Глава 3. Нил Гольдман

- Эта трагедия потрясла всех до глубины души. И мы должны сплотиться, чтобы пережить ее... Сегодня мы провожаем в последний путь двух замечательных людей, чьи жизни оборвались так внезапно и трагично...
Речь священника, стоявшего между двумя еще не закопанными могилами, была пыткой для Гермионы Грейнджер. Уткнувшись в плечо отца, она тихо всхлипывала. Она не могла смотреть в сторону открытого гроба Дональда. Не могла смотреть на неподвижное, мертвое тело Нэнси.
Мать сидела рядом на скамье, то и дело утирая свои влажные глаза белоснежным платком. Отец стоял за спиной, положив на ее подрагивающие плечи руки.
На кладбище было много людей. От черного болели глаза. Склоненные головы, слезы, цветы… Гермиона с трудом сдерживала рвущиеся наружу рыдания.
Сжимая руки в кулаки и чувствуя, как ногти впиваются в кожу, она все же решилась взглянуть на такое родное и любимое лицо Нэнси, которая, казалось, просто спала.
На мертвенно-бледных губах молодой женщины застыла улыбка.
Улыбка спокойствия и умиротворенности.
Стало еще хуже от осознания того, что ее больше нет. И единственное, о чем сейчас мечтала юная Гриффиндорка - чтобы все это быстрее закончилось. Чтобы поскорее возвратиться в Англию и уехать в Хогвартс. Слишком трудно было находиться в Спрингвуде, где каждая улочка навевала счастливые воспоминания детства. Столько всего навалилось за последние дни. Столько боли и отчаяния сейчас терзали душу: разрыв с Роном, смерть деда, смерть Нэнси… слишком больно, слишком трудно.
- Помолимся! – прозвучал тихий голос священника. - Господь... ты способен превратить смертную тень в свет нового дня... Помоги нам, собравшимся здесь, передать Дональда Томпсона и дочь его Нэнси в руки твои... Помоги и нам дождаться тебя с раскаянием в сердце...
Гермиона прикрыла глаза, вслушиваясь в молитву. Внезапный легкий ветерок обдул влажные щеки, осушая их от слез. Слова священника она уже не слышала. Его голос стал еще тише. Создавалось впечатление, будто она находится в каком-то вакууме, не пропускающем внешние звуки.
Глубоко вздохнув, девушка смахнула со щек слезы, когда ее слуха достигло детское пение.
- Пять, шесть, крепче стисни крест…
Распахнув глаза, Гермиона застыла, увидев перед священником, все еще читавшим молитву, четверых детей.
Два мальчика и две девочки стояли в парадных одеяниях, продолжая напевать странную считалочку из кошмаров.
- Семь, восемь, тебя не спать попросим…
Еще одна девочка, стоявшая у могилы Нэнси с цветами в руках, внимательно всматривалась в открытую темную яму, куда еще не опустили гроб.
Эта девочка была из ее сна, в белом кружевном платьице.
В руках она держала красные орхидеи, которые вскоре выбросила в сырую могилу, после чего повернулась и пристально уставилась на ошеломленную Гермиону.
Та оглянулась по сторонам.
Она была уверена, что среди всех собравшихся детей не было.
Были подростки, такие же по возрасту, как и сама Гермиона. Они стояли рядом с каким-то сгорбленным и поникшим мужчиной, которого утешала голубоглазая блондинка невысокого роста.
Откуда здесь маленькие дети?
Вокруг ни единого звука, только их пение.
Жуткое и какое-то потустороннее.
Что происходит?
- Девять, десять, - вымолвила девочка, привлекая к себе внимание. - Больше не надейся! - были последние слова, прежде чем из ямы показалась уродливая обожженная рука, схватившая ее тонкую ногу.
- Гермиона?! - голос отца заставил девушку вздрогнуть и отшатнуться от него в сторону.
Гробы уже опустили в могилы, а дети, которые еще мгновение назад пели считалочку, исчезли.
Их не было. Они будто испарились.
Сон?
