной обстановке, а не в этой обшарпанной лачуге, которую домом можно назвать только из жалости. Эрик замер, едва не выронив пузырек с рубиново-красным зельем. Настороженно повернул голову, словно не веря. Ну ещё бы! Не очень-то часто девушки первые признаются в своих чувствах, да?
— И я хочу поехать с тобой, — торопливо прибавила я, пока не посыпались лишние вопросы. В ответ он покачал головой:
— Исключено. Это слишком опасно. И...не стоит. Я не тот человек, которого тебе нужно любить. Лучше бы...
Послышался лай собак. Проклятье! Они подобрались слишком близко. Эрик спешно сунул в сумку целую дюжину разноцветных флаконов и шагнул к окну.
— Шанс есть... — он взглянул на меня, сомневаясь. Прислушался, коротко вздохнул и схватил за руку. — Бежим!
Опомниться не успела — и вот мы уже на улице. Запястье жгли горячие пальцы, ветер совсем не дружелюбно бросал в лицо мелкий холодный дождь. Оседланный конь беспокойно топтался на привязи, чуя недоброе. Эрик торопливо отвязал верёвку, вскочил в седло и протянул руку, чтобы я немного неуклюже забралась следом и прижалась к спине. Сумеем ли уйти?
Мы выскочили со двора за несколько секунд до того, как туда ворвались преследователи. Оглянувшись, я ещё успела заметить вспышки заклинаний вокруг дома. Похоже, лачуге алхимика пришёл конец. Но надолго они там не задержатся. Уже совсем скоро натасканные псы возьмут новый след… Насколько вынослива эта лошадь?
Боясь думать, что будет, когда нас настигнут, я уткнулась лбом в напряжённую спину. Дождь всё усиливался, насквозь промочив одежду и посылая волны мелкой дрожи по всему телу. Но грех жаловаться. Непогода вполне может спасти нам жизнь: перебить запах, смыть следы, позволить затеряться в серой промозглой дымке.
— Этих адских тварей никакой дождь не остановит. Но немного замедлит, — он словно прочитал мои мысли. — Уже пожалела, что увязалась за мной, да?
— Вообще у меня выбора особо не было. Нельзя было остаться там и сказать, что просто мимо проходила, — я невесело усмехнулась. — Но я не жалею. Будь у меня выбор, я бы всё равно пошла за тобой.
— Я знаю, — со странной интонацией откликнулся Эрик и вдруг наклонился вперёд, что-то шепча лошади на ухо. Я едва не свалилась от резкого движения и с трудом сохранила равновесие, уцепившись за его пояс. И вовремя: у лошади словно открылось второе дыхание, она помчалась вперёд в два раза быстрее.
— Как ты это сделал?
— У каждого свои секреты. Нам нужно выдержать ещё немного. Скоро начнётся лес, там нас преследовать уже не смогут. Правда, они тоже об этом знают, потому постараются всеми силами перехватить нас раньше… Возьми это, — Эрик внезапно протянул через плечо круглый флакон с чем-то мутно-зелёным.
— Что за гадость? – я брезгливо поморщилась. Зелье напоминало болотную жижу.
— Если они окажутся в пределах видимости — вытащи пробку и бросай. Только так, чтобы не попало на тебя и лошадь. И потом не оглядывайся. Поняла?
— Поняла, — где уж тут не понять, когда сказано настолько серьёзным тоном… Я сунула зелье в карман и снова прильнула к спине, пытаясь хоть как-то согреться. Мне это даже начало удаваться, но за спиной послышался вполне отчётливый лай, который с каждой секундой всё приближался.
— Зелье готовь, — коротко бросил Эрик и принялся вновь нашёптывать что-то лошади. Я опасливо обернулась и вскрикнула: кто мог подумать, что эти оскаленные пасти окажутся настолько близко? Трясущимися руками достала зелье, зубами вытащила пробку и метнула склянку назад. За спиной сразу же полыхнуло и раздался жалобный собачий визг. Боясь обернуться, я сжалась в комок, ожидая, что вот-вот острые зубы вцепятся в ногу… Но нет. Похоже, погоня отстала, а через минуту мы уже с треском продирались через кусты, торопясь затеряться в спасительном сумраке леса. Успели…
Но Эрик ещё долго не давал лошади остановиться, стараясь уйти как можно дальше в чащу. Лишь когда измученное животное начало спотыкаться почти на каждом шагу, он сжалился и спешился.
