Глава 11. Гнев Боли

Рожденье ярости и гнева,
В нас забирает столько сил.
Что мы доходим до предела,
Сами себя ими пронзив.

Мы истощаемся, но верим,
Что справедливость защитим.
И снова силы свои мерим,
И снова в ярости летим.

Но вот приходит миг болезни,
И мы сетуем – «За что? Зачем?»
Нет в жизни ничего полезней,
Болезни, взявшей тело в плен.

Сковала, силы на пределе,
Ничем не занят – тишина.
Вдруг понимаешь – «В самом деле!»
«Зачем болезнь мне нужна!»

И думаешь – «Что было прежде?»
«Борьба и злость - всё суета!»
Теперь лежишь в слепой Надежде,
И понимаешь – «Неспроста!»


Со дня матча прошло несколько дней. И все эти дни у Драко Малфоя было на порядок паршивое настроение. Он все время был хмурым и замкнутым. Ни с кем не разговаривал, ни с кем даже парой фраз не перекинулся. На занятиях усердно записывал лекции и открывал рот только в том случае, если учителя задавали ему какой-либо вопрос, касающийся их предмета. Однокурсники старались его лишний раз не тормошить, так как думали, что причиной его поведения является уже давно забытый всеми проигрыш в квиддич. Однако на самом деле все обстояло иначе…

Истинной причиной подобного поведения Драко являлось то, что по своей неосторожности он пошатнул авторитет друга перед собственным факультетом, и сейчас его жутко мучила совесть. Кому скажи – не поверят. Драко и сам не думал до некоторых пор, что у него есть совесть. Она выла в душе без остановок, наблюдая за одиноким и отверженным всеми Блейзом Забини. Пэнси Паркинсон, и та даже не смотрела в его сторону, обижаясь и попрекая. Ее эгоизм был слишком ревнив, чтобы вот так просто взять и забыть о том, что «Синеглазое Чудо» променяло ее на Грязнокровную девку из Гриффиндора, которую он навещал в Больничном Крыле каждый день вместо того, чтобы приходить к ней – к подруге, что коротала свои деньки в лазарете в полном одиночестве. Только Теодор Нотт продолжал поддерживать с Блейзом дружеские отношения. Не воспринимал он всерьез интерес Блейза к магглорожденной девушке. Да и все равно ему было, что там да как. Теодор до такой степени был увлечен ухаживаниями за Кристен Паркер, что, казалось, кроме нее его вообще никто не интересует.

Блейзу же на столь пренебрежительное внимание со стороны было настолько плевать, что он просто-напросто начхал на все их принципы, в открытую общаясь с Кэтрин Пирс, в то время как Драко пытался исправить свою оплошность, чтобы помириться с ним. Для начала не мешало бы извиниться. Но, Мерлин его подери, не умел Драко Малфой извиняться, его этому не учили. Отец с детства прививал ему то, что Малфои всегда правы. И в такой ситуации Драко действительно оказался впервые…

Исподтишка бросив взгляд в сторону Блейза, Драко с трудом сдержался от вздоха разочарования. Тот сидел отдельно ото всех, читая какую-то книгу и, судя по его спокойствию и умиротворению, ему было не так уж и плохо. Что же, может, это даже и к лучшему. Поднявшись со скамьи, Драко с невозмутимым видом направился в его сторону, сопровождаемый взглядами однокурсников. Подойдя, он коснулся его плеча. Оторвавшись от чтения, Блейз взглянул на него, выгнув бровь.

– Нужно поговорить, – бросил Драко с весьма серьезным выражением лица. – В гостиной. Там сейчас никого нет.

Блейз ничего ему не ответил. Захлопнув фолиант, он собрал свои вещи и, встав из-за стола, направился в сторону выхода из Большого Зала.

****

Как и предполагал Драко, в гостиной факультета никого не было, а значит, они могли спокойно поговорить. По дороге до подземелий Блейз так и не вымолвил ни единого слова, продолжая молчать даже тогда, когда они вошли внутрь. Усевшись на кожаный диван, он уставился на языки пламени в камине, пальцами поигрывая пером. Драко устроился рядом, не зная, с чего же начать разговор.

– Слушай… – наконец, нарушил он возникшую между ними тишину. – Мне жаль, что все так получилось, – говорил неуверенно, стараясь не смотреть в сторону товарища. – Я не хотел подставлять и портить тебе авторитет. Сам не знаю, что на меня нашло.

В ответ молчание. Блейз просто сидел и смотрел, как подергивается огонь в камине, как вылетают искорки, слушал, как потрескивают поленья. Но, спустя несколько недолгих минут, он все же соизволил удостоить Драко своим вниманием.

– Мне все равно, что обо мне думают, – проговорил он ровным тоном. – Для меня это не имеет по большей мере никакого значения. Я не считаю себя в чем-то виноватым, так что можешь не переживать за МОЙ авторитет. Кто уважает - тот и будет дальше уважать. И, знаешь, в этом даже есть свои плюсы. Я, наконец, осознал, кто друг, а кто обычный подхалим.

Драко не знал, что на это ответить, слова путались в голове. Он лихорадочно старался составить правильное предложение, чтобы его поняли, но ничего не получалось. Не нравилась ему эта напряженная атмосфера, повисшая в воздухе. За столько лет они впервые так серьезно поссорились. Да и ссорой-то это невозможно было назвать. Просто несколько дней не разговаривали. Но и этих нескольких дней хватило, чтобы вновь почувствовать себя одиноким.

