Мир, который почернел.

Образ медленно оседающей на пол Розы не выходил из головы, как Скорпиус не пытался изгнать жуткую картинку из сознания. Быстро двигаясь по коридорам Хогвартса к Башне старост, неся на руках бесчувственное тело, Малфой пытался понять, что послужило причиной обморока девушки. Не мерзкие слова Долгопупса, это точно. Но ведь и не потасовка… Что, черт возьми, произошло?
Опустив взгляд, он увидел в свете настенных факелов совершенно белое лицо Розы и почувствовал, как больно сжалось сердце. Невольно прижав девушку ближе к себе, он не смог устоять и поцеловал ее прохладный лоб.
- Сейчас, милая. Все будет хорошо… - шептал юноша, успокаивая скорее себя, чем ничего не слышащую Розу.
Толкнув ногой дверь, Скорпиус быстро вошел в просторную гостиную и аккуратно положил девушку на диван перед камином.
- Накрой ее пледом, - послышался взволнованный голос сзади, отчего Малфой вздрогнул.
Он обернулся и увидел, что в гостиную вслед за ним проследовали Лидо и Хьюго.
Скорпиусу не хотелось ничего говорить, а уж тем более спрашивать, что они здесь делали – понятно, волновались за сестру и подругу. Он молча взял с подлокотника кресла толстый шерстяной плед и накрыл им девушку.
- Она скоро очнется, - опять тихо сказала Лидо.
- Откуда ты знаешь? – Малфой не поворачивался, не сводя глаз с бледного лица Розы.
- Видишь, реснички затрепетали. Она медленно приходит в сознание…
- Никогда не видел, что бы наша Роза падала в обморок, - озадаченно произнес Хью.
- Так это впервые? – удивился Скорпиус.
Странно, если она никогда не падала в обморок, а сейчас и причины-то особой не было, то теперешнее ее состояние должно было вызвать некоторые опасение. В принципе, так и было. Волновались все.
- Где Скорпиус? – тихо прошептала Роза, не открывая глаз.
- Я здесь, - юноша схватил ее за руку, внимательно вглядываясь в ее лицо.
- Со мной все в порядке? – хриплый голос заставлял сердце сжиматься еще сильнее.
- Ну, если ты считаешь то, что произошло чем-то нормальным, то да – с тобой все в порядке, - почему-то Малфой не смог не пошутить по этому поводу. Только шутка получилась какая-то уж очень горькая.
- Я не знаю, что произошло, - Роза наконец открыла глаза и посмотрела прямо на него. – Словно что-то проникло в душу…Так страшно…
- Все будет хорошо, Роза. Я рядом. Здесь и Лидо с Хьюго, так что ты не одна. Тебе нечего бояться.
Малфой впервые кого-то утешал. Впервые за кого-то так волновался. В какой-то очень страшный момент ему показалось, что он может потерять ее. И ему стало так плохо, что захотелось зареветь - громко, протяжно, как зверь. Он подавил внутри желание эмоций вырваться наружу, сглотнув тугой комок в горле и несколько раз глубоко вздохнув.
На плечо легла рука. Это был Хью.
- Слышишь, приятель. Тебе бы проветриться. Мы побудем с Розой…
- Нет, - решительно отрезал Скор. – Я буду с ней.
- Не удастся, - послышался голос со стороны входа. Профессор Кельн казался огромным в узком дверном проеме. – Мистер Малфой, на выход.
Скорпиус внутренне содрогнулся. Особенно тошно ему стало, когда Роза легонько сжала его тонкие пальцы и прошептала:
- Я побуду с Хью и Лидо. Ты только не горячись там, обещай мне.
- Я никогда не горячусь… Почти, - выдавил из себя Скор, приложил кончики пальцев девушки к губам, а затем резко поднялся. – Я готов, профессор. Надеюсь, меня не подвергнут аутодафе? - ехидно заметил он и вышел из гостиной.

