От лица героини Ферелдена

Звон скрещенного оружия, яростный крик, чей-то протяжный стон...
Она остановилась, готовясь нанести решающий удар. Лезвие уже понеслось к склоненной голове человека, но замерло, так и не обрушившись на нее.

- Я сдаюсь.

Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Медленно, словно не веря в произошедшее, девушка опустила оружие и посмотрела на противника. Он стоял перед ней на коленях. Отрешенный, поверженный, но не сломленный. Скрипнув зубами, Логейн поднял голову и встретил взгляд своей победительницы. Вот она - перед ним: два длинных кинжала, с которых стекает кровь, оставляя алые дорожки на мраморном полу... его кровь. Высоко вздымающаяся грудь, словно после изнуренного быстрого бега… разодранный в нескольких местах доспех, ссадины на лице… рыжие спутанные волосы и упрямый взгляд изумрудно-зеленых глаз... Криво усмехнувшись, регент сплюнул кровью на пол и процедил сквозь зубы:

- Я недооценил тебя, Серый страж. Мне казалось, ты вроде Кайлана - дитя, которому вздумалось поиграть в войну. Я ошибался. В тебе есть сила, которую я не встречал в людях с тех самых пор, как умер Мэрик. Я сдаюсь.

Логейн, превзнемогая боль, поднялся с колен. Точные удары стража оставили на его теле многочисленные раны, скрытые под массивной броней. Лишь лужица крови у ног регента свидетельствовала о них.

Алиэль вскинула голову, прищурив ярко-зеленые глаза. В ее взгляде не было триумфа. Вопреки всем ожиданиям, она не чувствовала к противнику ненависти за его деяния, не чувствовала злости. Этот человек, которого все считали героем, вызывал у нее лишь жалость. Взлетев высоко, так низко пасть... Но дело было сделано. Спрятав оружие в ножны, девушка безразлично дернула плечом:

- Все кончено, Логейн. Ты должен ответить за свои преступления.

По залу пробежался ропот. Кто-то одобрительно закивал, кто-то недовольно пробурчал, некоторые откровенно возражали против решения Стража, иные, как Алистер, откровенно радовались ее словам. Все взгляды были устремлены на регента. Всем не терпелось узнать, как он воспримет известие о своей казни. Логейн поджал губы и обвел зал свирепым взглядом. Повернувшись к Алиэль, он открыл было рот, чтобы дать ответ, как вмешалось провидение.

- Стойте! Есть и другой выход!

Риордан, быстрым шагом приближался к месту боя. Он торопился, как мог, чтобы не дать случиться необратимому. Его появление произвело ожидаемый эффект. Дворяне с любопытством воззарились на стража, Алиэль удивленно обернулась, а Алистер недовольно насупился.

- Тэйрн - испытанный воин и знаменитый полководец. Пускай пройдет Посвящение.

Слова Риордана утонули в гуле, заполнившем помещение. Он повысил голос, чтобы перекричать толпу, но дворяне сами внезапно затихли, когда слово взял претендент на престол. Голос Алистера звучал яростно, глаза метали молнии, а мягкости его тона позавидовал бы даже огр:

- Нет, нет и еще раз нет! Риордан, этот человек бросил на смерть наших братьев, да еще и обвинил в этом нас самих, - парень рычал, как дикий зверь. Вся та ненависть, что копилась в нем со дня падения Остагара, вырвалась наружу и хлынула рекой,- Он преследовал нас, как диких зверей. Он пытал тебя! - Страж махнул рукой, указывая на Логейна, не прекращая свою убийственную тираду, - Как мы можем все это забыть?

Свет дворянства молчал. Трагедия, разыгравшаяся на их глазах, заняла их умы и запечатала рты. Риордан покачал головой. Он мог понять импульсивность парня, потерявшего все по вине регента. Но именно из-за молодости и бушующих в нем страстей, Алистер не мог судить хладнокровно. Он видел лишь одну сторону и не в силах был узреть другую. Страж выжидающе посмотрел на Алиэль, ожидая ее вердикта. Может хоть она будет благоразумнее… Девушка растерянно посмотрела на старшего, потом медленно обвела взглядом собравшихся, задерживаясь на лицах лишь на мгновенье, чтобы понять, что все внимание людей было отдано ей. В поисках спасения от этих жгучих глаз, она поймала взгляд Алистера. Свирепый, полный ненависти и боли... Наверняка, она так же смотрела на Хоу перед тем, как перерезать ему глотку. При воспоминании об этом мерзавце, кровь в жилах юной Кусланд снова закипела. Стиснув кулаки, девушка взяла себя в руки. Мелодичный, но в то же время уверенный голос прокатился эхом по залу:

- Ты можешь применить право призыва, Риордан. Но... Логейн сделал слишком много ошибок. Мы не можем примириться с этим. Уверена, как и он.