— Лес хранят древние силы. Здесь им будет сложно нас отыскать… А после того зелья и искать будет особо некому. Но и задерживаться здесь нельзя, тут своя опасность. Немного отдохнём и пойдём дальше.
Я лишь устало прислонилась к дереву. Даже судьба преследователей меня сейчас не интересовала… Хотя, быть может, я просто боялась подумать, что могла натворить, бросив то зелье.
— Выйдем из леса — там будет деревня. Сможешь остаться в ней, о тебе позаботятся, — Эрик сказал это тихо, но меня словно ударило. Прогоняет? Что я такого сделала, что меня собираются бросить в первой попавшейся деревне?
— Я сама могу о себе позаботиться, — я упрямо вскинула голову. — Отдохнули уже, идём дальше.
Он слабо вздохнул и зашагал по почти неприметной тропинке, ведя лошадь за собой. Оставалось только не отставать и не теряться. Это было непросто, слишком уж хотелось забыться в собственных мыслях, попытаться понять свои эмоции, разобраться в них. Нужна ли я ему вообще? Может, зря навязываюсь и стоит в самом деле остаться в той деревне? Зачем ему лишняя обуза?
— Пришли.
— Так быстро? — я удивлённо подняла голову. В самом деле, мы стояли на окраине леса, впереди виднелась неширокая река, на противоположном берегу которой хаотичной гурьбой толпились дома.
— Ты не уйдёшь, да? — Эрик смотрел на меня озабоченно и пытливо. Я лишь уверенно кивнула, внутренне сжавшись. Будет гнать меня силой? Или просто вскочит в седло и умчится прочь?
— Что мне с тобой делать... — вздохнув, он вытащил из кармана мешочек и вытряхнул его содержимое на ладонь. — Иди сюда.
Я шагнула вперёд, удивлённо рассматривая две круглые таблетки. Одна была синей, другая красной.
— Ещё не поздно отказаться. Потом пути назад уже не будет. Примешь синюю таблетку — и сказке конец. Той сказке, что ты уже успела себе представить. Ты проснешься в своей постели и поверишь, что это был сон. Долгий, увлекательный, но просто сон, вся эта история обо мне. Примешь красную таблетку — войдешь в страну чудес, и я покажу, глубока ли кроличья нора. Я покажу тебе многое, прекрасное и страшное, открою множество секретов, научу такому, о чём ты и мечтать не смела.
Я застыла, пытливо глядя ему в глаза. Почему он говорит такие странные вещи? Я должна сейчас испугаться и бежать со всех ног куда подальше? Почему? Я решительно взяла красную таблетку и отправила её в рот. Язык обожгло горечью но я стойко раскусила твёрдую оболочку и проглотила. Эрик смотрел на меня растерянно, словно ожидал другого. Впрочем… я ведь даже не спросила, что именно со мной произойдёт. Я снова слишком доверчива, но дело в том, что ему доверять я хочу. Всегда.
— Выбор сделан, — он улыбается и протягивает руку. Кажется, всё хорошо, я вполне счастлива.
Но откуда эта боль в его глазах? И почему мне кажется, что я не в первый раз выбираю красную?..

Показати текст спойлеру

Ива затаилась за большим кустом сирени, украдкой выглядывая из-за густой листвы и приподнимаясь на цыпочки — рассмотреть что-либо из такого укрытия было непросто. Перед ней была тренировочная площадка, на которой Повелитель обучал своего сына стрельбе из лука. Мишень на противоположном конце площадки уже сердито щетинилась стрелами, но мужчина всё ещё был недоволен и раздавал скупые указания.
Ива то и дело отвлекалась от наблюдения и пугливо оглядывалась по сторонам. Находиться здесь было рискованно, но и любопытство сдержать невозможно. Оставалось лишь затаиться и тихо-тихо смотреть, жадно ловя взглядом каждое движение и каждый жест. Нет, не Повелителя даже — его сына.