- Вы хоть понимаете, насколько серьезен ваш проступок? – зло шептал Кельн, ведя юношу в кабинет Макгонагалл.
- Не по-слизерински грубо? – съязвил Скор.
- Мало того, что не по-слизерински, как вы изволили высказаться, так еще и подло осрамили свою аристократическую честь! – Кельн всплеснул руками.
Скорпиус скривился.
- Вас еще не тошнит от разговоров об аристократизме? Мне это слово уже напоминает слово «кретинизм», а вам? – Малфой не думал, что нарывается. Он вообще не думал. Не хотел думать. Он мысленно сейчас находился рядом с той, которую боялся потерять еще несколько минут назад.
- Посмотрим, как ты запоешь, после разговора с директором и деканом Гриффиндора, щенок, - прошипел немец, резко останавливаясь и больно вдавливая указательный палец в грудь юноши.
- Надеюсь, там будет присутствовать достойная публика, - сверкнул глазами слизеринец и зло ухмыльнулся.
- Доиграешься…
Малфой ничего не ответил, понимая, что добился нужной ему эмоции. Правда для чего она была ему нужна, он так и не осознал.
Какой-то совершенно далекой частью сознания он понимал, что такое поведение в присутствии декана собственного факультета недопустимо. Но, в то же время, ему казалось, что все, абсолютно все сейчас были виноваты в состоянии девушки, которую он любил.
Любил. Любит. И будет любить.
Эта мысль взорвалась в мозгу с мощностью многотонной атомной бомбы. В глазах поплыли черные точки, голова закружилась. Чертовски здорово было ощущать все это внутри себя. Чертовски здорово было любить…
Скорпиус не мог видеть себя со стороны. Он не мог знать, что выглядел сейчас, не как аристократ, о выдержке и интеллигентности которого еще до недавнего времени слагали легенды, а как совершенно нормальный влюбленный парень – с немного идиотской широкой улыбкой на пол лица, светящимися глазами.
Как же он не осознал раньше, что это влечение длиною в семь долгих лет было не чем иным, как самой настоящей влюбленностью, переросшей в сильное чувство.
- Готовьтесь, мистер Малфой. Сейчас вам будет не до улыбок, - сухой скрипучий голос декана возвратил Скорпиуса с небес на землю.
Но ощущение легкости все равно осталось. Более того, ему было совершенно все равно, что скажут Макгонагалл и остальные преподаватели. Он просто дождется конца «казни» и вернется в гостиную, где его будут ждать Роза и двое ее самых близких людей.

- Вы ведь понимаете, что ваше поведение недопустимо? – спокойный ровный голос престарелой Макгонагалл не вселял страха или чего-то подобного.
Эта женщина умела разговаривать с людьми так, что любой даже самый заправский хам, будет слушать ее, как первокурсник свою первую учительницу.
Малфой лишь кивнул в ответ, медленно обводя взглядом всех собравшихся.
Здесь были отец и сын Долгопупсы, один из которых был больше похож на тень. Кельн, мистер Флитвик и сама Директор. Больше никого – ни свидетелей, ни невольных участников.
- И вы должны понимать, что занимать пост префекта мы вам не позволим, учитывая сегодняшний инцидент, - все тем же ровным голосом произнесла Макгонагалл.
- Я понимаю. – Малфой уже смирился. Ему было не до того.
- Двадцать баллов со Слизерина за неподобающее поведение, - сухо произнес Кельн. – А также смещение с поста старосты.
- Надеюсь, вы уже нашли мне замену.
Малфой грешным делом подумал, что этой заменой вполне мог стать Долгопупс-младший. Но зельевар твердым голосом произнес:
- Да, мистер Малфой, мы нашли вам замену – старостой Школы станет Альбус Северус Поттер. Если вы не против.
Он что, смеется? Ничего себе расклад. Черт, в кого же тогда Ирвин Долгопупс такой засранец?
- Я думаю, что мистер Малфой все осознает и раскается в своем поведении, - Макгонагалл внимательно посмотрела на Скора и чуть улыбнулась.