Но ведь все было как наяву.
Она даже не видела того, как опустили гробы в землю, и то, как могилы стали закапывать.
- С тобой все в порядке? - голос отца вновь вернул ее в реальность.
Джон Грейнджер с тревогой во взгляде смотрел на свою дочь. Ее поведение в последнее время, откровенно говоря, беспокоило. И сейчас она как никогда напоминала ему погибшую свояченицу.
- Я в порядке! - приглушенно ответила Гермиона, осматривая толпу людей в черных одеяниях.
****
Когда погребение закончилось, толпа стала редеть, и вскоре у могилы Нэнси и Дональда остались только их родные.
- Пошли, дорогая. Нам пора, - Джейн Грейнджер попыталась увести с опустевшего кладбища свою малышку. Но та, словно загипнотизированная, не сводила взгляда со свежей могилы, где теперь покоилась Нэнси, и никак не отреагировала на зов.
- Пошли, Гермиона, хватит… - на плечо опустилась рука отца.
- Вы идите, я побуду здесь еще немного, - сипло проговорила Гермиона, так и не взглянув на родителей, молча последовавших ее просьбе.
Они прекрасно понимали, что ей необходимо побыть одной, и дали ей время, чтобы окончательно отпустить любимого сердцу человека.
Присев на корточки, девушка дрожащей рукой провела пальцами по рыхлой земле. Затем взглянула на фотографию улыбающейся Нэнси.
- Я буду скучать, - тихо вымолвила она, стирая с глаз слезы. - Нэнси... я столько хотела тебе рассказать… - прошептала и всхлипнула. - Рон бросил меня! И ты... ты тоже меня бросила... - Гермиона чувствовала, что истерика, которую она столько дней сдерживала, постепенно начинает вытекать из-под сознания, и удержать ее просто невозможно.
Весь ее счастливый мирок рухнул в одночасье. Все, что когда-то радовало ее и делало счастливой, исчезло, испарилось, и теперь на душе была только боль утраты и невыносимая тяжесть, склонявшая ее своим тяжелым грузом к земле. И, несмотря на то, что у нее есть поддержка друзей и родителей, от этого не становилось легче.
- Как ты могла оставить меня, Нэнси, как ты могла исчезнуть? Ты же обещала… обещала быть всегда рядом…
- Уверен, она этого не хотела!
Раздавшийся над головой мужской голос заставил вздрогнуть от неожиданности.
Гермиона подняла заплаканные глаза.
Перед ней стоял тот самый мужчина, стоявший особняком с группой подростков во время похорон.
Мужчина протянул ей руку, помогая встать.
Таким потерянным он выглядел.
Под глазами его залегли темные круги, видимо, он не спал несколько дней. Весь сконфуженный, плечи поникшие, а взгляд...
В его взгляде тоже была боль. Такая же, как и у самой Гермионы. А еще тоска, изнуряющая и всепоглощающая тоска.
- Вы, должно быть, Гермиона, - его голос с хрипотцой заставил прервать разглядывания. - Нэнси много о вас рассказывала.
- Да... - тихо ответила Гермиона, чувствуя, как в груди кольнуло от произнесенного им имени. - Я Гермиона... Гермиона Грейнджер, а вы...
- Нил… Нил Гольдман, - представился мужчина второй раз, протягивая ей руку - Я работал с Нэнси в психиатрической лечебнице «Вестин-Хиллз».
- Приятно познакомиться, мистер Гольдман, - сжимая его ладонь, Гермиона натянуто улыбнулась. - Так... это вы прислали повестку о смерти Нэнси и деда?
- Я, - ответил девушке Нил, уставившись на могилу.
- Расскажите мне... - внезапно попросила она. - Расскажите, как это произошло? И не надо говорить мне о разбойнических нападениях и самоубийстве. Я в это никогда не верю! Никто бы не посмел ввязаться в драку с лейтенантом этого городка. И Нэнси никогда бы не лишила саму себя жизни.