Драко всю жизнь, с самого детства чувствовал необходимость в дружбе. Проклятые амбиции отца не давали ему ничего настоящего. И вот, когда в жизни появился понимающий его человек, все опять омрачалось гребаным воспитанием Люциуса Малфоя. Интересно, почему у Блейза такой вот мягкий и слишком уязвимый характер?

Драко усмехнулся своему же мысленному вопросу. Ну да, в отличие от него, Блейз рос в любви и заботе. Он был единственным любимым человеком в жизни своей одинокой матери, которая была замужем целых шесть раз. Воистину, миссис Забини была шикарной женщиной. Ведь даже подростки при виде нее пускали слюнки, провожая ее жадными взглядами. Да и сам Драко порой заглядывался на нее, забыв, что она мать его друга.

Без сомнений, красотой миссис Забини бог не обделил. Только вот женского счастья так и не даровал в полном объеме. Миссис Забини была замужем целых шесть раз. И все эти шесть раз ее счастливый брак омрачала очередная трагедия. Не проходило и года, как она хоронила очередного мужа, умершего глупой смертью. И врагу такого не пожелаешь.

Нет, мать Блейза вовсе не была убийцей или охотницей за деньгами. Она была обычной женщиной, мечтающей о полноценной семье. Однако в скором времени миссис Забини пришлось отпустить все свои светлые надежды, которые она так лелеяла. Ей просто надоели все эти смерти вокруг нее. Окончательно огорчившись своим невезением в браке, она поклялась больше никогда не выходить замуж. Закрепив за собой статус «Черной Вдовы» и богатство, приобретенное от всех покойных мужей, она посвятила всю себя сыну, которого оберегала, как зеницу ока.

Исходя из всего этого, можно было понять, отчего Блейз был столь мягкохарактерным. У него не было отца-тирана, который воспитывал бы его по всем строгим правилам. И даже несмотря на то, что миссис Забини была идеальной чистокровной аристократкой, питавшей острую неприязнь к магглорожденным, ей так и не хватило жесткости на сына, который стал у нее таким, каким является сейчас…

– Я действительно не хотел всего этого, – тихо вымолвил Драко, и сам удивился, насколько искренне прозвучал собственный голос. – Не знаю, что на меня нашло. Ты извини меня, друг.

Сказать, что Блейз удивился – не сказать ничего. Блейз был ошеломлен.

– Знаешь что, Малфой? – сказал он, едва сдерживая усмешку. – Я определенно обведу этот день красным кружком в календаре.

– Соплохвост тебя подери, я ведь на полном серьезе сейчас сижу и из кожи вон лезу! – выругался Драко. – Знаешь, как трудно мне дались эти слова?!

– Ты ведь понимаешь, что я не перестану быть рядом с ней, пока не узнаю всю правду?!

Драко бросил на Блейза пронзительный взгляд.

– Скажи мне правду, Забини - это все, что тебе нужно? Или ты рядом с ней по другим причинам?

Блейз вздохнул. Ответил не сразу, но все же ответил:

– Это все, что мне нужно! – и почувствовал, как внутри что-то кольнуло.

– Я прошу только об одном - не теряй голову, – Драко протянул ему руку. – Надеюсь, нет никаких обид между нами.

– Ну… учитывая, что я первый человек, удостоившийся чести услышать извинения от великого Драко Малфоя, обид никаких не должно быть,– улыбнулся Блейз, протягивая руку в ответ.

Вот они – настоящие друзья. Если ты провинился перед своим другом, не нужно придумывать оправданий, чтобы вновь наладить с ним отношения. Нужно просто осознать свою ошибку и искренне сказать всего одно короткое слово – «Прости», и все обязательно наладится. Ведь друг – это не тот человек, который рядом с тобой только тогда, когда тебе хорошо. А тот, который рядом даже тогда, когда плохо. Драко Малфой в этом убедился. Блейз Забини – настоящий друг.

****

Каково же было удивление Слизеринцев, когда они обнаружили в гостиной своего факультета двух шестикурсников в не совсем трезвом состоянии. А если говорить точнее, то они были в стельку пьяными. Драко Малфой и Блейз Забини сидели в позе лотоса, на полу у камина. Оба молча смотрели на вошедших стеклянными глазами. На лицах их черным по белому можно было прочесть – «Что уставились? Не видите, мы тут серьезными делами занимаемся!».

Пэнси Паркинсон глянула на три бутылки огневиски, две из которых были уже пусты. Затем она обвела суровым взглядом каждого из парней. Такой идеальной тишины еще никогда не было в гостиной змеенышей. Создавалось впечатление, будто на всех разом наложили «Силенцио».

Все ждали реакции старосты девочек на столь безответственный поступок со стороны двух друзей, один из которых также являлся должностным лицом. А взгляд старосты девочек ничего хорошего не предвещал. Глядя на нее неотрывно, Драко Малфой нащупал свой наполненный алкогольным содержимым стакан и залпом его осушил. Такой вот его поступок и вызвал первые аккорды гнева Пэнси Паркинсон.

– Вы… – возмущенно выдохнула она. – Два самых… безответственных… болвана! – отчеканила угрожающе. – Вы что, идиоты, творите? А если бы Снегг зашел? Да он бы все баллы с нашего факультета снял, придурки!

