Оттуда, откуда не ждали.

Шаг – удар. Шаг – удар.
Малфою оставалось буквально несколько метров до заветной дубовой двери с большим бронзовым львом посередине, когда он резко остановился и перевел дыхание, пытаясь успокоить разбушевавшееся в жестокой аритмии сердце. Патронус Скорпиуса прилетел, как всегда, неожиданно. Известие, которое он «принес» было еще страшнее.
Драко жутко волновался за девчонку. Старость, как говорится, не в радость… Мужчина чувствовал, что становился все более сентиментальным. Особенно, если дело касалось миссис Уизли, черт бы побрал всю эту гриффиндорскую семейку с их проблемами. Но так уж получилось, что вот уже три месяца все проблемы Грейнджер и ее дочери становились его проблемами и его сына. Никогда бы не подумал, что будет так переживать.
- Только не волнуйся, Грейджер, - Малфой вломился в ее кабинет, понимая, что может нарваться на неплохой пинок, но по ее лицу было видно – она уже в курсе. – Кто тебе сообщил?
- Хью… - голос женщины дрожал так, что в душе Драко что-то больно шевельнулось.
- Они молодцы, что воспользовались Патронусом. Ни камин, ни совы, даже филины, такую скорость не разовьют. Что тебе сказал сын? – Малфой по-свойски закрыл за собой дверь и уселся в кресло напротив рабочего стола Гермионы.
Он волновался за нее. Он сам не понимал, почему он так волновался именно за Грейнджер. Ведь она же… Нет. Хватит.
– Он сказал, что шкатулка оказалась порталом… - пробормотала Гермиона, снимая очки.
- Не волнуйся. Все обойдется.
- Когда выдвигаемся? – Гермиона встала и взяла мантию. Женщина медлила. Растерялась. Удивительно…
- Прямо сейчас. Я уже послал Макгонагалл сообщение, они подготовят нам канал. Выйдем через камин – это надежнее всего.
- Да, - рассеяно ответила Грейнджер, глядя в никуда.
- Послушай, Грейнджер, - Малфой наклонился вперед так низко, что можно было разглядеть ее заплаканные глаза. – Мы вытащим твою дочь, чего бы это нам не стоило. Но ты ничего не можешь сейчас сделать. Пока мы не появимся в Школе, пока нам все не расскажут, мы ничего не сможем предпринять. Пойми.
- Я понимаю, - хрипло произнесла женщина и отвернулась.
- Где Поттер? – Малфой огляделся в поисках пепельницы. Жутко хотелось курить.
- Он уже собирает отряд из лучших мракоборцев. С минуты на минуту они будут здесь.
Неожиданно в камине полыхнуло ярко-зеленое пламя. Появилась проекция смутно знакомого лица профессора Кельна.
- Прошу следовать через этот канал. Он сразу приведет вас в общую гостиную старост. – Сухо произнес голос, и проекция исчезла.
- Кто это? – нервно спросила Гермиона. А она и вправду не знала этого человека.
- Декан Слизерина.
Грейнджер быстро поднялась из кресла, сложила очки в аккуратный чехольчик из драконьей кожи и крепко взялась за палочку. Драко захотелось сказать этой несчастной женщине что-нибудь успокаивающее. Что-нибудь такое, что может отвлечь.
Но в голову ничто не лезло.
- Почему ты помогаешь? – хрипло спросила Грейнджер, резко остановившись у самого края каминной полосы.
Драко опешил. Но его реакция все еще была отличной. Он быстро нашелся, что ответить:
- Ты забыла о пророчестве? Там мой сын. А ему, я так понимаю, твоя дочь очень небезразлична.
- Да… - тихо кивнула женщина и тут же вступила в зеленое пламя открытого каминного канала.

Небольшое квадратное пространство гостиной для старост было заполнено людьми. Точнее детьми. Русоволосый сын Грейнджер сразу подскочил к ней, чтобы поспешить обнять и как-то утешить. Его подружка, блондинка Милано, тоже не осталась в стороне. Тут же были и Крэбб с Гойлом, которые шокировано вглядывались в напуганные лица девчонок Забини и Делакруа.
