Глава 1. Когда исчезают звёзды

Моя жизнь никогда не отличалась какими-то особыми радостями, наверное, даже правильнее было бы сказать, что судьба моя расставляла мне различные ловушки на моём долгом и нелепом пути к жизни обычного счастливого ребёнка, постоянно подвергала каким-то тяжёлым испытаниям. Всё началось с моего рождения в обычном магловском приюте, где к ребёнку относились как к чему-то обыденному и обыкновенному явлению. Моя мать умерла сразу же после родов, успев назвать только имя, которым впоследствии меня и нарекли. Итак, позвольте представиться – Том Марволо Риддл. Я не стану забегать вперёд, а давайте лучше расскажу вам свою историю по порядку.
Как я уже сказал, яркими моментами моё детство насыщенно не было. Моё серое существование в магловском приюте разбавил приход высокого старца, в очень странной одежде, как мне тогда показалось. Она была такой нелепой и абсурдной, что я не мог не обратить на неё внимания, возможно именно этого и добивался незнакомец. На вид ему было лет около 50, но борода и длинные волосы делали его старше. Взгляд его был каким-то особенным: нет, в его голубых глазах вовсе не было чего-то давящего, а совсем на оборот – они излучали спокойствие, доброту и какое-то непонятное для меня тепло. Одиннадцать лет, проведённые в приюте, сделали своё дело. Я стал совсем диким, недоверчивым, озлобленным на весь мир, я не верил в любовь, стал совершенно замкнутым и молчаливым. Порой на меня накатывало такое нестерпимое желание причинять боль, что я едва сдерживался, чтобы не начать драться с кем-либо из ребят. Никто из них не дружил со мной, они старались вообще со мной не пересекаться, боялись и сторонились меня. И это ещё сильнее давило на мою психику. Воспитатели полагали, что я психически не здоров, но я не мог сказать, что это было правдой – я был очень спокойным, не выражал почти никаких эмоций, и мне стали приглашать странных людей в белых халатах, они изучали мою голову, надевали какие-то ремни, фотографировали мой мозг, а я лишь думал: «Глупцы, я ведь не болен, я просто особенный». И мои слова подтвердил этот старец, когда назвал меня волшебником. Он, наверное, думал, что я буду радоваться и удивляться, как это делали другие дети, которых оповещали вот о таком важном изменении в их жизни, но я так хорошо помню этот день, свою реакцию: Я стоял у окна, рассматривая капающий за окном дождь, и даже не повернулся, когда старик сказал мне об этом. Губы мои растянулись в ухмылке, и я промолвил: «Я всегда знал, что я особенный». Я помню ещё кое, что из нашего с ним разговора. Тогда я сказал ему, что я слышу голоса. Да, голоса. Они были моими ночными кошмарами, и сводили меня с ума. Они звали меня так часто, шептали моё имя, шуршали в углах, тихим шелестом, проникая в мой мозг, и издевались надо мной. А когда я был готов умереть, лишь бы не слышать их, они исчезали, и я снова становился прежним, спокойным мальчишкой. Помню, как он напрягся, услышав от меня эту информацию. Его лоб покрылся морщинками, лицо побледнело, а глаза слегка нахмурились. Он посмотрел на меня из-под очков-половинок своим небесно-голубым взором и сказал, что хочет забрать меня с собой туда, где я обрету дом и, где меня примут, как своего. Не знаю, что именно заставило меня поверить ему: та ли демонстрация его силы, его слова и умение убеждать, или же может быть он вселял мне какую-то надежду, которой у меня никогда не было. В следующий момент я уже шёл рядом с ним, он держал в своей руке мою маленькую руку, а я лишь оглядывался на серые очертания детского приюта, ища взглядом, окно своей комнаты, в которой протекло всё моё детство. Я никогда не выходил за ворота, не видел этот мир, я не знал, что ждёт меня там, впереди, но я не боялся, совсем. И лишь постепенно в моё сердце стала проникать уверенность и смелость, я был, словно загнанный в угол зверь, который оглядывался по сторонам и думал, а стоит ли выходить из своего укрытия, шёл вперёд, едва поспевая за высоким старцем. Иногда мне приходилось переходить на бег, и тогда я поднимал на него взгляд, и видел, что он о чём-то думает. Я не знал кто он такой, но уже тогда этот человек стал для меня кем-то больше, чем просто освободителем. Я не помню, как мы очутились на железнодорожной станции. На огромном здании вокзала, большими буквами красовалась надпись «King-Cross Railway station». Я стоял и смотрел на неё, пока старик покупал билеты в кассе. Из задумчивости меня вывело чьё-то прикосновение к моему плечу. Я перевёл взгляд и увидел его голубые глаза. Он протягивал мне билет, и почему-то улыбался. От былой серьёзности на его лице не осталось и следа, её сменила какая-то непонятная весёлость.