Тишина. Никто ничего не говорил, никто ни с кем не шептался, никто даже не сдвинулся с места. И только спустя мгновение в гостиной раздался громкий хохот Драко и Блейза. Держась за животы, они катались по ковру от пробирающего смеха. В этот момент надо было видеть лицо Пэнси. Она была в такой ярости, что те, кто стоял рядом, отшатнулись от нее, как от боггарта.

– Все по своим комнатам! – рыкнула Пэнси. – БЫСТРО! – это уже выкрикнула.

Младшие курсы едва не подпрыгнули, взвизгнув и быстро ретировавшись, кто куда. Не прошло и двух минут, как гостиная опустела. Остались только старшекурсники. А Драко и Блейз продолжали ржать.

– Что смешного? – прошипела Пэнси.

– Панти… Паси… Пакинсон… – еле выговорил Драко, коверкая фамилию подруги. – Ну чего ты орешь, а? Мы… просто… маленько… выпили…

Между слов Драко попытался встать на ноги, но, не удержавшись, опять плюхнулся на пятую точку, по пути снеся с ног уже кое-как поднявшегося Блейза.

– Маленько? – рявкнула Пэнси. – Да вы почти три бутылки ушатали, и это называется маленько?! А КТО СЕГОДНЯ ДЕЖУРИТЬ БУДЕТ, МАЛФОЙ? Ты - староста, дементор тебя поцелуй! Ты должен подавать пример младшим курсам!

Драко и Блейз снова прыснули.

– Панкинсон… ты… не нервничай так… мор… морщ… ик… инки будут, – сквозь смех выдавил Блейз непослушным языком.

Драко согнулся в очередном приступе смеха.

– А ты вообще молчи, Забини, я на тебя еще обижена! – ответила ему Пэнси.

– Ты это слышал? – обратился Блейз к Драко, указывая на подругу большим пальцем. – Она еще обижена.

– А ты чмокни ее, мож успокоится, – заплетающимся языком посоветовал Драко.

– А я ща так и сделаю. Ща… только встану…

Блейз с горем пополам отлепил свой зад от пола и, покачиваясь из стороны в сторону, стал надвигаться на ощетинившуюся подругу. При этом на его лице была широченная улыбка, а в синих глазах плясали чертенята.

– Эй-эй-эй! Ты чего это удумал? А ну не подходи!

Пэнси стала пятиться назад, но это ее не спасло. Спустя пару секунд она уже была зажата в крепких объятиях Блейза, который стал кружить ее, принося нелепые, неразборчивые извинения, то и дело чмокая в щеку.

– Забини… Блейз… Ну-ка, отпусти! Ай… мы сейчас упадем, черт бы тебя побрал! Фууу… от тебя спиртным ужасно несет!

Сдерживая смех, Пэнси уворачиваясь от ловких губ настойчивого синеглазого наглеца. Он кружил ее и кружил. Покачивал туда-сюда. При всем этом Драко продолжал ржать, показывая на них пальцем. А когда Блейз уронил Пэнси и приземлился рядом, Драко уже плакал от смеха. Зато Пэнси забыла все обиды и умерила злость.

Оставшиеся Слизеринцы смотрели на них, как на умалишенных. Ладно, Малфой и Забини, они в стельку. Но от Паркинсон никто такого не ожидал. Все думали, что она сейчас им, как обычно, за такие дела наваляет, а потом будет от разъяренного Малфоя убегать. А тут развалилась с ними на ковре и весело хохочет, свертываясь рогаликом от щекоток, с которыми накинулись на нее два парня.

– Да-ааа! – присвистнул Теодор, одной рукой прижимая к себе Кристен Паркер. – Пэнси, а где вопли? Нет, конечно, они были, но маловато как-то, не находишь?! Где подзатыльники?

– Да ладно тебе, Тео, – махнула рукой Пэнси. – С них и этого достаточно. Главное, что они, наконец, помирились. Я даже ради этого вместо Малфоя подежурю.

Пэнси улыбнулась и потрепала по макушкам Драко и Блейза, сидящих по бокам от нее. Ну, в самом деле, не может ведь она вечно злиться на них. Вот уже несколько дней она строила планы, как бы помирить этих двоих алкоголиков, а они сами уже пошли на мировую. Конечно, не так, как хотелось бы, но и этого достаточно, чтобы поднять настроение и не орать. Ну как можно орать на этих очаровательных мальчиков, они сейчас были такими милашками. Пэнси залилась звонким смехом, когда «милашки» одновременно чмокнули ее в обе щеки.

– Учтите, ребята, когда вы завтра очнетесь с головной болью, я помогать вам не буду! – пригрозила она, помахав указательным пальчиком перед их лицами.

****

На следующий день все в той же гостиной на кожаном диване сидели Драко Малфой и Блейз Забини, запрокинув головы на спинку. А между ними пристроилась унылая Пэнси Паркинсон, не выспавшаяся после ночного дежурства.

– О, Мерлин, моя голова, – простонал Драко, прижимая мешочек наколдованного льда ко лбу.

– Черт возьми, такое ощущение, будто по мне «Хогвартс-Экспресс» проехал, – в унисон с ним промямлил Блейз. – Пэнс, наколдуй еще льда, а.