Она знала, что Дей на самом деле ненамного старше её самой, но в его действиях, словах, даже манере держаться уже было что-то взрослое и серьёзное. Он не предавался детским забавам, как сверстники, говорил тихо и чётко, редко улыбался и предпочитал тщательно обдумывать каждое действие. Это в какой-то мере пугало, Ива чувствовала себя по сравнению с ним маленькой и глупой девочкой, терялась и смущалась… Но неизменно восторгалась в глубине души. И боялась себе признаться, что хотела бы быть куда ближе, чем простой наблюдатель из кустов, не могла даже вообразить себе возможность подобного поворота событий. Да и разве по статусу ей дружить с наследником? Смешно и глупо.
— Держи лук ровнее, — похоже, Повелитель устал и немного повысил голос, так что Иве теперь стал слышен их разговор. Или просто ветер переменился? — Как ты думаешь в будущем управлять целой страной, если даже оружие не можешь твёрдо держать в руках? Так ты никогда не попадёшь в цель. Запомни, путь правителя начинается с мелочей, с незначительных, на первый взгляд, деталей. Самый верный и успешный владыка будет использовать каждый жизненный урок для совершенствования себя и своего искусства управления страной. Твёрдая рука и меткий выстрел во время охоты помогут добиться уважения в узких кругах, а во время войны смогут спасти чью-то жизнь или вовсе решить исход сражения. Помни об этом и ни на миг не забывай. В конце концов, даже я не вечен…
— Как же тяжело быть правителем… — Дей коротко вздохнул и передвинул пальцы, стараясь взять лук поудобнее и держать его так, чтобы выстрел получился идеально-ровным и уверенным. Повелитель помедлил пару секунд, а затем всё-таки поправил его парой коротких прикосновений к пальцам и запястьям и удовлетворённо кивнул. Стрела рассекла воздух и вонзилась почти в центр мишени.
— Крылья — свобода, только когда раскрыты в полёте, за спиной они — тяжесть, — словно бы между прочим заметил Повелитель. — Твоя власть, твоя сила — это крылья. И они не могут быть обузой, пока ты действуешь, пока ты видишь перед собой цель и движешься вперёд. Если ты будешь бездумно набирать знания, но не будешь их использовать, они так и останутся бесполезным грузом, болтающимся за твоими плечами. Находи им применение, дай твоим крыльям раскрыться — и ты полетишь. И тогда тебе не будет тяжело… до тех пор, пока ты будешь помнить, зачем ты всё это делаешь и куда летишь.
Ива старательно ловила и запоминала каждое слово, Дей же ограничился сухим кивком и достал из колчана новую стрелу. Похоже, подобные разговоры были ему не новы.
Бесшумной тенью на площадке появился слуга, подошёл, повинуясь едва уловимому жесту, и что-то шепнул Повелителю. Тот нахмурился и, даже не глядя на сына, стремительно ушёл. Дей застыл на несколько секунд и, как показалось Иве, обиженно поджал губы, но тут же тряхнул готовой и отправил очередную стрелу в полёт. Рука дрогнула, и наконечник лишь издевательски царапнул край мишени.
«Всё-таки расстроился… Почему он так с ним обращается?..» — Ива неосторожно высунулась из своего убежища и почти сразу же ощутила на своём плече стальную хватку сильных пальцев.
— Кто тут у нас? Шпионка? — схвативший её стражник с силой развернул девочку к себе и зачем-то встряхнул.
— Да обычная девчонка, оставь её. Наверное, дочка какой-нибудь кухарки… Знаешь же, они любят смотреть на господ, — осадил своего напарника другой стражник. Ива обиженно вспыхнула — дочь кухарки! Это было ещё унизительнее, чем прослыть шпионкой.
— Смотри… нашивка на груди. Она из дворцовой школы, — продолжал второй стражник. Первый развернул девочку, рассматривая её внимательнее, а затем махнул свободной рукой.
— Всё равно какая-нибудь простачка. Выгнать взашей, а ещё лучше отлупить, чтобы не повадно было за Повелителем подглядывать…
Ива сердито дёрнулась, пытаясь вывернуться из захвата, резко лягнула стражника в живот и вцепилась зубами в руку второго, когда тот попытался её остановить.
