Безымянный дьявол.

- Она не была богиней! – громко сказала Гермиона и тяжело бросила толстый фолиант на стол.
Поднялась пыль, Гарри закашлялся.
- Ты чего так шумишь? – он протер очки и посмотрел на подругу.
- Пандора не была богиней. Она была реальным лицом, дочерью греческого царя, которой на свадьбу отец подарил шкатулку с какой-то семейной реликвией, но Пандора ее открыла, проигнорировав наказ отца. Это реальная история, Гарри.
- Прости, конечно, Гермиона, но какое отношение эта история может иметь к нашему делу?
- Ты что, не понимаешь совсем? – женщина устало опустилась на стул, сняла очки и потерла переносицу. – По этой истории мы может отследить передвижение артефакта. Кто наследовал, что происходило? Мы сможем вычислить все степени опасности. Все последствия… Нам надо узнать, кто стоит за смертью Астории Малфой.
- Да это работы лет на сто, - пробормотал Гарри.
- Чуть меньше, если мы подключим самого Малфоя. Он ведь историк? Пусть практикуется, это в его же интересах, - Гермиона небрежно пожала плечами.
- Нам никто спасибо не скажет, если мы привлечем подозреваемого, - Гарри прищурился, глядя на начальницу.
- Спасибо, может, и не скажут – мы ни от кого благодарности не ждем. А вот значительно ускорим процесс – это факт. Пойми, Гарри, самим фактом убийства могут заняться твои мракоборцы. А вот с угрозой человечеству мне без тебя не справиться, - Гермиона вздохнула. - Где сейчас Малфой?
- В Министерстве, - с сомнением произнес Поттер. Ему не очень нравилась эта затея.
- Прекрасно, - внезапно улыбнувшись, сказала Гермиона и громко хлопнула в ладоши.
В эту же секунду в кабинете появился маленький эльф.
- Сессиль, будь любезна, милая, найди мистера Малфоя и передай ему, что он обязан срочно явиться в мой кабинет.
- Будет сделано, миссис Уизли, - эльфийка чуть поклонилась и исчезла.
- У тебя работает домовой эльф? – Гарри даже привстал от удивления. – У тебя рабо…
- Я плачу ей деньги, Поттер! – раздраженно фыркнула Гермиона. – Сессиль сама пришла ко мне. Я решила ей помочь.
- И давно она у тебя работает? – лицо Гарри расплылось в улыбке – его забавляло смущение некогда ярой сторонницы свободных эльфов.
- Лет пять, если я не ошибаюсь, - пробормотала женщина.
В дверь постучали. Гермиона невольно поправила выбившийся из прически локон и надела очки.
В кабинет вошел Драко Малфой.
Теперь он был как всегда элегантным и собранным. Волосы были убраны назад, открывая лицо, отчего его серые глаза казались почти черными. Морщинки и те были какими-то аристократическими, отметила про себя Гермиона, - ровными, почти незаметными, придающими выражению лица некую мудрость, задумчивость…
- Вызывали? – голос Малфоя не изменился – такой же сипловатый, бархатный.
Гермиона в первый раз и не заметила, что двадцать с лишним лет, словно прошли мимо этого человека. Он оставался все тем же Малфоем, только умудренный опытом.
- Нам нужна будет твоя помощь, - безапелляционно заявила волшебница и в упор посмотрела на вновь прибывшего своим коронным взглядом, от которого у ее подчиненных стыла в жилах кровь. – Дело в том, что история с этой шкатулкой уводит нас глубоко в древность, а на такие «прогулки» лично у меня нет никого времени, - Гермиона лукавила: времени у нее теперь было хоть отбавляй – Рон так и не объявился. Гермионе было очень больно и одиноко, спасение она нашла в деле Малфоя. – Поэтому предлагаем тебе взаимовыгодное сотрудничество. Мы не предъявляем тебе никаких обвинений, а ты помогаешь нам в поисках информации, договорились?
Малфой смерил женщину долгим надменным взглядом.
- Вы считаете, что у меня больше нет других дел? – он перевел взгляд на Поттера.
- Да, - почти весело произнесла Гермиона, - именно так мы и считаем!

- Что с Асторией? – тихо спросил Драко после того, как сверка одной пачки документов и архивных списков была закончена.
- Доктор Мракман еще не закончил. По нашей просьбе он проверяет все тщательней обычного. С нами волшебниками возни больше, я так понимаю, - Гермиона отложила очередную кипу бумаг и достала другую.
Ей было неуютно в одном кабинете с этим человеком, но спасало то, что время было не очень позднее, и Гарри еще не ушел домой. Самой Гермионе идти было не к кому, она не собиралась отдыхать, пока были силы.
- Что он ищет? – Малфой посмотрел на женщину.