– Угу…

Без каких-либо возмущений, наплевав на свое обещание не помогать друзьям после попойки, Пэнси наколдовала очередную порцию льда и вручила мешочек одному из них. А неподалеку, удобно расположившись в мягком кресле, над всеми троими насмехался Теодор Нотт.

– Ребят, ведь только вчера вы были такими веселыми, что изменилось сегодня? Черт, надо было вас сфотографировать и показать, что вы вчера вытворяли. Никогда я еще не видел столь любвеобильных Драко Малфоя и Блейза Забини.

Лучше бы он молчал. Потому что, как только Теодор закончил свою шутливо-раздражительную речь, в него одновременно полетело сразу два мешочка со льдом. И, если бы он вовремя не вскочил с кресла и не спрятался за него, был бы третьим, кто прикладывал себе этот же лед ко лбу. А бедной Пэнси пришлось снова колдовать, так как брошенные мешочки порвались и все льдинки, которые были в них, разлетелись по всей гостиной.

– Совсем сдурели! – возмутился Теодор, выглядывая из-за спинки того же кресла.

– Если ты сейчас не заткнешься, Нотт, я тебя «Петрификусом» огрею! – пригрозил ему Драко. – О, моя голова, – простонал он, вновь откидываясь назад.

– И на кой черт ты заставил меня пить?! – пробормотал Блейз, то и дело кряхтя.

– Забини, я тебе алкоголь в глотку заливал? – прошипел Драко.

– Если вы сейчас оба не заткнетесь, я сдам вас Снеггу! Вот тогда мы и выясним, кто кого споил! – угрожающе отчеканила Пэнси.

Парни замолкли. Шутить с Пэнси Паркинсон себе дороже.

– Где твоя барби, Тео? – промямлил Блейз, стараясь не обращать внимание на плохое настроение подруги. – Поди в Мунго за зельем поплелась.

– Надо было самим шагать, – проворчал Теодор.

– Тогда их бы точно заподозрили в алкогольных возлияниях, – высказала свое мнение Пэнси. – Но что-то ее действительно довольно долго нет.

– А что вы хотели? Думаете, от старухи так легко отделаться? – раздался голос долгожданной Кристен Паркер. – Вот ваше зелье! – вручила она Драко и Блейзу по одной колбе. – Вы у меня в долгу. Еле как отделалась от этой занудной медсестры. Второй бутылек пришлось стащить.

– Ты чудо! – возликовал Блейз, залпом осушив содержимое склянки. – Фу, гадость! – поморщился он, еле сдержав тошноту.

Реакция Драко на зелье была похожей.

– Премного благодарен, – бросил он в адрес Кристен.

– А теперь оба встали и марш на завтрак! – оставалась безжалостной Пэнси.

Парни не стали дожидаться, пока терпение подруги иссякнет. Не очень-то и хотелось слушать ее вопли. Поэтому они поднялись с дивана и поплелись в Большой Зал, все так же постанывая. Видимо, зелье еще не подействовало на них должным образом.

****

Вот уже несколько дней настроение у Кэтрин было неописуемо восторженным. Она жила, дышала, улыбалась, не предполагая, что темные краски вновь омрачат ее безоблачную жизнь. Все случилось за завтраком в Большом Зале, когда стали влетать почтовые совы. Рядом с ней опустился ее серебристый филин, бросив на стол свежий выпуск «Ежедневного Пророка». Поприветствовав своего питомца, Кэтрин накормила его печеньем, дала попить, а когда он улетел, наконец, раскрыла газету. Улыбка слетела с губ сразу же, как только в глаза бросился кричащий заголовок:

«Очередное нападение Пожирателей Смерти в Лондоне! Пятнадцать убитых магглов!»
Кэтрин перевернула страницу и вмиг побледнела, увидев фотографию старой женщины. Ее седые волосы были собраны в аккуратный пучок, а на лице, пестревшем морщинками, застыла легкая добрая улыбка. Миссис Беннети. Это была она. Карие глаза лихорадочно стали бегать по строчкам напечатанной статьи, автором которой была известная журналистка Магического Сообщества Рита Скитер:

«Этой ночью в жилом районе Лондона произошло очередное нападение Пожирателей Смерти. Убито пятнадцать магглов. Но самым страшным преступлением, которое потрясло весь городок, стало убийство пожилой женщины по имени Шила Беннети. Погибшую пытали перед смертью, о чем свидетельствуют множественные гематомы и травмы. По заявлению источника – это ужасное зрелище с трудом могли лицезреть даже самые опытные мракоборцы. Лондонские власти списывают все на ограбление, но Министерство Магии и все Волшебное Сообщество знают, кто на самом деле за этим стоит. Следует напомнить, что это уже второе нападение на этот маггловский район. Два года назад в соседнем доме была вырезана вся семья, за исключением их четырнадцатилетней дочери, которая на момент убийства по счастливому стечению обстоятельств проходила обучение во Французской Академии Чародейства и Волшебства Шармбатон…»

Дальше Кэтрин читать уже не могла. Миссис Беннети… эта милая, добрая старушка, которая всегда приходила к ней, заботилась о ней, интересовалась ее самочувствием, приносила ей свою выпечку… умерла. Ее больше нет. Они убили ни в чем не повинного человека, который и так находился одной ногой в могиле. Как можно быть такими извергами?! Неужели они не могли позволить этой женщине прожить и без того малый остаток жизни рядом со своими детьми и внуками?! Она ведь не заслужила такой смерти. Она не должна была погибать в муках. Смерть должна была прийти и забрать ее жизнь тихо и спокойно. Но снова вмешались Они. Забрали у детей любимую мать, у внуков – любимую бабушку.

