Работы:Полёт фантазии:Работа №1:Показати текст спойлеру
Фэндом: Таис Афинская
Вечер дышал зноем. С моря не было ни дуновения, воздух, казалось застыл, и с трудом проходил в легкие, оставляя горечь на языке. Пить хотелось постоянно, но бурдюки с водой остались у Эрис, а Эхефил дал себе обет не подходить к ней, пока она сама не позовет. После той ночи, проведенной вдвоем, молодой скульптор понял, что не нужен ей. Ведь и сама та ночь была всего лишь платой за скульптуру. Сейчас Эхефил не понимал, на кой черт он согласился поехать с ней кататься на лошадях. Быть может, снова хотел полюбоваться своей богиней...?
Эхефил остановил бешено скачущую лошадь и легко спрыгнул на горячий песок. Ноги обожгло, но парню было наплевать на физическую боль. Куда большие терзания приносила душевная. На ходу сдирая хитон, он бросился в море, словно в надежде утопится.. Равнодушная водная гладь сомкнулась над его телом, но почти сразу же разверзлась назад, выпуская утопленника назад.
- Не получилось? - участливо спросил чей-то голос. Он принадлежал невысокому человеку в коротком белом хитоне и с странническим посохом в руках.
- Что не получилось? - удивился Эхефил.
- Ты ведь решил утопится? - уже насмешливей проговорил человек. - Да только вон та богиня крепко держит тебя.
Он махнул посохом в сторону города. На дороге пыль стояла столбом. Внезапно, из под пыльевой завесы выскочила Эрис на своей Амфитион.
- Вот ты где, Эхефил! - воскликнула она, остонавливая гнедую кобылу. Казалось, она не сколько не стесняется обнаженного мужского тела. Эхефил подхватил свой хитон и обернулся было на странника, но увидел лишь пустой песчанный берег, будто мужчина ему померещился.
***
Бочка из под вина быстро пустела от легкой руки Эхефила. Он опрокидывал в себя чашу за чашей, чем вызывал раздражение у собственных друзей.
- Шел бы ты домой, друг, - толкнул его Клеофард. - А то нести тебя до твоего дома далековато будет.
Эхефил махнул рукой и пригубил очередную чашу, а потом все же внял советам друга. Путь до дома не был далеким, но ноги отказывались нести скульптора, из-за чего тот каждые два шага был вынужден был прислонятся к чему нить ровно стоящему.
После отъезда Таис и Эрис, уехал и Лисипп, оставив молодого скульптора одиноким и с разбитым сердцем. Да, конечно, благодоря изваянию смуглой эфиопки не одна гетера была готова заплатить ему круглую суму за свое изображение, да и известность его стала оромной, но Эхфилу было наплевать на все. Смысл его бытия покинул его и теперь парню оставалось топить свое горе в вине.
- И снова неудача! - Эхефил обернулся так быстро, что чуть не свернул себе шею. Перед ним стоял все тот же странец.
- Вы... - он не мог произнести ни слова. Странец покачал головой и подошел к воятелю. Его жесткая, чуть шершавая ладонь легла на плечо молодого человека. Свой посох он протянул Эхефилу.
- Я помогу добраться тебе домой.
Облегченно вздохнув, скульптор обперся на палицу нового друга.
***
Гисперион, а так звали нового знакомого, прочно поселился в жизни Эхефила. Он надолго уходил, но когда стрясалась какая нить беда, мужчина всегда оказывался рядом. Улыбчивый и язвительный, он удерживал Эхефила от необдуманных поступков, вытягивал из той грязи, в которую постоянно поподал скульптор.
- Кто ты? - спросил однажды Эхефил у Гиспериона.
- Странник.
- И все?
- Да, - отрезал Гисперион. - Сегодня я уйду. Надолго. Постарайся никуда не влипнуть, хорошо?
Что то дрогнуло в душе Эхефила, но тот сдержался и кивнул.
Как и обещал, Гисперион ушел. Месяцы проходили один за другим, но вестей от Серого Странника, как прозвали его друзья Эхефила, не приходило. В один из тяжелых месяцев лета, из странствий вернулся Клеофард.
- Эхефил, у меня плохие новости.
Хмельной скульптор лишь мотнул головой.
- Говори!
- Уранополис стерт с лица Геи. Таис и Эрис погбли.
Казалось, что везь хмель разом вышел из тела воятеля. Сразу вместе с душой.