Она приблизилась к уже бывшему регенту почти вплотную и заглянула ему в глаза. Их взгляды скрестились в новой битве, которую Логейну было не суждено выиграть. Пусть и поверженный, но он был главнокомандующим, сила его взгляда могла поразить в самое сердце, покорить ум и закалить сталь. Никто в этом зале не смог бы противостоять ему, никто, кроме этой девчонки. В ее глазах не было злости, не было такой силы, как у него, но было другое. То, чего нельзя было ожидать от закаленного в боях с порождениями тьмы воина. Жалость... Это ранило Логейна сильнее всего. Он не мог смотреть на нее, не мог, не хотел. Эти глаза словно бередили душу, проникали в сердце, пытаясь вырвать его наружу... Отведя взгляд, регент стиснул зубы в безмолвном гневе. Он был уверен, что Алиэль сейчас нанесет ему последний удар, но вместо этого она потянулась к его уху и прошептала:

- Ты хотел мира для своего народа, но продал его в рабство, привел к войне. Ты мечтал о спасении народа, но привел его к уничтожению. Ты желал счастья своей дочери, но сделал ее несчастной... Ты сможешь жить с этим? - ее волосы щекотали его щеку, а тихие слова ударяли сильнее гонга по сознанию Логейна. Это был полный крах... Закусив губу до крови, он остался стоять с каменным лицом, не удостоив дерзкую девчонку ответом, а страж вернулась к своим спутникам, не обращая внимания на перешептывания среди дворян, вызванные ее странным поведением. Встав посреди зала, Алиэль пригладила волосы в бесцельной попытке привести их в хоть какой-то порядок и звучно произнесла, обращаясь к Совету.

- Правосудие должно совершиться. Логейн умрет.

Регент кивнул, приняв поражение с достоинством, которого и следовало ожидать от героя Ферелдена. Анора, все еще цепляясь за возможность спасти отца, едва сдержалась, чтобы не броситься на эту рыжую стерву, которая решала ее дальнейшую судьбу.

- Ты не можешь так поступить! Мой отец мог оступиться, но в глазах народа он по-прежнему герой.

Алиэль удивленно приподняла бровь. «Оступиться? Так значит теперь предательство называется всего лишь "оступиться"?» Девушка сделала над собой усилие, чтобы не рассмеяться во весь голос. Напряжение от всей этой суматохи с собранием уже достигло предела и готовилось перелиться через край. Она чувствовала, что неимоверно устала, но не могла позволить себе показать эту маленькую слабость. Твердо стоя на ногах, она повторила свой вердикт, делая ударение на каждом слове.

- Логейн. Будет. Казнен.

Риордан вздохнул и отошел в сторону, не желая препятствовать правосудию. Он сделал все, что мог, пусть и безрезультатно. Алистер же напротив, подошел к Алиэль ближе, на ходу доставая меч. Его лицо приобрело спокойное выражение, можно сказать даже умиротворенное. Подумать только… а ведь за минуту до этого он готов был разорвать всех тех в этом зале, кто был против смерти регента. Девушка ухмыльнулась в душе, с нежностью подумав, какой же Алистер еще мальчишка и взяла меч. Одарив легкой улыбкой своего спутника, она обернулась к осужденному.

Тэирн стоял, гордо подняв голову. Ни один мускул не дрогнул на его благородном лице. Словно он сам был палачом, а не узником. Анора же, увидев оружие, бросилась к отцу, закрывая его собой.

-Нет, ты не можешь этого сделать!

По лицу регента скользнула тень. Он бросил на дочь суровый взгляд и отодвинул ее в сторону:

- Помолчи, Анора. Все кончено.

Королева вздернула подбородок и нахмурилась, не желая выполнять отеческое наставление. Она не понимала, как он мог так спокойно принять это решение. Умереть лишь из-за того, что какому-то капризному мальчишке была желанна его смерть, а девчонка не могла ему возразить? Как нелепо это звучит… Весь этот совет больше походил на неудачную театральную постановку, в которой ее семья играла роль главных злодеев.

- Не смей обращаться со мной, как с ребенком, я не шучу!

Логейн не улыбался. Его лицо было все таким же суровым, непреклонным, как всегда, но в глазах мелькнул огонек, так хорошо знакомый Алиэль. Огонек, который она никогда больше не сможет увидеть.