— Кошка дикая… — прохрипел первый, согнувшись пополам и пытаясь справиться с последствиями неожиданной атаки. — Я тебе покажу…
Стрела рассекла воздух, пролетев в опасной близости от носа мужчины и затерявшись в кустах.
— Г-господин? — оба стражника мгновенно вытянулись по струнке под хмурым взглядом Дея, который уже довольно давно наблюдал за происходящим.
— Только неотёсанные мужланы так обращаются с женщинами. И не важно, сколько ей лет и какого она происхождения, — Иве показалось, что Дей повторял за кем-то слова, но на стражников они удивительным образом подействовали. Всего пара жестов — и они исчезли так же незаметно, как и появились. Ива с облегчением перевела дух и украдкой растёрла нывшее от болезненного захвата плечо.
— Ты как пугливый котёнок. Прекращай так жаться, они ушли и больше тебя не обидят, — неожиданная и ласковая улыбка обескуражила. Так Дей казался совсем иным, куда более открытым и мягким. Ива невольно улыбнулась в ответ и кивнула. Даже сравнение с котёнком из его уст не казалось обидным или постыдным. Всё ещё не веря своему счастью, девочка послушно вышла вслед за Деем на площадку и принялась с любопытством рассматривать теперь уже вблизи колчан со стрелами и мишень.
— Хочешь, научу? Это несложно, — внезапно предложил наследник и протянул Иве лук. — Держи его вот так… А сюда вкладывай стрелу…
Ива послушно сжимала нагретое дерево, гладила оперение стрелы, пробовала натяжение тетивы, прицеливалась… и больше всего на свете боялась проснуться и понять, что это всего лишь сон. Хотя… наверное, во сне всё-таки плечо не может так болеть, а жёсткие перья не могут так царапать щёку.

Показати текст спойлеру

Неприятное чавканье под ногами. Лапы противно утопали в мягкой почве, холодная затхлая вода пробиралась под мех и вызывала дрожь. Ива ступала медленно и осторожно, то и дело кидая быстрые взгляды на Дея. Но тот был более лёгким и ловким, потому передвигался по болоту с куда большим комфортом.
Ива же боялась. Окружающее со всех сторон болото страшило, в голове роились различные легенды о духах, которые обитают в таких местах и заводят путников в самую топь, о трупах, которые всплывают у самых ног и пытаются затащить в болотную муть… Но даже если отодвинуть в сторону все эти мистические байки, Ива хорошо понимала, что большой кошке, увязнув, будет очень трудно выбраться. Да и гнилая вода, попади она в рану, не сулила ничего хорошего.
— Ива? Всё хорошо? — похоже, она слишком медленно и напряжённо шла, чем привлекла внимания своего спутника. Пришлось поспешно фыркнуть, мотнуть головой и ускориться. Не важно, что от этого раненая лапа заныла сильнее — нельзя было этого показывать. Иначе Дей непременно решил бы устроить привал, а любое промедление могло стоить жизни. Ложь во благо…
Ночь медленно опускала на болото свой тяжёлый плащ. Гамма звуков развернулась, стала куда ярче и насыщеннее. То и дело до чутких кошачьих ушей долетало далёкое бульканье, крики ночных птиц, стрёкот цикад и непонятные вздохи и стоны. Ночное болото жило какой-то своей жизнью, в которой кошке и человеку места не было.
Теперь Дей двигался куда медленнее, с трудом различая в темноте кочки и больше времени тратя на то, чтобы длинной палкой прощупать почву перед собой. Ива, улучив момент, мягко ткнулась носом ему в плечо и услужливо подставила спину. Дей колебался несколько долгих секунд, но затем сдался и осторожно оседлал кошку, обхватив её одной рукой за шею.
— Не… тяжело? – он наверняка хотел спросить «не больно?», но отчего-то сдержался. И снова Ива солгала и протестующе мотнула головой. Времени раскисать и думать о боли не было. Нервы были напряжены, внутреннее чутьё уже давно твердило, что что-то не так. Ива прислушивалась и принюхивалась, всматривалась в темноту, нервно дёргала хвостом — и никак не могла понять, что её так пугает и беспокоит.
— Я тоже это чувствую, — горячее дыхание защекотало ухо. — Наверное, это просто какие-то местные существа или животные, как думаешь? Едва ли нас могли так быстро и легко выследить, мы тщательно заметали следы.