- Мракман? – Малфой ответ лишь кивнул. - Он ищет все, что не как у людей, - хмыкнула Гермиона. – Следы от ударов, от удушения – это физиологические травмы, которые встречаются среди маглов, поэтому они особенно заметны, учитывая обстоятельства. А вот внезапная остановка сердца, внутренние повреждения без видимых причин – это уже однозначное применение магии, а значит и убийство, потому что просто выброситься из окна, а потом его же починить, простите, нелегкая задача.
Гермиона все это говорила очень будничным тоном. Она старалась не выдать своего волнения. Дело оказалось действительно резонансным. Сам министр Великобритании заинтересовался расследованием, прислав Гермионе записку с пожеланием скорейшего раскрытия преступления. Малфой был на хорошем счету.
- Почему вы так заинтересованы? – Малфой чуть наклонился и нахмурил лицо.
Гермиона и Гарри переглянулись.
- Малфой, - вступил в разговор Поттер, - не думай, пожалуйста, что нас интересуешь именно ты. Не обольщайся, - Поттер встал и подошел к окну. Он достал из портсигара тоненький цилиндр и подкурил. – Но ты тоже не чужой человек, а такое дело – это очень опасное дело. Смерть твоей жены – это одно. А вот потенциальная угроза миру – это другое.
- Согласен, - мрачно кивнул Драко.
- Карла Файрхарт… - неожиданно сказала Гермиона.
Гарри подошел к подруге и из-за ее плеча заглянул в бумагу, которую та держала в руке.
- Пока вы беседовали, я кое-что нашла. Вот, посмотрите: «Карла Файрхарт объявила поиск семейной реликвии за солидное вознаграждение. Это реликвией является «Шкатулка Пандоры», год…
- Какой год? – Малфой, похоже, заинтересовался.
- Господи, год 1822. Давно это было, - плечи Гермионы опустились.
- Ну, и что? Можно найти ее родственников.
- Можно. И нужно, - Гермиона встала.
- Ты куда? – Поттер взял свою мантию.
- В Архив. Вы со мной?
- Ну, - Поттер взглянул на Малфоя, тот покачал головой. – У тебя есть дела поважнее? – Малфой кивнул. – Тогда, иду только я.
- Вперед, - Гермиона выпустила из кабинета мужчин, закрыла дверь легким взмахом руки и пошла по узкому темному коридору здания Министерства.
Малфой прошел с ними два пролета и, сухо попрощавшись, повернул в сторону Атриума.

- Пандора, дочь Эрехтея, успела родить двух сыновей, - быстро говорила Гермиона, когда они с Гарри проходили по лабиринту Архива. – Их имена Петриус и Влади. Если отталкиваться от этих имен, можно кое-что раскопать.
- Ты собираешься делать это самостоятельно?
- Не сходи с ума, Гарри. Половина Министерства сделает по моей просьбе все, что угодно.
- Постой, - Поттер ухватил подругу за руку. – Что с тобой происходит?
- А что такое? – Гермиона, сделала вид, что сильно удивилась, хотя она и ждала этого вопроса.
- Ничего, Гермиона, где Рон? – Поттер заглядывал в лицо подруги.
- Нет Рона, - неожиданно хриплым голосом произнесла женщина.
Гермиона не хотела говорить на эту тему. Но и не могла молчать. Гарри так печально смотрел ей в глаза…
- Что значит – нет Рона?
- Он уехал в командировку с Джорджем, но не вернулся, - увидев напряженный взгляд друга, Гермиона быстро добавила: - Нет, это не то, что ты подумал. С ним все в порядке, наверное… Джордж не говорит мне, что произошло. Сказал только, что Рон потом сам все объяснит.
- Господи… Да, что же это на него нашло? – прошептал Гарри.
- Ничего не нашло. Все это оказалось настолько предопределенным, что последние десять лет я жила и думала, когда же наступит конец, черт его побери! – Гермиона срывалась. Слезы подступали к горлу, давили, мешая говорить. – А теперь он наступил. А я не знаю, что делать… Что я детям скажу? – женщина горько взглянула на друга.
- Поверь, дорогая, - Гарри приобнял ее за плечи, прижимая к себе, - твои дети как раз таки все поймут. А вот мои бы не поняли…
- Ты?.. – Гермиона не поняла. Она подумала, что у Гарри появлялись такие же мысли в отношении Джинни.
- Нет! – Поттер замахал руками, весело улыбаясь. – Просто Роза и Хью очень похожи на тебя своей рассудительностью, добротой и всепрощением, в то время как мои дети врядли бы поняли меня.
- А Джеймс? – Гермиона всегда считала старшего сына Поттеров очень серьезным. Он, благодаря своему упорству и ответственности, стал лучшим игроком прошлого года в Национальной сборной по квиддичу.