Руки, держащие газету, тряслись. Воздуха становилось катастрофически мало. В горле застрял противный ком. Всем существом завладела неконтролируемая ярость. Хотелось кричать. Хотелось смести все, что стояло на столе. Хотелось… убить. Кэтрин даже не заметила, как газета выскользнула из рук, не заметила, как до боли сжала кулаки, не почувствовала боли от впившихся в ладони ногтей и не слышала окликнувших ее Гарри и Джинни. Сердце бешено стучало в груди, пульс участился до такой степени, что отдавался в висках, а звуки, наполнившие помещение, разрывали голову своим гулом. Кэтрин отчаянно пыталась успокоиться, взять себя в руки, но ничего не получалось. На место ярости приходила обычная душевная боль, по сравнению с которой испытывать ярость было намного проще.

– Кэтрин… – на плечо опустилась рука Гермионы.

Они догадывались, что с ней происходит. Догадывались, что убитая старушка была ей близка. Догадывались, иначе не смотрели бы на нее с сочувствием. Но этого сейчас не нужно. От этого только хуже. Жалость – она всегда причиняла больше боли, чем есть на самом деле. Молча встав со скамьи, Кэтрин направилась к выходу под пристальным вниманием своих друзей. Сейчас она хотела побыть одна. Хотя бы немного, до начала уроков. И единственным местом, где ее никто не мог потревожить, была Астрономическая Башня. Мысленно Кэтрин уже находилась там, но тело ее передвигалось слишком медленно. На ватных ногах она только вышла из Большого Зала шагая по коридору, глядя в никуда, но тут…

– Пирс! – окликнул ее девичий голос.

Кэтрин не стала оборачиваться. Только остановилась и неподвижно ждала, когда обладательница сопрано предстанет перед ней.

– Смотрите, сестры Гринграсс последовали на выход, – пробормотал нахмурившийся Рон. – За Кэтрин, – добавил он тревожно минуту спустя.

Гермиона и Джинни оглянулись на сестер Гринграсс как раз в тот момент, когда одна из них окликнула Кэтрин. Вслед за ними из зала выбежали Крэбб и Гойл в компании нескольких семикурсников.

– Это плохо! – хмуро заключил Гарри.

Он встал из-за стола, направившись вслед за Кэтрин. Друзья, естественно, не заставили себя долго ждать. А за ними последовали и остальные Гриффиндорцы, почуявшие что-то неладное.

****

Вытянув голову, Драко Малфой попытался рассмотреть, в честь чего у дверей Большого Зала собралась внушительная толпа, но плотное кольцо шумевших учеников не давало увидеть ровным счетом ничего.

– Что там стряслось? – поинтересовался рядом шагающий Блейз.

– Понятия не имею, – нахмурился Драко.– Надеюсь, ничего плохого.

Подойдя ближе, парни уловили знакомый истеричный голос:

– Тебя не учили смотреть в лицо собеседника, Пирс? Развернись, я с тобой говорю!

– Дафна! – сквозь зубы процедил Блейз, ускорив шаг по направлению к образовавшемуся столпотворению.

– Ты что, оглохла? Я сказала, смотри на меня!

За этими словами последовал дружный хохот. Видимо Дафна была так раздражена, что, не выдержав, распустила руки.

– Еще раз меня тронешь, пожалеешь!

Голос Кэтрин дрожал. Блейз понял – она еле сдерживается. Холодные нотки в ее тоне выдавали волнение. Нервы натянулись до предела. Протискиваясь сквозь толпу, Блейз желал только одного – поскорее добраться до двух девушек, чтобы поскорее остановить возникшую между ними потасовку. Он понимал – исход ссоры Гриффиндорки и Слизеринки может быть очень плохим. Межфакультетская война всегда была чрезмерно жестокой. А уж если она касалась девчонок…

– Вы только посмотрите на эту чертовку, – воскликнула Дафна. – Она еще будет мне угрожать.

– Врежь ей! – выкрикнул кто-то из толпы. – Поставь ее на место!

– Слушай меня внимательно, Грязнокровка… – но Дафна не повелась на советы зрителей, решив обойтись угрозами. – Если еще раз увижу тебя рядом с Забини, пеняй на себя.

Кэтрин изумленно выгнула бровь.

– Слушай, Гринграсс, с каких это пор тебя интересуют мои отношения с Забини? – поинтересовалась она скептически.

– Он мой жених! – безапелляционно заявила ей Дафна. – Так что если тебе дорога твоя Грязнокровная шкура, советую тебе держаться от него подальше!

Сердце в груди екнуло. Вновь стало трудно дышать. Враждебные взгляды и высокомерные улыбки змеенышей медленно, но верно выводили из себя. На миг Кэтрин представила, что перед смертью ее родители и миссис Беннети видели эти оскалы, и ярость, словно цунами, опять накрыла ее с головой. Однако нельзя было срываться и вновь подводить друзей и директора, которым она обещала забыть все плохое и начать жизнь с чистого листа. Но разве это возможно, когда погибают те, кого ты знаешь и любишь?