- Это трудно объяснить, - тяжело вздохнув, пробормотал Гольдман, вспоминая весь ужас, происходивший несколько дней назад. - В такое сложно поверить.
- И все же? Я должна знать. Я не видела ее больше года, она даже не давала о себе знать. Про деда я вообще молчу. Что произошло, мистер Гольдман? Я имею право знать, как погибли мои родные. Родители что-то скрывают, и мне это совсем не нравится. Еще эти сны... - последнее Гермиона напомнила скорее самой себе, и вряд ли хотела бы, чтобы собеседник ее услышал, однако мимо него эти слова не прошли.
- Сны? – в голосе Нила прозвучала тревога. - Что за сны?
Гермиона уже открыла рот, чтобы ответить ему, но в этот момент послышался голос матери.
- Гермиона, дорогая, нам пора!
- Я должна знать! – девушка просверлила мужчину умоляющим взглядом.
- В семь вечера, кафе «До Рассвета». Знаете, где это?
- Я найду, - расторопно ответила Гермиона. - Спасибо, мистер Гольдман, - поблагодарила и удалилась, оставляя его одного у могилы.
- Не знаю, поверит ли она мне, - тихо прошептал Нил, глядя на фотографию любимой женщины. - Прощай, Нэнси, я всегда буду помнить тебя.
- Доктор Гольдман... - на плечо опустилась худенькая ручка Кристин Паркер. - Кто это был?
- Племянница Нэнси, Гермиона Грейнджер, - ответил мужчина. - Кристин, ты не могла бы составить мне компанию? Сегодня вечером я встречаюсь с этой девочкой, чтобы объяснить ей обстоятельства смерти Нэнси и мистера Томпсона.
Кристин бросила на него недоуменный взгляд.
- Вы хотите рассказать ей правду?
- Да! Она имеет право знать…
- Думаете, она поверит? - брови Паркер поползли вверх.
Интересно, каким образом доктор Гольдман собирается поведать этой девочке все происходящее в этом городке? Одними легендами здесь не обойтись. А предоставить доказательства они не смогут. Кто поверит в такой бред на словах? Только те, кто сам прошел через весь ужас, связанный с кошмарными снами. Девочка скорее поверит в то, что они все невменяемы, чем в то, что давно погибший маньяк даже после своей смерти терроризировал этот городок.
- Именно поэтому мне нужна поддержка с твоей стороны, - ответил Нил. – Кажется… ей снятся кошмары…
- Уж не думаете ли вы, что нам не удалось остановить его? - перебила Кристин, в глазах которой читался явный страх.
Останки захоронены в священной земле. Тот, кого они боялись больше всего на свете, не мог вновь выползти на свет божий.
Но если это так, значит, ничего еще не закончилось. Значит, они все еще в опасности.
Неужели смерть Нэнси была напрасной?
- Если не брать в расчет гибель Нэнси и мистера Томпсона, все прошло без изъянов, - напомнил Гольдман. - Однако Гермиона Грейнджер меня обеспокоила.
- Бог мой, доктор Гольдман. Если она сказала о каких-то там снах, это еще не значит, что ей снится он. - Кристин скорее убеждала в этом себя, однако душу все равно бередили беспокойства.
- Верно. Но... - Гольдман оборвался себя на полуслове. - Что-то меня беспокоит, Кристин. Я не знаю, что именно, но такое ощущение, будто это еще не конец.
- Единственное, чего я боюсь, так это его возвращения, - тихо прошептала девушка, съежившись под дуновением ветерка. - Мы все сделали так, как нужно, но не смогли уберечь Нэнси. Сколько же еще смертей будет, если он вновь...
- Не думай об этом, - Нил ободряюще обнял свою бывшую пациентку за плечи. - Это всего лишь мое беспокойство, не накручивай себя понапрасну. Лучше скажи, какие твои дальнейшие планы? - спросил, уводя ее от свежих могил.
- Продолжу учебу. А потом уеду в Англию, поступлю в университет и буду жить долго и счастливо, - улыбнулась Кристин.
- Уверен, так оно и будет…