- Пойдём, Том. Поезд скоро отходит, нам надо успеть добраться на него.
Он взял меня за руку и снова повёл вперёд, теперь уже внутрь этого огромного вокзала, который мне казался таким необъятным. Я посмотрел на свой билет и удивился, это был листок золотого цвета, он искрился и на нём картинка, в виде поезда, постоянно двигалась. На билете большими буквами было написано «Хогвартс-Экспресс. Платформа 9 и 3/4». Я точно помню, что старик давал мне белый, маленький клочок бумаги, а теперь я держал в руках большой золотистый листок, с красивым рисунком.
- А разве бывает такой номер?
Спросил я, рассматривая вывески с номерами платформ, ища глазами нужную мне и всматриваясь в составы. Мне так хотелось посмотреть на этот поезд, узнать какой он и что это за место, куда мы едим. Старик посмотрел на меня и улыбнулся.
- Ты всё увидишь сейчас сам, Том. Потерпи.
Мы повернули на платформу 9, а с другой стороны была табличка 8. Я всё ждал, что вот сейчас появится та самая, нужная мне надпись, но её всё не было. Мы резко остановились перед большой колонной. Старик подошёл и потрогал её, затем посмотрел на меня.
- Ты должен пройти сквозь неё. Всё что тебе нужно сделать: сосредоточиться, собрать всё силу в кулак и разбежаться получше и главное не бояться. Давай. Встретимся на той стороне.
Сначала я подумал, что он сошёл с ума, как можно было пройти сквозь стену. Посмотрев по внимательнее на старика, я понял, что он серьёзно ждёт от меня данных действий. Я перевёл взгляд на стену, попытался сконцентрироваться, но почему-то представил себе, что, разбежавшись, я непременно врежусь в камень и буду выглядеть очень нелепо. Я снова посмотрел на старца, затем закрыл глаза, представил себе, как прохожу сквозь эту стену, и в следующую секунду рванул вперёд. Меня, словно затянуло в какую-то вязкую субстанцию. В следующий миг я понял, что слишком сильно разбежался. Оказавшись на платформе, я видел, кА кона преобразилась: стала какой-то сказочной, вокруг были необычные для меня люди в остроконечных шляпах и длинных мантиях. Прямо над моей головой висела табличка, полностью соответствующая номеру на моём билете.
- Вот это да…
Протянул я, рассматривая всё вокруг, и видимо я произнёс это вслух, так как услышал прямо над ухом знакомый голос старика:
- Впечатлило?
Он положил руку мне на плечо, я поднял голову и кивнул.
- Пойдём, Том, пора занимать место.
Мы вошли внутрь, проходили мимо стеклянных дверей. Я заглядывал в купе и видел там детей своего возраста и старше. Они о чём-то оживлённо болтали, не обращая на меня никакого внимания. Мне почему-то так захотелось поучаствовать в их беседе, узнать по больше про этот мир, а то, что я уже был не в той реальности, где существовал приют и моя старая комната, я был уверен полностью. Старик остановился и открыл купе, пропустив меня вперёд. Я сел к окну и, заёрзав на сиденье, уставился в окно. Поезд ещё немного постоял и тронулся, издав три протяжных и весёлых свистка. Старик всё это время сидел и смотрел на меня, но меня это мало волновало тогда, я был настолько увлечён осмотром пейзажей за окном, что даже не услышал, как открылась дверь. Меня лишь позже привлёк посторонний, незнакомый мне голос. Я сделал вид, что всё ещё увлечён пейзажами за окном, но на самом деле меня уже целиком и полностью интересовал разговор старика и нового незнакомца.