Скорпиуса Драко нашел взглядом не сразу. Сын стоял у окна, напряженно вглядываясь в мрачную черноту декабрьской ночи. О том, что время было позднее и пора было спать, не могло быть и речи. Скор не уйдет, пока что-то не выяснится.
- Отец? – тихо спросил парень и вышел из тени.
- Да, мы уже здесь, Скор. Что произошло?
И сын сломался.
Он протяжно застонал и опустился на корточки вдоль каменной стены, крепко ухватившись за волосы своими тонкими пальцами.
- Я не успел! - провыл он так громко, что все собравшиеся стихли.
- Скор, что произошло? – повторил вопрос Драко, борясь с жутким приступом боли, раздирающей ушу на кровавые ошметки. Он никогда не видел, чтобы его любимый, его единственный сын так страдал. А это было страшно. Очень страшно…
- Мистер Малфой, - к Драко подошел паренек Уизли. Его глаза были стеклянными от отчаяния и невыплаканных юношеских слез. – Шкатулка. Ее принесли в тот день, когда вы встречались со Скорпиусом и Розой в Трех Метлах. Мы ничего не смогли узнать у Клариссы и этой девочки, - Хью указал пальцем на девчонку Делакруа, - похоже, они действовали под заклятием Империуса. Они ничего не помнят…
- Вы им верите? – строго спросила Гермиона, вынимая из кармана палочку.
- Грейн… Миссис Уизли, попрошу вас не усугублять и без того довольно сложную ситуацию, - Драко спокойно обошел Гермиону и ее сына и подошел к напуганным слизеринкам.
- Итак, девочки. Если вы считаете, что я, не позволив миссис Уизли использовать против вас некоторые методы, заметьте, очень действенные методы, дознания, то это совершенно не означает, что я не смогу сделать это вместо нее. Что вы скажете в свое оправдание?
- Какое, к чертям собачьим, оправдание, отец! – Скорпиус в два шага пересек гостиную и приблизился к дивану, в который с писком вжалась Кларисса. – Эти ненормальные втащили Шкатулку в комнату Розы, потому что на моей комнате стояло Запрещающее заклятие! Они даже не помнят, кто им приказал это сделать!
- В чем вы несли Шкатулку, если она была порталом? Вы же должны были ее во что-то завернуть, – спокойно спросила Грейнджер, мгновенно превращаясь в настоящего следователя.
- Я не помню… - пролепетала Забини и опустила взгляд. Устоять перед таким выражением лица Гермионы было невозможно. Даже Драко поежился.
- А ты вспомни, милая, - Гермиона неожиданно улыбнулась. Да так, что ее родной сын отшатнулся в испуге. – Вспомни! – прошипела она. - Потому что я здесь в первую очередь выступаю в качестве должностного лица, а уже потом как мать исчезнувшей по вашей, кстати, вине девушки. Во что вы завернули портал?
- Я могу сходить посмотреть, миссис Уизли, - подошла к ним Лидо Милано. – Кассандра, будь так любезна, проведи в свою спальню.
- Вы занимаете одну спальню? – спросил Драко у Клариссы.
Та кивнула с несчастным видом.
- Лидо, будь осторожна в слизеринских подземельях. Они кишат змеями, - зло посмотрела на слизеринок Грейнджер и отвернулась от них.
- Я проведу их, - вызвался толстяк Гойл. – Меня «змеи» боятся.
Драко заметил, как по лицу сына мелькнула слабая тень надежды. Он даже чуть улыбнулся, но потом опять отвернулся к окну, продолжая о чем-то напряженно размышлять.
В этот момент, когда Лидо Милано в сопровождении Гойла и Кассандры Делакруа покинула стены гостиной, из камина вышли Макгонагалл и профессор Кельн. За ними появился Невилл Долгопупс и Гарри Поттер собственной персоной.