Больше ничего не говоря Клеофард покинул дом друга. Следом за ним поплелся и Эхефил. Он не разбирал дороги, просто шел вперед. Ноги сами вели его к скалстому обрыву. Шальной ветер раздувал длинные волосы, а море высокими волнами зазывало бурную душу скульптора к себе. Не о чем не думая Эхефил шел к обрыву. Все чувства его умерли разом, оставив лишь тело, пустую оболочку. Босые ноги нащупали последний камень у самого края обрыва. Он шел туда, он хотел быть там.
- Эхефил! - чьи-то жесткие, чуть шершавые ладони обхватили его поперек туловища и резко развернули к себе. Разум сразу же вернулся к скульптору, едва он увидел лицо Гиспериона.
- Зачем? - шептал Серый Странник, глядя в глаза воятеля. - ты еще нужен мне.
- Не уходи, - прошептал Эхефил, уткнувшись лицом в жесткие ладони Гиспериона.
Работа №2:Показати текст спойлеру
Фэндом: Тор 2
Я вижу перед собой красивые глаза, самые чудесные в мире, в которые так люблю заглядывать и любоваться тем, что вижу в них. Сегодня мы можем побыть наедине, хотя неизвестно, сколько времени это удастся делать. Я наслаждаюсь моментом и впитываю в себя весь образ мужественного бога, который стоит по ту сторону прозрачной стены и, улыбаясь, разглядывает меня с таким же интересом. Его тело сейчас расслаблено, он отдыхает, находясь рядом со мной, потому что знает, что здесь точно все будет хорошо и ничего не случится.
— Ты сегодня останься со мной, хорошо?
Тор смотрит на меня и улыбается. Он знает, какой я настоящий. Мне не важен ни один бог Асгарда, кроме всего лишь двух - мамы и моего дорогого брата. Он долго обижался, злился на меня за все наши ссоры, за мои выходки, козни, нередко наводившие беспорядок не только в этом мире, но и в других, где я побывал когда-то... И тогда я рассказал ему все - что это маска, это все мне противно, я просто одинок. Я открыл ему всего себя, а он после этого долго приходил ко мне, да и приходит до сих пор, садился рядом, улыбался, рассказывал мне все... целовал...
— Не могу. Прости. Меня ждут.
После смерти мамы Тор остался для меня единственным любимым существом во всем мире. Несмотря на то, что я знаю, что он тоже любит меня, я не могу ничего поделать. Я по одну сторону стены, весь мир — по другую. Уже, наверное, навсегда. А он каждый раз уходит. Правда, не по своей воле, а потому, что нужно. Я уверен, что если бы он мог, то остался бы со мной навсегда, до своего последнего вздоха, не отходя ни на минуту. Тор верит мне, знает, что я не предам больше никогда, но все равно не может меня забрать отсюда, не может рассказать всем, что я рассказал ему... а мне и не надо. Я радуюсь, что теперь могут быть самим собой, понимаю, что теперь я любим и моя любовь также взаимна... мне достаточно и этого, больше уже ничего не нужно, все отошло на задний план, весь мир. Все войны, победы и поражения.
— Куда ты пойдешь сегодня?
Я доволен тем, что Тор — мой. Да, у него есть девушка, та самая, из Мидгарда. Он целует ее, проводит с ней много времени в свободное от своих дел. Но со мной — больше. Он остается со мной иногда на ночь, если заключенных из соседних камер уводят или освобождают по каким-то причинам. Он ведь может пройти ко мне в камеру. Отец знает, что он меня не выпустит, потому разрешил это ему еще давно, а Тор знает, что я не убегу никогда, если он этого не попросит.
— Сегодня в Мидгард. А завтра — с тобой целый день.