- Здравствуйте, Альбус. Не ожидал вас тут увидеть совершенно, вы ведь уже давно не пользуетесь Хогвартс-Экспрессом.
Мужчина, который сидел рядом с Альбусом, был не очень высокого роста, кругловатого телосложения, с седыми волосами и очень весёлым выражением лица. Он скорее располагал к себе, нежели отталкивал.
Я рассматривал этого незнакомого гостя в отражении окна, хоть его фигура и лицо были не чёткими. Я никак не мог позволить себе повернуться, чтобы получить полное впечатление от увиденного. Из всего, что я далее услышал, я понял, что моего старца зовут Альбус Дамблдор и он директор школы, в которую мы едим, а этот маленький толстенький человечек – декан какого-то Слизерина и видимо учитель. Я ещё многого не понимал и всё мне казалось, таким не настоящим, что я боялся, будто это мой очередной сон и стоит мне открыть глаза, как я снова увижу свою старую комнату в детском доме «Вулс». За окном пейзажи менялись с невероятной скоростью, и я даже не успевал рассмотреть их как следует, что меня очень расстраивало. Голубое небо было спокойно, и лишь иногда по нему проплывали белые кораблики самых причудливых форм и размеров. Ветра за окном не были, и деревья стояли, словно истуканы, замороженные такой не нарушаемой ничем тишиной.
- Том. Том отвлекись, пожалуйста.
Я повернулся, бросив немного растерянный взгляд на директора. Альбус сидел напротив, а рядом с ним устроился декан. Оба они смотрели на мальчика. Том как-то недоверчиво посмотрел на малознакомое ему лицо, и снова перевёл взгляд на старика.
- Том – это профессор Слизнорт, декан одного из факультетов в нашей школе. Я хочу немного ввести тебя в курс дела. Наша школа очень старая и в ней есть четыре факультета: Гриффиндор, Слизерин, Хаффлпаф и Ревенкло. Названы они в честь основателей. Каждый ученик проходит распределение на факультет, ты тоже пройдёшь. Тебя выберет магия твоего факультета, заключённая в остроконечной шляпе. Уроков будет много, как интересных тебе, так и не очень, но ты не должен делать какие-то предпочтения, следует успевать во всём. Каждый ученик имеет право завести в школе себе кота, сову, крысу или жабу. В школе принято носить форму, сшитую по индивидуальным меркам каждого ученика, прошедшего распределение. Для учёбы тебе потребуются учебники, перья, чернила и самое главное – волшебная палочка. Без неё ты не сможешь творить волшебство.
- Но у меня нет ничего из того, что вы перечислили, сэр. И денег тоже.
- Не волнуйся, Том. У тебя всё будет, а пока ты можешь подумать над тем, какое животное ты хочешь завести, чтобы тебе не было так одиноко первое время.
Я кивнул ему в ответ и снова посмотрел на декана. Мне очень нравились змеи, но насколько я понял, в перечне разрешённых животных их не было, поэтому говорить о своей любви к этим земноводным я не стал, а лишь как-то многозначительно вздохнул и, ссутулившись, повернулся к окну, уложив руки на колени. Я чувствовал на себе пристальный взгляд директора, словно он пытался заглянуть мне в душу, увидеть мои мысли и желания, но я был совсем пуст. Мне почему-то стало так тоскливо на душе, и причину я никак не мог найти. И вот поезд начал тормозить, приближаясь к станции. Я приблизился к стеклу, чувствуя. Как моё тёплое дыхание согревает прохладную поверхность окна и от этого оно покрывается тонким слоем влаги. Я протёр рукой стекло и прочитал вывеску на перроне: «Хогсмид».
- Мы приехали, Том. Идём.
Взрослые встали, готовые выйти из купе, а директор протянул руку мне на встречу. Я немного помедлил, словно боялся выходить, а затем сделал пару нерешительных шагов навстречу своему будущему и новой, счастливой жизни.