- Я думаю, что слова излишни, миссис Уизли, - директриса мягко положила свою сморщенную руку на плечо Гермиона и печально улыбнулась. – Просто имейте в виду, что мы приложим максимум усилий…
- Спасибо, я знаю, - Грейнджер старалась держаться, но было видно – силы несчастной женщины на исходе. – Спасибо.
- Что вы здесь делаете? – громко произнес Скорпиус, обращаясь к своему декану.
Драко вздрогнул – сын никогда так не разговаривал со взрослыми.
- Я декан факультета, на котором учатся виновные в происшествии студентки, - твердо отчеканил Кельн и зло сверкнул глазами.
- Вы же нас всех ненавидите…
- Скорпиус! – Драко был возмущен подобной несдержанностью. Даже в сложившейся ситуации терять выдержку было равносильно потере надежды и веры.
- Я не могу ненавидеть тех, кто ничего не значит, мистер Малфой, - скривив губы в змеиной усмешке, решительно произнес Кельн. – А вот Роза Уизли была моей лучшей ученицей. Я буду рад помочь в поисках девушки, даже если кто-то станет всячески мне в этом препятствовать.
- Прекратите! - Драко дернулся. Макгонагалл свирепо смотрела на декана и Скорпиуса, сильно сжимая губы, пытаясь сдержать поток гневных тирад. – Сейчас не время выяснять отношения между преподавателем и учеником. Не время и не место, господа. Будьте добры, здесь дети и женщины. Поберегите силы для чего-то более важного.
Скорпиус опустил голову.
Малфоевское сердце разрывалось на куски. Драко не мог видеть того, как сын страдал.

Время, казалось, тянулось как густой засахаренный мед – медленно, нехотя, издеваясь. Хотя на самом деле прошло всего двадцать минут с тех пор, как Лидо и Гойл отправились на поиски «обертки» для Шкатулки. Драко не отходил от сына и Грейнджер, с которой сидел ее сын. Она не участвовала в разработке плана, которую затеял стратег Поттер. Кельн и Долгопупс внимательно слушали, что мракоборец им говорил, что-то схематически чертили и записывали. Пока они не знали, кто передал девочкам Шкатулку, ничего нельзя было предпринять.
Драко не сводил глаз с сына. Тот уже раз пять порывался самостоятельно начать поиски, но вовремя останавливался. Вернее, его останавливала Гермиона. Твердым голосом она осаждала поднимающуюся в парне холодную истерику, взывая к здравомыслию.
Откуда в этой женщине взялось столько сил?
Нечто похожее на восхищение появлялось в душе Малфоя, когда он смотрел на решительный взгляд Грейнджер. Вот она – достойная соперница, верная спутница, вечный друг. Почему же жизнь так несправедлива к ним? Почему, когда все только начинает становиться на свои места; когда дети открывают для себя новые горизонты, предоставляя родителям свободно распоряжаться своими дальнейшими судьбами, все так нещадно рушиться, ломается?..
Внезапно Скорпиус выпрямился. Он какое-то время смотрел прямо перед собой, а потом медленно повернулся к Драко и тихим голосом произнес:
- Где тетя Панси и ее муж?
Гермиона первая отреагировала:
- Они под наблюдением. В Лондоне. У тебя есть догадки?
Все обратили внимание на юношу. Тот встал и прошелся по комнате.
- Вы ведь все знаете, - он покачал головой, словно не веря в обратное. На лице застыла немного растерянная улыбка. – Вы ведь знаете, что здесь по самые уши замешаны Эдельштайны.
- Мы не можем ничего доказать, - поникшим голосом ответила Гермиона.
Она была права. Три месяца непрерывных наблюдений за особняком Эдельштайна ничего не принесли. Поттер сбился с ног, пытаясь найти хоть что-нибудь похожее на доказательство прямой или хотя бы косвенной вины этой семьи.
Скорпиус остановился и посмотрел на отца.
- Ты же умный, придумай ты что-нибудь! – Отчаяние в голосе парня сводило с ума.