Видит Бог, она сдерживала себя, как могла. Но имя, прозвучавшее из уст красивой светловолосой Слизеринки, было последней каплей в чаше терпения. Создалось впечатление, будто хорошенько долбанули током. Что это? Ревность? Кэтрин не знала и знать не хотела. Лишь хладнокровно ухмыльнулась, сжав руки в кулаки. Гарри, Рон, Гермиона и Джинни, наблюдающие за всем этим процессом, переглянулись. Они прекрасно помнили эту жуткую ухмылку, что сейчас красовалась на бледном лице подруги.

Гудящий ропот заполнил все пространство. Драко и Блейз тем временем никак не могли протиснуться сквозь плотные ряды зевак, которые столпились посмотреть этот бесплатный спектакль, непонятно кем именно устроенный. Парни стали пускать в ход локти, проговаривая ругательные и совсем неинтеллигентные фразы, когда услышали заявление Дафны. На мгновение оба притормозили, удивленно уставившись друг на друга.

– Когда это ты успел сделать предложение старшей Гринграсс? – брови Драко поползли вверх.

– Не делал я никаких предложений, – ответил Блейз. – Моя матушка была как-то в гостях у миссис Гринграсс и намекнула той, что была бы не против, если бы ее старшая дочурка породнилась с нами. Видимо, эта дура восприняла все по-своему.

Попав в эпицентр происходящего, и Драко, и Блейз –оба замерли.

– Ты все сказала?

Даже Драко слегка напугал холодный и надменный тон Кэтрин Пирс. Ее лицо было мраморным, бледным и безэмоциональным.

– Если ты закончила, то дай мне пройти! – жестко произнесла она, плечом оттолкнув собеседницу.

– Не смей ко мне прикасаться! – взвизгнула Дафна, вытаскивая свою палочку из-под рукава мантии.

«Этого еще не хватало!» – пронеслось в голове Блейза.
Он уже сделал к ним шаг, но Драко резко дернул его за рукав, оттащив назад.

– Не лезь, Забини, и так уже натворил дел! – прошептал он едва слышно. – Пусть сами разберутся!

– С ума сошел? – попытался высвободиться Блейз. - Пусти!

Он не понимая, почему Драко не остановит этот балаган. Ведь староста. Как и Грейнджер, которая тоже стояла и ничего не делала.

– Блейз, одумайся! – хватая друга за массивное плечо, Драко развернул его к себе лицом. – Помогая ей, ты подставляешь себя перед всем нашим факультетом! Глянь на девчонку, она прекрасно может за себя постоять!

Блейз оглянулся.

– Будь проще, Гринграсс, – отозвалась Кэтрин на выпад соперницы. – Ты ведешь себя, по меньшей мере, смешно. Если твой жених не уделяет тебе должного внимания, в этом моей вины нет. Ищи проблему в себе, – она даже не обращала внимания на то, что в руках у соперницы палочка.

– Дрянь! – взревела Дафна.

– Бог мой, неужели, ты наконец признала свою истинную сущность?! – в ответ усмехнулась Кэтрин.

– Ты… – едва не задохнулась Дафна от собственного яда, переполнявшего душу. – Да чтоб ты подохла, тварь! – выхватив у какого-то ученика утренний номер «Ежедневного Пророка», она швырнула его в лицо Кэтрин Пирс. – Гори в аду вместе со своими Грязнокровными родителями!

Вот это уже был перебор. Даже Драко это понимал. Он уже дернулся в сторону девушек, но никто и глазом не успел моргнуть, как по рядам учеников прошелся стон удивления и восхищения. Публика все-таки получила то, чего так хотела. Не сдержав гнев своей боли, Кэтрин Пирс накинулась на Дафну Гринграсс, сбив ее с ног. Навалившись на нее сверху, Кэтрин локтем придавила ей шею. Дафна моментально покраснела.

– Ты в своем уме?! – воскликнула Астория, бросившись на помощь старшей сестре.

Кэтрин молниеносно выхватила свою палочку, встала и направила ее на Асторию, при этом, не упуская из виду Дафну.

– Советую вам придержать свои языки, девочки! – произнесла она дрожащим голосом. – Я нынче очень нервная, могу и покалечить!

Побледнев от страха, Астория отскочила к рядом стоявшим Крэббу и Гойлу. Идея спасать сестру развеялась, как пыль. А Кэтрин глянула на поднявшуюся с пола Дафну, чья палочка валялась на полу в нескольких шагах от нее. Видимо, когда началась драка, она ее выронила. Однако сейчас поднять не могла, ибо ее вновь настигла разъяренная Кэтрин.

– Пусть меня исключат из школы хоть сегодня, злобная тварь… – сжимая палочку в руках, прошипела она. – Но из твоего поганого рта больше не вылетят оскорбления в адрес моих родителей, потому что я придушу тебя раньше, чем ты закончишь свой монолог, ПОНЯЛА?

Сейчас Кэтрин как никогда была похожа на дикого зверя. Казалось, животная сущность воедино слилась с человеческой душой. Двумя пальцами она схватила Дафну за кадык, впиваясь ногтями в тонкую кожу.

– Я не слышу! – вымолвила, едва не выворачивая гортань.

– По… ня… ла! – прохрипела Дафна. – Я поняла! Отпусти!