Тор проходит в камеру и наклоняется ко мне, ласково и трепетно сжимая мои холодные пальцы. Я прижимаюсь к нему молча, он знает, что я хочу ему сказать, потому целует меня в макушку, извиняясь. Мы сидим так очень долго, прямо на полу. Я с закрытыми глазами наслаждаюсь тем, что он рядом, а он разглядывает книги, которые я читаю, когда его нет. Все они были принесены матерью за несколько дней до ее смерти. Точнее, некоторые — прямо в тот день, другие порядком давно, но до последних я до сих пор пока что не добрался. Оно и к лучшему. Но я, хоть и не хотел читать их сначала, противился, надеялся на то, что смогу провести здесь время за какими-то другими, более важными вещами, нашел для себя интересной каждую книгу. Я читаю даже те, что из Мидгарда — стихи старых поэтов, современные дешевые романы о любви и мифы, могу даже русских авторов. Все это помогает мне коротать время в ожидании Тора. В конце концов мы забываемся в поцелуях, не вытерпев. Когда он отрывается от меня спустя минут пять, я улыбаюсь и уже знаю, что сейчас он уйдет. Я возбужден, он — тоже. Тор успокоится, когда будет подниматься наверх, в Мидгарде будет целовать эту девушку... и думать обо мне.
— Я жду тебя завтра. — Говорю я и беру в руки очередную только что начатую книгу. На лице уже маска равнодушия, которой я стал в последнее время пользоваться гораздо реже. Ну конечно, зачем она мне здесь, когда единственный посетитель — Тор, а с ним я искренен? Отец, кажется, уже и забыл обо мне.
Думаю, до завтра я успею прочесть роман целиком.
Самая трогательная работа:Работа №1:Показати текст спойлеру
Задание: Эдвин Каллен и Майк Ньютон
Майк сидел в школьной столовой и смотрел на Него. Он как обычно ничего не ел. Потом Он посмотрел на новенькую, казалось, что она его совсем не заинтересовала. Но через пару минут Он посмотрел на Беллу Свон уже с интересом.
«Вот, черт, я так надеялся, что ему не нравятся девушки, и возможно когда-нибудь этот совершенный парень обратит свое внимание на меня. И все же странно, что же такое есть в дочке шефа полиции, что даже Эдвард Каллен начал на нее пялиться. Надо будет с ней подружиться.»
Майк всегда хорошо сходился с девушками, наверное потому что они подсознательно чувствовали, что он приставать не будет. Начать общаться с Изабеллой Свон не составило труда. Конечно Майк делал вид, что подкатывает к девушке. Ему нравилось видеть в глазах Эдварда гнев и порой даже ненависть, он наконец то смог привлечь к себе внимание своего совершенного кумира.
Общаясь с Беллой, Майк понял, что девушка очень подходит к Каллену, тот всегда казался какой-то далекой звездой, до которой никогда не дотянешься. Так вот и девушка была такой же.
Когда на следующий учебный год Каллены уехали из города, Майку было больно, на душе поселилась пустота. Но вот Белле было еще хуже, она походила на робота, который выполняет всю свою работу автоматически. Парень всячески пытался поддержать ее, понимая ее боль из-за разлуки с любимым человеком, но так же как и в его случае это было бесполезно.
Хотя ему конечно было гораздо легче, ведь он то никогда не имел надежды на любовь или хотя бы какую-то привязанность со стороны Эдварда, а вот с девушкой тот встречался, и было видно, что они действительно друг друга любят.
А потом она начала общаться с парнем из резервации, и начало казаться, что тоска отпустила ее. Майку даже стало обидно из-за ее непостоянства, из-за того, что она предала совершенного во всех смыслах человека, из-за какого-то малообразованного деревенского парня.
Но когда Майк увидел их вместе, он понял, что заблуждался в своих выводах, Белла смотрела на Джейкоба Блэка как на брата, она конечно была привязана к нему, но любви с ее стороны точно не было. А вот молодой индеец был просто одержим девушкой, порой его глаза вообще загорались звериным блеском, когда он смотрел на нее.
А потом вернулся Эдвард со своей семьей. Майк был рад этому. Было ясно, что они приехали из-за Беллы, и он был очень благодарен девушке за это. Ведь теперь он опять мог наблюдать за ним, хоть издали, но все же мог.
А благодаря тому, что Майк дружил с Беллой все это время, он мог сидеть за одним столом с Ним. Вблизи Эдвард был даже еще совершеннее – бледная отливающая перламутром кожа, глаза-хамелеоны, меняющие свой цвет от практически черных до светло-карих, совершенные черты лица, а еще просто обалденный запах, исходивший от Него.
А как светились от счастья его глаза, когда Он смотрел на Беллу. В облике Эдварда Каллена всегда была какая-та угроза, но когда рядом с ним была его любимая, опасность, исходящая от него испарялась, оставляя только его невероятную красоту и своеобразный шарм.