- А что будет с Долгопупсом? – не выдержал слизеринец. Как-то странно они тут суд чинили – его, значит, прилюдно, а Долгопупса загодя, чтобы Малфой не знал, что ждет гриффиндорца.
Опять ответил Зельевар, сурово глядя на сына.
- Я думаю, отстранения от тренировок по квиддичу ему вполне хватит. И пятьдесят баллов с Гриффиндора за провокацию должностного лица в общественном месте, а также за оскорбление должностного лица.
Что же, поделом ему.
У Малфоя до сих пор чесались руки, когда его взгляд невольно падал на опухшее лицо гриффиндорца. Неплохо он ему врезал…
Парень, очевидно, уже десять раз пожалел о том, что вообще связался со Скорпиусом. Ну, по крайне мере, он теперь врядли скажет Розе что-то подобное тому, что он выкрикнул в эмоциональном порыве, пытаясь привлечь к себе внимание таким вот гадким образом.
- Вы свободны, господа, - сказала Макгонагалл и встала из-за стола.
«Казнь» закончилась, так толком и не начавшись.

Скорпиус быстро шел по опустевшим коридорам. Его не выселили из башни старост. Пока. Макгонагалл оставила за ним комнату, считая столь скорые рокировки несколько обременительными в середине учебного года. Тем более все может поменяться уже после Рождества.
Поворачивая за угол к высокой лестнице, Малфой почувствовал осторожное шевеление позади себя. В ту же секунду кто-то схватил его за рукав.
- Малфой, - послышался из темноты голос Гойла, - нужно поговорить, срочно.
Сердце упало. Мало того, что парень действительно немного напугался столь неожиданным появлением приятеля из мрака каменных стен, так еще и голос Гойла не предвещал ничего хорошего – слишком нервным и напряженным он был.
- Что случилось? – твердо спросил Скорпиус.
- Я слышал, что девчонка Уизли упала в обморок. Это правда? – тихо проговорил он, и в темноте стало видно, как парень озирается, словно боится, что их кто-то подслушает.
- Ну, да…
- Мне только сейчас Гудини кое-что рассказал, - нервно прошептал Гойл.
- И? – терпение Малфоя было на пределе.
- Помнишь ту субботу, когда вы с Уизли свалили из Школы? – дождавшись, когда Скор кивнет, Гойл продолжил: - Делакруа была злющая и вытянула из него эту новость, потому что она очень удивилась, что тебя заменил я, а не она.
Слизеринец замолчал, переводя дух. Шептать в темноте узкого алькова было делом неудобным.
- Гойл, давай быстрее, - поторопил Скорпиус, чувствуя, что то, что хочет сказать друг – серьезно.
- Забини и Делакруа топтались возле вашей гостиной. Они что-то искали там, наверное… Гудини сказал, что они его прогнали, когда тот сделал им замечание.
- Что они хотели сделать? – Малфой напрягся.
Неприятное ощущение тревоги, подпитываемое волнением за Розу, поглощало каждую клеточку, каждый уголок воспаленного сознания.
Слизеринские змеи топтались возле их гостиной три месяца назад. Роза упала в обморок. Никто ничего не знает. Никто ничего не видел. Но причина есть…
Черт…
- Гойл, а теперь быстро, - Скорпиус схватил друга за мантию и притянул его лицо к себе, - Кларисса что-нибудь говорила? Может, у нее было какое-то особое выражение лица? Что-нибудь, Гойл, это важно!
Малфой-то понимал, как это важно.
- Она потом почти неделю ходила мутная какая-то, понимаешь? Я думал, это из-за того, что она узнала, что ты с Уизли… это, ну, ты понял, старик. Делакруа вообще зрение начала терять…
- Черт… Черт… Гойл, друг, тащи этих сучек ко мне в гостиную, а я пока туда. Вперед!