- Джеймс первый бы кинул в меня Авадой, поверь. Он души в Джинни не чает!
- Он так похож на тебя, - грустно вздохнула Гермиона. – Пойдем? У нас море работы.
- Абсолютно согласен! – радуясь, что смог поднять настроение подруге, ответил Гарри.

Он не спал вот уже три ночи. Перед его глазами постоянно возникал один и тот же образ из прошлого.
Маленькая, хрупкая девушка, скорчившись на полу, стискивая от адской боли зубы, с мольбой смотрела ему в глаза. Она не кричала. Она просто судорожно сжимала кулаки, понимая, что криками только распалит азарт сумасшедшей мучительницы. Страшная картина дополнялась воспоминаниями трехдневной давности. Усталость граничила с отчаянием. Страх за сына вызывал физическую боль, похожую на испытанную когда-то.
Все смешалось.
Удивительно, но общество Грейнджер подогревало его интерес к сотрудничеству. Раньше он бы никогда не согласился помогать Поттеру и его команде. А сейчас все по-другому. Он помогает Грейнджер, хотя понимает, что она та самая грязнокровка, что она… Это она смотрела на него своими карими глазами, молча умоляя помочь. Это она, скорчившись на полу под заклинанием Беллатрисы, промолчала и не выдала друзей. Это она сейчас с таким рвением взялась за его дело. Это она не уничтожила окончательно Люциуса Малфоя, хотя у нее были шансы.
Драко встал с постели.
В огромное витражное окно грустно улыбалась полная луна. На дворе стоял удивительно теплый сентябрь. Дождей почти не было.
Скорпиус почти не писал. Он не интересовался тем, как обстоят дела с похоронами матери. Тело еще не выдали, но сын, похоже, справился с болью. Его записки, присланные Честером, были полны энтузиазма. Сын рассказывал, что он замечательно справляется с обязанностями старосты школы. Скор был доволен своим положением. Что-то помогало ему жить там, в Хогвартсе. Или кто-то?..
Стряхнув с себя остатки дремы, Драко прошелся по своей комнате.
Осталось совсем чуть-чуть. Грейнджер все сделает. Все найдет.
На самом деле Малфою было абсолютно все равно, что там угрожало миру, а что нет. Его больше всего волновало то, что кажет Скор, если дело не будет раскрыто. Как он отнесется к тому, что его мать убили, а убийцу не нашли?
Скорпиус. Его надежда. Нарцисса была абсолютно права. Удивительный молодой человек вырос из болезненного мальчишки, который тяготился невниманием со стороны матери, боялся деда, но очень любил и уважал своего отца. Никогда Драко не думал, что у него может вырасти такой сын – добрый, что очень странно, учитывая атмосферу в Малфой-Меноре в первые десять лет; Скорпиус был честным - тоже не свойственное Малфоям качество. Например, Драко лгать учили с пеленок, Люциус этим лично занимался. А еще Скор был очень сдержанным, храбрым и… справедливым. Нет, черт побери, какой же он слизеринец? Да он гриффиндорец чистой воды!
Малфой засмеялся. Искренне, до слез. Никогда ничего более нелепого в его светлую голову прийти не могло. Но вот то, что мальчик общается с дочерью Грейнджер – настораживало. Ведь Драко видел, как Скор подавал руку девчонке. Как Кларисса закатила истерику. Но не стал вмешиваться, понимая, что его рассудительный сын сам все решит. Но дружба с Уизли… Она удивляла. Скор всегда довольно презрительно отзывался о гриффиндорцах. Особенно его раздражал Ирвин Долгопупс. Причин Малфой-старший не знал, но сын частенько не очень лестно о нем отзывался.
Но сын никогда ничего не говорил о Уизли и Поттерах. Словно они, столько проучась бок о бок, вообще не знали о существовании друг друга.
Драко Малфой разжег камин. Он сел в большое кресло, кутаясь в теплый халат, прячась от предрассветной прохлады и сырости. Взгляд мужчины упал на старинный гобелен над камином. На нем была изображена сцена изгнания из Эдема. Драко вглядывался в рисунок, пытаясь отвлечься от мрачноватых мыслей о смерти жены, от воспоминаний об измученной Грейнджер. Вдруг его внимание кое-что привлекло. Нарисованная на гобелене Ева держала в руках яблоко, предмет искушения дьяволом, имя которого Малфой не знал. Хотя обладал достаточными историческими сведениями. А на заднем плане картинки был изображен тот самый змей…
Яблоко познания… Малфой где-то слышал, что Яблоко познания было надежно спрятано еще в древние времена. А что, если Шкатулка Пандоры и Яблоко как-то связаны? Ведь эти артефакты были сильными магическими элементами.
Можно сказать первородными…