Летом после окончания школы Майку прислали приглашение на свадьбу Эдварда Каллена и Изабеллы Свон. После этого началась апатия ко всему окружающему. Конечно, он понимал, что рано или поздно это все равно произошло бы, но все равно это было больно. Глупое сердце не хотело признавать то, что ему никогда не придется быть рядом с любимым человеком.
Сначала Майк не хотел вообще приходить на свадьбу, но потом все-таки решился, ведь так он возможно сможет избавиться от этого чувства, или хотя бы отпустить его.
Торжество было организовано просто великолепно, он смотрел на жениха и невесту и прощался со всеми мечтами и надеждами, с теми чувствами, которые испытывал по отношению к Эдварду Каллену. А молодая пара выглядела просто невероятно красиво.
Тут Майк обратил внимание на Джессику, та с болью и слезами смотрела в сторону Беллы, в ее глазах была печаль. Парень подошел к девушке и тихо прошептал ей на ухо:
- Она никогда не будет с тобой, также как и мне не суждено быть рядом с Эдвардом. Нам придется расстаться с ними, и ничего с этим не поделаешь
Девушка обернулась к нему, обняла и спрятала заплаканное лицо на груди у Майка. Они тоже поженятся, но если пару напротив них объединяла любовь, то их соединило горе и невозможность быть рядом с возлюбленными.
Работа №2:Показати текст спойлеру
Задание: Гендальф и Саруман
- Самое высокое место моей обители, нет, уже нет, скорее даже не так, моей тюрьмы. Сколько стою тут?.. один.. бесконечно долго.. нет, всего пару минут, но почему ничего не могу предпринять? Почему я стал таким беспомощным? Ведь у меня был ты, так близко и так далеко. Смотрел на меня и ненавидел, а глаза были чужие. Про себя называл тебя самым лучшим, любимым и истязал в надежде на то, что передумаешь. Пленил своим умом.. Как ты посмел так со мной поступить? Ладно не буду, все в прошлом, этот день изменил нас, нашу жизнь и наши пути. Сожалею лишь о том, что не смог заставить тебя остаться со мной, в этой самой башне.
Саруман стоял на крыше и смотрел в сторону улетающего на орле в даль Гендальфа. На то, как мощные крылья этой глупой птицы уносят от него самое важное что было в его жизни. Еще недавно он пытался заставить присоединиться своего любимого к нему и завоевать этот мир вместе. Он хотел предложить весь этот чертов мир к ногам своего серого чуда, но не получилось. От этого больно сжималось сердце, отказываясь стучать хоть как то. Белый маг посмотрел вниз, земля тянула к себе. На миг даже представил, что расправляет руки, аки крылья и прыгает, но быстро отвел эту мысль в сторону. Резко развернувшись маг пошел прочь отсюда. Обняв еще теплое Око, не заметил, как по его щеке потекла слеза.
- Все что у меня осталось, это только возможность наблюдать за тобой. А стоит ли? Нет, с этого дня Гендальф, ты для меня никто, ты погибнешь помогая своим... все пустое, им не победить. Темные силы заберут тебя навсегда. Не нужно было играть со мной, пленить, поработить и вот так вот бросить. Ты отринул все что у нас было. Серобородый ты забыл наши ночи и дни вместе, как нам было хорошо. Не отрицай, тебе было не хуже чем мне. Так почему ты предпочел меня - ИМ?!
Вытерев этот след своей позорной слабости, Саруман поднялся со своего кресла обновленным. В глазах уже не было той небольшой светлой капли, серый волшебник выпил ее до конца. Теперь в этом зале стоял маг в совершенно белой одежде, но бесконечно темный внутри.
***
Весь оставшийся вечер Саруман провел в обнимку со своим Оком, наблюдая, что творится в мире. Планировал как нужно поступить, решал какая армия сможет справиться с объединенными светлыми силами. Его смех был слышен, наверное, в каждом уголке башни, но не было в нем веселья, лишь горечь и злоба. Под утро добравшись до своего ложа под балдахином, понял, что тут катастрофически чего то не хватает. Белобородый гнал от себя все устаревшие воспоминания и забрался под одеяло даже не снимая свою белоснежную мантию. Но то, что было легко наяву, оказалось слишком сложно в мире снов.
Там в царстве Морфея его ждал любимый, все также сидя в кресле и читая книгу. Гендальф улыбался ему и предлагал отведать вкусного печенья, привезенного им из далеких земель.
