Реквием для себя

Яркие солнечные лучи заливали все помещение. Это раздражало, но не было совершенно никакого желания вставать с удобного кресла только для того, чтобы закрыть окна. Не смотря на то, что в жизни все складывается как нельзя лучше, этому гордому и властному человеку хотелось стонать от боли. Уже не спасали ни сигары, которые одна за другой исчезали в его руках, будто бы их и не было. Помощь, которую раньше оказывал виски, исчезла точно так же, а потребность просто сидеть с наполовину пустым бокалом в руках – скорее привычка, нежели необходимость.
Он швырнул уже опустошенный стакан в камин и, взяв полупустую бутылку обжигающего напитка, за два раза осушил ее. Сейчас ему было все равно, что день только начался и предстоит переделать очень много дел. Ему было безразлично, что кто-то может нагрянуть с неожиданным визитом и застать его в таком состоянии. Больше ничего не имело смысла: сын давно вырос и может сам о себе заботится, более того, именно сын и заботится о нем, а она… Ее больше нет. Он потерял ее. Пустая бутылка полетела вслед за стаканом в огонь, он закрыл лицо руками, стараясь не заплакать, как какой-то сопляк. Он гордый! Он должен держать голову высоко! Но не сейчас. Он откинул назад волосы и, все-таки встав с кресла, направился к трюмо, где стояла еще одна бутылка. Мужчина напоминал себе какого-то пьяницу, он больше не был похож на блистательного аристократа, он стал человеком, который потерял ту, которую любил. Не всегда. Но любил.
Становилось трудно находиться в этом доме и просто невыносимо дышать этим воздухом, в котором по-прежнему витал ее аромат. Он не заходил в их комнату с того самого дня, наверное, надеясь, что сможет справиться с этой пожирающей из нутрии болью. Ошибся. Он в который раз ошибся! Облокотившись на трюмо, он не выдержал, и слезы потекли по его щекам. Боль потери засела в его сознании так глубоко, что избавиться от нее, казалось бы, невозможно.
«В этом мире нет ничего невозможного», - когда-то давно она говорила это их сыну, а он стоял в дверном проеме, стараясь сдержать улыбку. Она была такой красиво. Особенно рядом с сыном. Она тогда так и не заметила его, направившись с мальчишкой в сад, а он продолжал наблюдать за ним, считая, что они всегда будут вместе и умрут в один день. Ему хотелось верить, что они всегда будут вместе, что они будут счастливы, но этого не произошло. Ее больше нет. Уже год, как ее нет! Он со всей силы ударил кулаком по дверце трюмо. Осколки стекла разлетелись по всему кабинету. Ему все равно. Все равно, что рука ужасно кровоточит и, возможно, в ране есть осколки. Сейчас это не имеет никакого значения. Хотелось кричать, что было силы.
Он упал на дорогой мягкий ковер, по которому она любила ходить, грея босые ноги в мягком теплом ворсе. Он упал и больше никогда не поднимался. Как и хотел – умерли в один день. Только он на год позже. Его бездыханно тело лежало в кабинете, слезы продолжали течь по его красивому лицу, а яркие солнечные лучи заливали все помещение.