Эти слова успокоили. Коротко мурлыкнув, Ива устремилась вперёд, уверенно и безошибочно угадывая места, куда можно было ступить и не провалиться. Страх медленно отступал одновременно с тем, как она набирала скорость. Забыв о раненой лапе, она мчалась вперёд и уже смутно различала впереди тёмную стену деревьев. Там будет спокойнее и безопаснее, там легко затеряться, а к утру болото скроет их следы.
Дей глубже зарылся пальцами в густой мех и медленно выдохнул. Удачно, что кошачье сознание столь доверчиво отнеслось к его словам. Ни одни существа не могли вызвать это давящее чувство страха и паники. За ним стояло нечто большее, но сейчас нельзя было о таком думать. Ложь во благо — часть их пути к спасению.

Прямо сейчас, не откладывая, обнимите свою кошку. Быть может, она именно в этом нуждается.

Показати текст спойлеру

Мир вокруг расплывался. Даша то и дело трясла головой и моргала, вытирая бесконечно подступающие слезы, и медленно шла вперёд. Каким бы не было состояние, работу никто не отменял. Даже если бы весь мир рушился, она все равно о своих обязанностях забывать не стала. А тут речь шла далеко не о мире, а лишь о кусочке её собственной жизни... Вполне нормальное явление в день рождения. По крайней мере, для Даши это уже стало традицией.
Люди искоса поглядывали на бледную кусающую губы девушку, которая невидяще смотрела перед собой и шла словно на автопилоте. Впрочем, так и было. Погрузившись в свои мысли, Даша и не заметила, как добралась до работы.
«Всё, хватит! Соберись!» — мысленно одёрнула она себя и натянула на лицо слабую улыбку. Так стало легче, хотя спокойствия и не прибавилось. Просто словно створки раковины захлопнулись, оставив снаружи лишь табличку «Не беспокоить». И никто не беспокоил. Впервые Даша порадовалась работе в безразличном коллективе, где никто никого не поздравлял с праздниками и не интересовался личной жизнью друг друга. Суеты вокруг себя она сегодня не выдержала бы.
Но тем удивительнее было в обед увидеть перед собой Марину из соседнего отдела. Марину, которая определённо ненавидела её, говорила гадости при каждой встрече и разве что не убивала взглядом. Куда делся взгляд василиска? Девушка приветливо улыбалась и держала в руках небольшую коробку.
— У тебя ведь сегодня день рождения? Я приготовила подарок, — Марина, похоже, немного смущалась и волновалась. Пальцы её чуть дрожали, когда она передавала растерянной Даше коробку.
— Подарок?.. Мне?.. Ты же меня терпеть не можешь! — Даша недоверчиво поглядела на коллегу.
— Да, но... — Марина замялась. — Глупо это было. Хочу начать всё сначала. Удачный ведь день для этого?
Она заискивающе заглянула Даше в глаза, выдала неуверенную улыбку и вдруг спохватилась.
— Ох! Время! Мне пора, с днем рождения!
Девушка умчалась прежде, чем именинница успела возразить. А дальше навалилась работа, и Даша отодвинула коробку в сторону и забыла о ней до самого вечера.
«Наконец домой... — она устало потянулась и наткнулась взглядом на подарок. — Интересно, что там? Ладно, дома посмотрю...»
Сунув коробку в сумку, она поплелась домой. Сдерживаемые за день эмоции медленно просыпались и тянули свои колючие лапки к ней. Нужно было попасть домой раньше, чем они совсем поймают её в свой капкан. Меланхолично нашарив в кармане наушники, она включила первую попавшуюся песню и погрузилась в переплетения слов, вновь настроившись на привычный автопилот. Так было проще.
Добравшись домой, она наконец-то заглянула в коробку, в которой обнаружился небольшой тортик. Судя по всему, Марина делала его сама. Крем местами лёг неровно, коржи были чуть кривыми, но в целом кулинарная конструкция выглядела аппетитной. В коробке была прикреплена записка.