-Сари, ты просто непременно должен его попробовать. Это печенье просто тает во рту, оставляя после себя нежное послевкусие.
«Только ты оставлял мне нежное послевкусие» - пронеслось в голове Сарумана. Но он послушно подошел и, сев на соседнее кресло, взял одну печенюшку. Но вкуса ее не почувствовал, а его любимый уже начал растворяться в воздухе.
-Нееееет, подожди, ты мне нужен. Ты больше всего в этом мире..
В руке оставалось еще половина этой выпечки, но Саруман и не заметил как ее не стало. В воспоминаниях пронеслось, как ранее закончился этот вечер. Как он поднял Гендальфа на руки и понес к ним в комнату.
И как на утро они соревновались в острословии, как шутили и расставались на некоторое время. Он смотрел на пустое кресло, а от печенья остался во рту очень противный вкус, горький. Маг проснулся, во рту был все тот же вкус, горечи и боли. Теперь жизнь будет наполнена лишь одиночеством и темными делами. Саруман полностью посвятит себя служению темным силам, так он решил, раз и навсегда.
-Обратного пути нет, да и, наверное, никогда не было.
***
Маг в белоснежной мантии стоял на крыше своей башни и громко смеялся, наблюдая за тем, как его собственная армия собирается под стенами. Это были грязные и никчемные создания, такие как и он сам, только они не скрывали себя за чистыми одеждами. Саруман их ненавидел, но не мог отказаться от своих идей и планов и только они могли помочь достичь его цели, орки были важным звеном.
-Вперед, мои славные воины! Несите смерть всем кого встретите на пути. Рубите лес, создавайте новых бойцов, этот мир будет наш.
В его глазах пылал огонь, душа была темна, а на заднем плане пробежала тоненькая и слабая мысль. «Спасись от меня, живи.»
Работа №3:Показати текст спойлеру
Задание: Бобр (Хроники Нарнии) и Мориарти (Шерлок Холмс)
Люблю Бобра.
Немного жёсткая, коричневая, гладкая шерсть. Умные глаза. Хозяйское брюшко. Плоский хвост - так хочется им себя избить. Завораживающий низкий тенор, немного с хрипотцой. Как забавно он суетится, когда я попадаю к нему в гости...
Люблю Мориарти.
Вечные злодейские планы, насмешливая улыбка.
Для меня, животного, он великий - во всех смыслах. Тонкие брови, немного скуластое лицо, властный взгляд. Неужели именно я размягчаю его сердце? Даже не знаю, какими эпитетами назвать моего Любимого...
"Приглашаю Вас на чашку бобровой настойки в Нарнию.
Всегда Ваш (Твой) Бобр."
И не знают они оба, что никогда не встретятся...
Работа №4:Показати текст спойлеру
Задание: Финник и Хеймитч (Голодные Игры)
Солнце сегодня светило ярко, а настроение Хеймитча было ниже плинтуса. Он со стоном поднялся с кровати, лениво и медленно натянул на ноги обувь и пошел к столу, на котором стоял графин с водой. Дрожащей рукой мужчина налил жидкость в стакан, сощурившись, вгляделся в кристально чистую воду и, сморщившись, выпил залпом. Тут же он почувствовал, как вода будит органы в его теле, прокатывается прохладной струей сверху вниз и освежает все внутри. Сначала он любил это чувство, но теперь, когда он стал ощущать его каждый день — оно оно потеряло для него всякий смысл. Зато если вдруг утром он просыпается и не видит рядом с собой воды, то готов отдать все за то, чтобы вновь почувствовать, как она удаляет потребность внутри.
Что стало причиной ежедневному пьянству? Все думают, что после победы в Играх Хеймитч сошел с ума, потерял смысл жизни... но нет, он, наоборот, обрел его, только несколько позже. Ха! Наивные люди! Он просто влюбился, и ни в кого-нибудь, а в молодого человека — одного из следующих участников Игр. Сначала он даже не понравился Хеймитчу, а потом мужчина все-таки пригляделся. Уверенный в себе, сильный... Да, он думал, что Финника убьют раньше, чем в Играх останется половина игроков, но он оказался не прав. Парень не только сражался до последнего, но еще и победил последнего оставшегося кроме себя трибута!