Малфой не заметил, как пересек почти двухкилометровое пространство коридоров и башен, пока не достиг нужной двери. Широко распахнув ее, он увидел, что Роза уже сидела и улыбалась Хьюго, который, видимо, рассказывал что-то очень забавное. Лидо звонко смеялась. И Малфой обрадовался, что он оставил свою девушку в такой хорошей компании.
Но реальность поглотила его с новой силой. Осознание того, что до него дошло всего несколько мгновений назад сводило его с ума.
- Лидо, - он подошел к Милано. – Ты ведь чистокровная?
Хьюго нахмурился.
- Я думаю, сейчас не время, дружище…
- Уизли, самое время. Лидо, сейчас ты войдешь к Розе в комнату и посмотришь кое-что, хорошо? – он повернулся к Розе и присел перед ней на корточки: - Милая моя, ты только не волнуйся. Ответь на один вопрос: когда мы вернулись из Хогсмида в тот день, что мы встречались с родителями, ты ничего не заметила в своей комнате? Подумай хорошенько, пожалуйста…
- Конечно, заметила. Шкаф был открыт, – растерянно произнесла Роза.
- Почему ты не сказала? – Скорпиус нахмурился и посмотрел на Хью и Лидо.
- Потому что не придала этому значения, Скор… - пожала плечами Роза.
- Лидо, - Скорпиус опять повернулся к девушке. – Будь добра, в шкафу посмотри одну вещицу. Только постарайся не дотрагиваться до нее. Возьми какую-нибудь вещь Розы и оберни… предположительно шкатулку.
- Скорпиус! – глаза Розы округлились. Она прижала кончики пальцев к губам. – Ты думаешь…
- Я уверен, Роза. Вот почему я спросил Лидо о чистоте крови. Только мы можем практически безболезненно притрагиваться к артефакту.
- Как ты узнал, черт тебя побери? – Хьюго уже не хмурился. Он был в бешенстве.
- Долго рассказывать. Но мне хватило нескольких секунд быстрого шага, чтобы активизировать деятельность своего мозга, - Малфой скривился. – Одним словом, Роза – то, что мы с тобой искали, то, что искало Министерство во главе с твоей достопочтенной мамочкой, сейчас лежит в твоем шкафу.
- Я быстро, - Лидо метнулась к комнате Розы и закрыла за собой дверь.
Все трое быстро поднялись и побежали за ней.
- Вот, - Лидо уже через мгновение открыла дверь и вынесла в руках импровизированный сверток из нескольких белых футболок Розы.
Ткань чуть отодвинулась, и всеобщему взору предстал уголок шкатулки из темно-синего бархата.
- Не трогайте, - тихо сказал Малфой, как завороженный глядя на то, что являлось частью артефакта – Древнего Зла.
- Я поставлю на стол, потому что, кажется, жжет пальцы, - простонала Лидо и с грохотом поставила Шкатулку на резной столик возле дивана.
Ткань совсем сползла с вещи.
Никто не мог отвести взгляд от такой красоты. Небольшая Шкатулка с росписью являла собой истинное произведение искусства. Тонкая работа, чистые линии.
Но также никто не смог остановить тянущуюся к ней руку.
Дотронувшись до Шкатулки, Роза успела только тихо произнести:
- Какая красота!..
Девушка исчезла в ярком бирюзовом свете необычайно мощной энергии. Шкатулка оказалась еще и порталом.


Трое молодых людей молча смотрели на то, что осталось от столика – на груду пепла. В этот момент дверь гостиной открылась, и внутрь вошли растерянные Забини и Делакруа. За ними ввалились Гойл и Крэбб.
- Вот, Скор, они пришли, только говорят, что ни фига не помнят…
Все обрушилось разом – мир, который внезапно почернел; боль, которая страшно жгла душу; крик, все, что осталось в памяти от нее.

*Спасибо всем, кто со мной. Я люблю вас, Дорогие Читатели. Спасибо вам за отзывы и комментарии. Осталось совсем немного.