«Ты постоянно переходила мне дорогу. Та должность была моей. И та премия. И та награда. Но… это останется в прошлом. Я хочу, чтобы всё изменилось. Не отказывайся от моего подарка. Пусть он будет началом новой жизни…»
Даша не дочитала, озадаченно отложив записку. Кто бы мог подумать, что Марина всё поняла, осознала даже не в обиде? Хотя чего было вообще обижаться, Даша никогда ничего у неё не отбирала. Так сложилось, что она была лучшей, всегда вкладывалась в любое дело на полную, а Марина же обходилась минимумом. Но всё равно рвалась куда-то и носилась со своей непризнанностью.
«Не ожидала от неё такого… Ох, а как есть хочется! Тортик очень кстати…»
Девушка засуетилась, доставая посуду и заваривая чай. Затем смело отрезала кусок торта побольше и попробовала его. Подарок оказался весьма вкусным, с нежным сливочным вкусом. Правда, пропитка коржей показалась Даше странной и отдавала чем-то пряно-мятным.
— Необычный торт… — пробормотала она себе под нос и отправила в рот ещё одну порцию. Проголодавшаяся девушка и не заметила, как расправилась со всем куском. Она задумчиво уставилась на остальную часть торта, размышляя, не будет ли лишним ещё один кусочек, как вдруг ощутила головокружение. Чувство было неожиданным и резким, Даша даже на миг словно потеряла сознание, а затем поняла, что находится на полу. Посчитав, что свалилась со стула, она попыталась подняться и поморщилась от обилия резких запахов, атаковавших нос.
«Гадость какая… кажется, в холодильнике что-то испортилось… А я как-то странно себя чувствую… Что со мной не так?.. И с каких пор кухня кажется такой огромной? И… что это, лапы? Хвост? Я… что?!»
Она ошеломлённо уставилась на чёрные лапки с короткой густой шерстью. За спиной что-то странно дёрнулось, и Даша с трудом признала у себя наличие хвоста. Уши шевельнулись, улавливая новый спектр звуков. Она мотнула головой, пытаясь развеять наваждение, но всё было зря. Она всё так же сидела на полу и изучала кухню с кошачьей позиции. Лапы и когти, усы, хвост, шерсть… Всё это теперь принадлежало ей.
«Как это получилось? Это… начало новой жизни? Стоп, я не дочитала записку… что там было в конце?»
Даша неуклюже забралась на стул, оттуда перепрыгнула на стол, едва не свалившись, и уставилась на записку. Непривычные кошачьему глазу буквы расплывались и никак не хотели складываться в слова, но с трудом Даша всё-таки разобрала приписку в самом конце.
«Надеюсь, у тебя нет аллергии на шерсть, иначе это будет забавно.»
Внутри что-то оборвалось. Всё это нарочно! Марина специально это подстроила, устранила таким образом надоевшую и ненавистную конкурентку! Она подсунула ей торт, превративший девушку в кошку, а Даша поверила, как наивная дурочка…Это походило бы на глупую сказку, если бы в самом деле не происходило с ней здесь и сейчас.
Она жалобно мяукнула, перебралась на подоконник и уставилась в окно. Что теперь делать? Как вернуть человеческий облик? Возможно ли это? Внизу суетились люди, куда-то спешили, ругались и смеялись. У каждого была какая-то своя жизнь и заботы. Кто-то был счастлив, кто-то страдал… А что кошка? Кошке всё это не нужно, Даша вдруг остро поняла это. Ей нужен дом, тепло и еда. Никакой работы, никаких страданий, сложностей выбора, никакого страха быть отвергнутой… Наверное. Возможно, кошке-Даше ещё предстояло со всем этим столкнуться. Возможно, всё было к лучшему? И она нашла спасение от своих проблем?
«Кошке легче устроиться, чем человеку. Так может, этот подарок в самом деле… подарок? Ну и что, что от врага… Зато он может оказаться лучшим…»
Отстранённо подумала кошка, с любопытством поглядывая на голубей на крыше подъезда. В ней просыпался охотник. Вот только в глубине души шевелилась странная и обжигающая болью мысль: даже кошкам нужно, чтобы их кто-нибудь обнимал.

Показати текст спойлеру

Скажи мне, друг, зачем им души,
когда они не видят их друг в друге?
Скажи мне, друг, зачем им руки,
когда они их отнимают от единственных в испуге?
А эти пламенем горящие глаза?