– Мне тебя искренне жаль, Гринграсс. Такие расчетливые дуры, как ты, ничего хорошего в жизни не добьются, – как мусор оттолкнув от себя Дафну, Кэтрин осмотрела стальным взглядом окружающую их толпу. – Еще кто-нибудь желает высказаться?

По спине Блейза пробежал холодок от ее тона – столько яда в нем было. А толпа, словно сговорившись заранее, разом сделала шаг назад, в то время как Драко Малфой выступил вперед.

– Тридцать баллов с Гриффиндора, за нападение на студента! – воскликнул он будничным тоном.

– И еще тридцать со Слизерина за провокацию! – не остались перед ним в догу.

Из толпы выплыла Гермиона Грейнджер, не согласившаяся с несправедливым обвинением Хорька. До поры до времени она не вмешивалась – Гарри с Роном удерживали, предоставляя Кэтрин возможность разобраться самой. Но сейчас, когда в потасовку встрял Малфой, Гермиона не могла остаться в стороне. Ведь Слизерин первый начал разборки, причем в довольно-таки грубом контексте.

Малфой бросил на нее такой взгляд, что любой бы отступил сразу же. Но Гермиона была не из трусливых. Подойдя к разгневанной подруге, она мягко взяла ее под локоток и стала уводить с места происшествия. Кэтрин не сопротивлялась.

А очухавшаяся после удушения Дафна Гринграсс решилась на подлость. Подняв свою палочку, она направила ее в спину уходящим Гриффиндоркам. Блейз тут же дернулся вперед, чтобы выбить оружие из руки своей новоявленной «невесты», но опоздал…

– Экспеллиармус! – и палочка «невесты» подлетела вверх, ловко устроившись в ладони старосты девочек Гриффиндора. – Еще двадцать баллов со Слизерина за нападение на должностное лицо,–глянув на растерянную физиономию Гринграсс, Гермиона улыбнулась. – А это… – продемонстрировала она трофей в виде волшебной палочки. – Заберешь у своего «жениха».

Драко молчал. Не мог ничего сделать, потому что штрафной Грейнджер выписала вполне справедливо, и оспаривать сей факт бесполезно. Драко готов был собственноручно придушить Дафну Гринграсс, из-за которой факультет лишился целых пятидесяти баллов. А Кэтрин Пирс хороша. Прекрасные бойцовские навыки, что тут скажешь, за себя постоять умеет. Впрочем, о чем тут говорить, Грейнджер, например, не хуже. Драко до сих пор помнил ее хук справа.

Что же, завтрак они пропустили, зато удостоились чести лицезреть бесплатное шоу – «Гриффиндор vs Слизерин». Еще долго присутствующие обсуждали тему произошедшего, вот только Блейз теперь негодовал. Когда Гермиона Грейнджер уводила Кэтрин Пирс, он мимолетно встретился с ней взглядом и невольно поежился. Так холодно она на него смотрела. Как прежде… в ее карих глазах как прежде читалась неприязнь и ненависть. Блейз боялся возвращения прежней Кэтрин. Очень боялся.

– Угомонись! С твоей Грязнокровкой все в порядке, – пробормотал Драко.

– Малфой, лучше молчи! – шикнул Блейз.

– А ты меня не затыкай! – резко выронил Драко. – Между прочим, это твоя вина!

Блейз уже хотел высказать ему пару ласковых, но был остановлен окликнувшим его Гарри Поттером:

– Забини, на минуту!

Гарри подошел к двум Слизеринцам, при этом не удостоив вниманием одного из них.

– Поттер, если есть, что сказать, говори при мне. У моего друга секретов от меня нет.

Казалось, Драко был возмущен столь пренебрежительным отношением к своей персоне. Но это только лишь казалось.

– Надо же, Малфой, а я и не думал, что у тебя вообще есть друзья, с твоим-то характером, – съязвил Гарри.

– Слушай, ты… – тут же вспыхнул Драко.

– Хватит! – пересек назревающую потасовку Блейз. – Достаточно с нас снятых баллов, разберетесь потом!

Драко хоть и был возмущен подобным поступком Блейза, но все же прислушался, сжав губы в тонкую линию.

– Поттер, ты, кажется, хотел мне что-то сказать, – напомнил Блейз. – Говори, я не собираюсь прятаться с тобой по углам.

Гарри спорить не стал.

– У меня к тебе будет просьба… – начал он, глядя в синие глаза собеседника.

–Мерлин! Неужто Великий Избранный снизошел до того, что просит помощи у Слизеринцев?! – саркастично протянул Драко.

Но Гарри не обратил никакого внимания на его сарказм, вновь обращаясь к Блейзу:

– Думаю, тебе не трудно будет ее выполнить, – сказал он жестким тоном.

– Поттер, меньше болтовни, больше сути, – поторопил его Блейз, чувствуя, как рядом с Драко накаляется воздух.

– Послушай, Забини, ты уж постарайся, чтобы твои друзья… – покосился Гарри на вышеупомянутого Драко. – Не очень цеплялись к Кэтрин. Ей не нужны проблемы из-за твоей дружбы. Тем более, сейчас.

– А ты что, в телохранители записался?! – встрял Драко вновь.

– С тобой никто не разговаривал, Малфой! – дерзко высказался Гарри. – Не суй свой нос, куда не следует!

Драко оскалился, но ответить ничего не успел.

– Дело ведь не только в Дафне, верно? – выглядел Блейз обеспокоенно. – Что еще произошло?