Хотелось подойти и обнять. Утешить, пожалеть. Но нет. Нельзя. Он тогда вообще не сможет собраться. Безделье и безысходность – вот главные причины его состояния. Не мудрено, дорогой сердцу человек пропал в неизвестном направлении, а он – храбрый и сильный Скорпиус Малфой – ничего не может сделать...
Дверь в гостиную открылась, и в комнату вошли Лидо, Гойл и Кассандра.
- Смотрите, - белокурая Милано передала в руки Гермионы какие-то тряпки. – Кассандра сказала, что у Клариссы никогда не было ничего подобного, - в свете свечей и камина легкая ткань синего цвета переливалась серебристыми бликами.
Только при ближайшем рассмотрении становилось понятно – ткань была дорогим бархатом, тем самым бархатом, лоскуток которого хранился в архивах вещественных доказательств Министерства.
- Это он, - Гермиона взяла в руки ткань и развернула ее.
В углу переливающегося прямоугольного полотна зияла дырка, в точности повторяющая контуры найденного ранее фрагмента.

- Гермиона, - Малфой отвел женщину в сторону и взял ее за руки. – Это вопрос жизни и смерти, ты ведь понимаешь. Все сливается в одну чертову картинку – тот, кто убил мою жену, похитил Розу. Мы должны отправиться к Эдельштайнам.
- Ты с ума сошел! – сверкнула глазами Грейнджер.
Другого Драко от нее не ожидал. Собрав в кулак все терпение и малфоевскую выдержку, он спокойно, расставляя каждое слово, произнес:
- Послушай, ты здесь не помощник. И Поттер будет чертовски прав, как бы я не противился одной этой мысли, если он тебя не возьмет. Он тебя побережет. А я же Малфой! Я тебя беречь точно не стану. Так что давай последуем моему плану.
Гермиона приготовилась слушать. Хотя бы потому, что другого выхода уже не было – Малфой был прав.
- Предлагаю попробовать попасть к Панси Паркинсон лично. Ведь она же провела меня в Архив. Значит, что-то она знает. Если все же допустить мысль, что она каким-то образом причастна к смерти Астории, она врядли станет отрицать это под воздействием Империуса или Круциатус, в конце концов.
- И ты применишь?..
- Если придется, то да, - твердо ответил Драко и поразился собственной решительности.
- Но ведь ее муж может оказать сопротивление, - неуверенно пробормотала Гермиона.
Драко еле сдержался, чтобы не засмеяться.
- Фрид Эдельштайн - мелкий садист, жаждущий власти и признания. В какие только авантюры он не кидался, чтобы на него обратили внимание в высшем обществе. Ты и я, а также наш боевой опыт, особенно твоя Беспалочковая магия, могут оказаться мощным орудием убеждения.
- Ты думаешь, это сработает? – В глазах Грейнджер загорелся слабый огонек надежды.
- Другого пути у нас все равно нет. Мракоборцы не допустят вмешательства, даже твоего. Ты сама это прекрасно знаешь. Думаю, Поттер не обидится, если я тебя у него украду на время.
Малфой попытался улыбнуться, понимая, что юмор в данной ситуации несколько неуместен. Но странное желание поддержать убитую горем, но крепко державшую себя в руках мать, пересиливало.
Неожиданно он поднял руку и провел тыльной стороной ладони по ее бледной щеке. Глаза Гермионы раскрылись от удивления. Но она не убрала его пальцы со своего лица. Она сделала то, чего никто из них не ожидал. Крепко прижавшись лбом к плечу Драко Малфоя, Гермиона Грейнджер судорожно вздохнула:
- Ты теперь единственный, кто сможет помочь мне найти мою дочь. Помоги… пожалуйста, Драко.
- Помогу. Обещаю.
Он впервые прикоснулся к ее теплым мягким волосам. Еще двадцать лет назад он бы брезгливо отдернул руку, а сейчас ему хотелось прижать эту женщину к себе еще сильней.