Зачем они их опускаю низко так?
Они идут к тому, что пустота
поглотит их, забравши в мрак.

Дождь тарабанил по подоконнику каплями-пальцами, торопя мои мысли и замедляя движения. Стук ударов гнал рассуждения вперед, метал их от головы к сердцу - менял меня от прагматика к мечтателю - успевая изменять направление с каждым восьмым ударом.
Дождь-убийца терзал меня, обещая ту же участь, как и у маленького паука, чью паутину, старательно сплетенную несколькими днями ранее, он расстрелял прицельными выстрелами капель-пуль. На месте недавнего возведенного творения и смысла жалкого существования паука было пустое место. В моей душе было пусто.
Заканчивалась осень.
Как-то незаметно промчалось в работе лето, которое должно было тянуться невыносимо долго без нее. Неожиданно легко стало засыпать и просыпаться по промозглым осенним утрам. Неожиданно я осознал, что во мне действительно пусто: не осталось ни любви к ней, ни боли. Разве что печаль по тому, как все закончилось.
Я невыносимо долго обвинял себя в том, что отпустил ее и перестал бороться за наше общее счастье. А теперь чувствую лишь разочарование в ней и злость на друга, который уговорил мою любимую уехать с ним. Он предал меня всего один раз, но этого хватило для того, чтобы больше никогда не общаться, и чтобы я начал считать его врагом.
Покинуть свои мысли меня заставил настойчивый звонок в дверь. Пришлось покинуть убежище своих мыслей и отправится на встречу нежданному гостю.
Я был готов провалится сквозь землю, пропасть, улететь на другую планету. Хоть умереть. Но я не был готов видеть ее вновь. Ее.
- Здравствуйте.
Она не узнала? Почему так официально. Куда мне бежать, где мне прятаться? От Ее глаз.
- Здравствуйте.
Нервно сглотнув, я отступил в сторону, пропуская ее внутрь дома. Она убрала руку от звонка, сложила зонтик и шагнула ко мне. Мое желание убежать усилилось и от того, что она засмущалась, не зная куда идти и что говорить.
«Неужели не она?» Прокралась у меня мысль. «Глаза?! Цвет Ее глаз был медово-карими, а у этой девушки глаза светло-серые»
Я сразу приободрился и взял себя в руки. Видно, я слишком много думал в последнее время, от чего принял незнакомку за Неё.
- Чем я могу помочь? – спросил я, но тут же опомнился и добавил, - Пройдемте в мой кабинет, там уютнее говорить о делах.
Девушка улыбнулась мне в ответ и последовала за мной. Там я предложил ей сесть, а сам деловито обошел вокруг стола, поправляя на нем бумаги. На самом деле, у меня давно не было клиентов, ведь их надо искать, давать объявления, а мне не хотелось ничего, кроме как погрузиться в книги. Я откровенно устал за это лето и самостоятельно закинул свое дело, которым так горячо начинал вместе с Ней.
Но я откинул посторонние мысли и выжидающе посмотрел на гостью.
- Простите, наверно, я отвлекала вас от чего-то важного, - она снова улыбнулась и мне показалось, что эта улыбка не из разряда вежливых, которые отражаются лишь на губах. Она улыбалась глазами, да так, как будто замышляет самое грандиозное дело в жизни. А так, как ее улыбка была обращена ко мне, я необъяснимо почувствовал, что грандиозное должно захватить и мою жизнь тоже.
- Вы так долго не открывали, что я уже подумала… - Она прервалась, недоговоривши предложение, и я никогда не узнаю, о чем же она «подумала». - Надеюсь, я не помешала вам?
Улыбка пропала с ее лица. Она с неподдельным интересом смотрела на меня и ждала ответа.
- Нет, я сейчас свободен и смогу полностью посветить себя вашей проблеме. Вы ведь по этой причине пришли ко мне?
Мне начало нравится следить за тем, как менялось выражение ее лица. Но я подметил, что при любом изменении неизменной оставалась улыбка в ее глазах.
- Да, вы правы. – Она встала и подошла к окну. – Вы верите в сказки?