- Дочери, Анора, никогда не взрослеют. Они так и остаются шестилетними сорванцами с косичками и ободранными коленками.

- Отец…

Королева замолчала, не в силах подобрать слов. Ее тело содрогнулось в беззвучных рыданиях, и она спрятала лицо в руках, чтобы не видеть смерти отца. Но не только Анору зацепили слова регента. Алиэль замерла на месте, в смятении, не в силах пошевелиться. Мир вокруг нее померк. Осталась лишь она и Логейн, вставший на колени, чтобы принять смерть. Через тело девушки словно прошел электрический разряд и она, как во сне, увидела преображение регента. Черные, как смоль, волосы приобрели каштановый оттенок.

Взгляд смягчился, доспех заменил обычный дворянский наряд, открывший миру ужасные раны на теле Тэирна. Перед ней предстал ее отец, таким, каким был в тот злополучный день, когда замок Кусландов пал под предательством Хоу. Ее отец… из последних сил старающийся не потерять сознание, чтобы поговорить с дочерью, увидеть ее в последний раз. Сердце Алиэль наполнилось тоской и болью, словно она вновь перенеслась в тот день, когда рухнула ее жизнь. Она как наяву почувствовала запах гари, услышала треск горящей черепицы…

Вот отец просит ее быть сильной, даря на прощание вымученную, но такую родную улыбку, и беря с нее слово, что она выживет и станет Стражем:
«Волчонок, помни… Долг для Кусландов всегда был превыше желаний»

Вот мать, за какой-то час постаревшая на 20 лет, подталкивает ее к выходу. С грустью и болью глядя на свою дочь, она отдавала жизнь, чтобы дать той несколько лишних минут на спасение.

Вот Дункан, пытающийся увести сопротивляющуюся девочку, вырывающуюся и отчаянно пытающуюся убедить родителей, что они должны идти вместе. Что надежда есть…

Нет, нет, не надо. Я больше не могу. Хватит – прошептала страж, схватившись за голову. Она не знала, как это выглядело со стороны, не слышала слов Логейна, где он просил поторопиться. Все это было сейчас так далеко от нее.

Алиэль била дрожь, и она не в силах была с собой совладать. Она считала что справилась, что пережила, а со смертью Хоу эти воспоминания оставят ее, но нет. Рана была свежа, и слова Логейна разбередили ее. Стиснув зубы, девушка мотнула головой, пытаясь отогнать наваждение. Не думать, не чувствовать… это внезапное отчаяние сводило ее с ума.

Отступив на шаг, она уперлась во что-то твердое. Удивленно распахнув глаза, Алиэль почувствовала, как на ее плечо опускается тяжелая рука. Такой простой жест ободрения, но он произвел должный эффект - девушка пришла в себя. Горящий замок исчез. Она снова была на Собрании земель, сжимая рукоятку меча. Рука, покоящаяся на ее плече принадлежала Стену. Он обычно мало говорил, но умел поддержать и без слов. Да и сейчас слова были бы бесполезны. Благодарно улыбнувшись кунари, Страж перевела взгляд на Алистера и протянула ему меч.

- Я не смогу этого сделать, - помедлив мгновенье, она тихо добавила, - не при ней.

Пронзительный взгляд зеленых глаз устремился к Аноре, все также не отрывающей рук от лица.
Убить отца на глазах у дочери, заставить ее пережить тот же кошмар, который до сих пор терзает душу… Она не могла этого сделать. Какая ирония... Она вспомнила, как безжалостно расправлялась с солдатами Хоу, с каким наслаждением вонзила кинжал эрлу в грудь, глядя как угасает жизнь в его глазах, а сейчас не находила сил, чтобы убить одного-единственного человека… Лишь оттого, что его дочь была здесь.

Парень не стал ждать объяснений странного поступка девушки. Ему не терпелось покончить с предателем, погубившим Дункана. Он взял меч и, поудобнее перехватив рукоятку, подошел к Логейну,

- Я сделаю это. Это мой долг перед Дунканом.

Алиэль закусила губу с такой силой, что почти сразу почувствовала солоноватый привкус во рту. Она не опустила голову, но все равно не видела казни. Как только меч покинул ее руку, девушка словно освободилась от тяжкого бремени. Перед глазами заклубился туман, вырывая из ее израненного сердца новые воспоминания…

Свист лезвия, чей-то судорожный вдох, глухой удар... и багряные капли крови на сапогах...