Скоро Хеймитчу дали двух молодых трибутов из последнего дистрикта. Что же он мог поделать, когда узнал, что Финник тоже будет принимать участие в играх? Он знал, что может научить их тому, что не умеет никто. Он мог сделать их дикими, помочь по-другому мыслить, становиться мощными... но зачем? Ведь он знал, что Финник — его любимый, которого он приметил из всех остальных — будет участвовать тоже. Вдруг они его убьют? Хеймитч не мог ошибиться, ведь он заранее попросил список всех участников. Он не первый раз в своей жизни пытался вести двойную игру, но впервые результат был жизненно важен для него. Что же он будет делать, если его любимый Финник погибнет?..
Но пить он, конечно, начал раньше, чем узнал об этих, предстоящих играх. Для начала, чтобы забыть о том, что он страдает любовью к человеку своего пола, ведь это немыслимо! Но потом Хеймитч стал свыкаться, постепенно, но привыкать к этой мысли, к осознанию. Уже не мог прожить и дня без мысли об этом парне. Причем он даже не понимал, почему именно он?! Зато все в теле Финника казалось ему красивым и безупречным, даже характер, которого он не знал, должен был понравится ему, он был в этом уверен!
А после того, как привык, Хеймитч пил, чтобы забыться... Это поднимало ему настроение. Самое ужасное, что он ничего не мог поделать. Он просто думал об этом, когда засыпал, думал, когда просыпался. Зато пока выпивал — настроение становилось лучше и Хеймитч порой забывал о своей любви. Нет, сначала он, конечно, помнил, а потом алкоголь затмевал его состояние до такой степени, что мужчина не помнил, кто же он сам.
... Зато если один из его трибутов победит — ему отвалят кучу денег.
— А зачем это мне? — Спросил мужчина сам себя, вновь раздумывая об этом. В зеркале он видел непричесанного и небритого самого себя, такого привычного и, как ему казалось, мужественного... — Надо. — Твердо сказал Хеймитч и стал одеваться. — Надо что-то менять.
Сегодня он встретится с Финником на общем сборе перед Играми. Нужно только отвести его в сторону, любой предлог подойдет, он должен послушаться его. Дальше — поговорить, отправить своих трибутов на площадку и — все.
Всеобщая атмосфера — пугливость трибутов, радость каких-то организаторских людей, которые ходили туда сюда. Все уже не красивые и разукрашенные, как обычно, а одетые в общие костюмы, только с номерами дистриктов.
— Эй! — Хеймитч бросил взгляд на Финника. Тот стоял со своими и что-то обсуждал со своей напарницей. Услышав возглас, повернулся и вопросительно посмотрел на мужчину. — Сказать кое-чего хочу, пошли.
Хеймитч кивнул на дверь, ведущую в туалеты, и быстро скрылся там. Пока парень не пришел, он проверил, есть ли кто-нибудь в кабинках. Убедился, что нет.
— Чего вы хотели? — В дверях появился Финник, когда мужчина умывал лицо. Хеймитч собрался с мыслями, оглядел предмет своей любви и улыбнулся.
— Будь осторожнее, — только и смог сказать он. Все мысли куда-то разбежались, а былая решительность исчезла, будто ее и не было.
Парень немного удивленно посмотрел на него, а мужчина понял, что через пару секунд этот взгляд изменится и станет совсем другим. Резко прижав трибута к стене, Хеймитч поцеловал его жарко и напористо. Поцелуй длился недолго. Вроде бы, Финник собирался ответить (хотя руки его пытались оттолкнуть мужчину), как дверь стала открывать.
В помещение зашел молодой парень, кажется, чуть старше самого Финника . В это время Хеймитч вытирал руки, как ни в чем не бывало.
Финник развернулся и быстро вышел. Странно, но на его лицо было не только непонимание, но и какая-то радость.
Голосование:1. Надо поставить каждой работе от 1 до 5 баллов. Однако оценку "5" можно поставить только одной работе.
2. Нужно прокомментировать каждую работу, просто так расставить баллы без объяснений нельзя.
3. Участники могут голосовать, если хотят получить приз за комментарий, но их голос не будет засчитан.
4. Для каждой номинации баллы считаются отдельно.
5. Лучший комментатор получит
. А каждый получит
. Опять же, при условии, что к каждой работе будет комментарий.
Волшебные шахматы +5000 галеонов +3 балла.
Яблочный пирог +3000 галеонов +2 балла.
Сакура +2000 галеонов +1 балл.
Желтые тюльпаны.