Я откровенно не понял вопроса. Я верю, что книги, которые читали мне в детстве это сказки, я верю, что их написал кто-то. Но я не пойму самого вопроса. Хотя, когда я только лишь услышал ее слова, не задумываясь, я был готов сказать, что да, верю. Вот что мысли делают с нами, они превращают нас в прагматиков.
- Простите? – переспросил я, давая себе еще немного времени на размышления, и чтобы моя пауза не показалась ей затянувшейся.
- Это ведь очень простой вопрос, - она повернулась ко мне лицом. – Вы верите в то, что сказки существуют, вы верите в то, что мысли осуществимы, вы верите, что желания исполнимы, вы верите, что фантазии – реальность?
Девушка подошла ко мне, пока я стоял в изумлении и пытался подобрать ответ к каждому ее вопросу.
Нет, сказок не существует. Тогда бы все коты носили сапоги, а с самого детства за нами закреплялась бы крестная фея.
Да, мысли осуществимы. Но лишь тогда, когда начнешь действовать.
Да, желания исполнимы. Но не все и далеко не у всех. Все зависит от человека, все зависит от его стремления, от самоотдачи делу.
Нет, фантазия не может быть реальностью, потому что тогда все было бы слишком хорошо. В свои фантазии верят лишь те, кто закрыт в психиатрических лечебницах, а здоровый человек должен осознавать, что фантазия это лишь его грезы, которые не будут осуществимы. Не осуществимы, как и моя жизнь с Ней, неосуществимы, как и мое счастье.
Все мои здравые рассуждения расшиблись в лепешку, когда я вспомнил, я увидел, за окном в капельках дождя блестит новая паутинка. И сам не слыша себя, я ответил: «Да! Да, я верю!».
- Вы так мило колеблитесь. – Заверила гостья меня, подошла и обняла.
Оказалось, что у меня нет никаких душевных сил, чтобы хоть как-то отреагировать на ее слова или на то, как крепко и тепло она обняла меня. Я прикрыл глаза, чтобы дать им отдохнуть, от нахлынувшей усталости.
Объятья ослабли.
Я стоял один на крыльце незнакомого дома. Надо мной было звездное небо, непривычно искрящееся сотней разноцветных огоньков. Под моими тогами, там, где должна была быть земля, было облако. Не на шутку испугавшись, я быстро вошел в открытую дверь и осмотрелся. На кухне уже сидела моя гостья. Кажется, теперь мы поменялись местами.
- Вы ведь знали, что говорите «да» не только на мой вопрос, но и даете согласие на что-то большее? – спросила она и жестом предложила присесть рядом.
- Чувствовал. – Честно признался я. Чувство нереальности покинуло меня сразу, как только я вновь увидел ее.
- Поздравляю, вы новый Ловец Снов. Ваша задача ловить сны, сортировать их, нумеровать и по необходимости отпускать назад. Это самая сказочная должность в Мире. С остальным вы разберетесь этой ночью, когда все небо над этим домом заполонят сны.
Она встала и направилась к выходу:
- И да, чувствуйте себя, как дома. – Она смутилась так же, как и на пороге моего дома, - хотя теперь это и так ваш дом.
Девушка одарила меня улыбкой волшебной теплоты и шагнула за порог.
- Почему я? – Догнав ее, задал я вопрос, который явно не дал бы мне спокойно жить.
- Потому что я долго смотрела на вас. От маленького, до большого. – при этих словах она показала рукой мой рост в детстве и сейчас. – Хотя, вы правы, я наблюдала не только за вами. И практически отвернулась, когда вы были влюблены и дружили с прагматиками, становясь таким же. Но я долго отворачиваюсь и в последний момент успела заметить, что вы стали прежним. Тогда я и пришла задать свой вопрос.
- Спасибо. – Искренне сказал я, сам не понимая за что именно.
- Я сделаю так, чтобы они поняли, что вы им благодарны.
- Кому? – удивился я.
- Вашей возлюбленной и вашему бывшему другу.
На этом она шагнула за порог, а я осознал, что она знает мои мысли лучше меня. Ведь я действительно, стоя на пороге нового дома, ощущая приближение чарующего приключения длиною в жизнь, был благодарен своему другу, за такой подарок, как свобода.
- Как вас зовут? – совсем запамятовал спросить я, хорошо, что хоть в последний момент, но вспомнил.
- Зови меня Вселенная.