– Точно не знаю, – пожал Гарри плечами. – Утром она читала «Ежедневный пророк». Там писали об очередном нападении Пожирателей. Кажется, погиб кто-то из ее знакомых. В любом случае, Забини, держись от нее подальше. Твоя дружба выходит ей боком.

– Знаешь что, Поттер… – не сказал, а прошипел Блейз, сделав шаг вперед, тем самым оказавшись лицом к лицу с Гарри. – Я сам буду решать, что мне делать! Она будет это решать!

Уголок рта Драко дернулся вверх. Кажется, Блейз пробудил в себе Слизеринца.

– Кэтрин - моя подруга. Я желаю ей только добра. И если она тебе действительно дорога, оставь ее. Ты же видишь, вашу дружбу не воспринимают всерьез. И… мой тебе совет, лучше удели больше внимания своей невесте, а то она становится слишком буйной.

Гарри сделал акцент на слове «невеста» и, обойдя Драко и Блейза стороной, отправился на совместный с ними урок.

****

Сидя как на иголках, Блейз даже не пытался сосредоточиться на лекции. Мысли об утреннем инциденте заполняли все сознание, а оно сейчас находилось в хаотическом беспорядке. Чертова Гринграсс! Так и хотелось придушить эту идиотку за длинный язык. Ее фраза о женихе все испортила. Разрушила все, чего он с таким трудом добивался. Блейз понимал, что стычка с Дафной отдалила от него Кэтрин. Понял это по взгляду, которым она наградила его, прежде чем Гермиона Грейнджер ее увела.

– Мистер Забини, скажите мне на милость, что заставляет вас вести себя столь безответственно на моем уроке?

Слова, казалось, были предельно вежливыми, но вот тон, которым говорил Северус Снегг, нельзя было назвать таковым. Недовольство в его черных глазах это вполне подтверждало.

– Простите, сэр, я отвлекся, – выныривая из тягостных раздумий, встрепенулся Блейз.

– Вы отвлеклись?!

Снегг хоть и выглядел спокойным, но всем было ясно, что сейчас он кое-кому устроит разнос. Причем по всем статьям. И, когда он уже готов был высказать все свои возмущения, скрипнула дверь. Блейз едва не подскочил, надеясь на то, что вот сейчас в открытый проем войдет она, Кэтрин. Но все надежды увидеть ее рухнули, когда в кабинет вошла Гермиона Грейнджер в сопровождении Минервы МакГонаггал. Снегг бросил на них едкий взгляд.

– Мисс Грейнджер?! – протянул он с сарказмом. – Неужто вы соизволили явиться на занятия?!

Кажется, профессор нашел другую жертву, на ком можно было бы сорвать свое недовольство. Блейз хмыкнул.

– Простите, профессор, – извинилась перед ним Гермиона. – Дело в том, что…

– Я ее задержала! – перебила свою старосту МакГонагалл.

– Надеюсь, на то были веские причины, – недовольно отозвался Снегг. – У нас, знаете ли, подготовка к контрольной работе.

– Профессор Снегг, смените тон! – осадила его МакГонагалл. – Причина, по которой я задержала мисс Грейнджер, касается и вас. Так что сделайте одолжение, уделите мне минуты две - три. Контрольная может немного подождать.

Снегг ничего не ответил. Спорить с деканом Гриффиндора он не любил, поэтому просто отошел с ней в сторонку. Воспользовавшись моментом, Гермиона быстренько заняла место подле Гарри и Рона, начав им что-то рассказывать, в то время как МакГонагалл уже что-то тихо втолковывала Снеггу, сердито жестикулируя руками.

Как она и обещала, разговор занял всего три минуты, поэтому вскоре в кабинете «З.О.Т.И» вновь остался один преподаватель. Причем сердит он был пуще прежнего. Просверлив свой факультет убийственным взглядом, профессор «Защиты от Темных Искусств» медленно, в своей невозмутимой и устрашающей манере стал говорить:

– Мне стыдно за всех вас! – процедил он сквозь зубы. – Вы, ученики факультета великого Салазара, лишились пятидесяти баллов из-за глупой ребяческой ревности!

Снегг бросил свирепый взгляд в сторону Дафны Гринграсс.

– Но сэр, Пирс первая начала! – заявила Дафна, поняв, о чем идет речь.

– Молчать! – едва не взревел Снегг. – Как смеете вы перебивать учителя?!

Дафна замолчала, опустив взгляд.

– Я снимаю с вас еще двадцать баллов за то, что вы не держите свой рот на замке, когда старшие говорят! – вымолвил Снегг, после чего окутал своим взглядом Драко Малфоя. – Куда же вы смотрели, мистер Малфой? – задал он вопрос не очень-то и требуя ответа. – Вы пренебрежительно отнеслись к своим обязанностям, так же, как и мисс Грейнджер. Вы, два должностных лица, с которых подобает брать пример, стояли и смотрели на произошедшую стычку, которая могла закончиться травмами и побоями со стороны двух зачинщиков. Вы пренебрегли своими полномочиями, и это непростительно.

В аудитории повисла гробовая тишина. Никто ничего не говорил, никто ничего не обсуждал. Гермиона Грейнджер заерзала на стуле. Драко Малфой сжал челюсти, ожидая продолжения неприятного монолога. А Северус Снегг решил, что с них достаточно, поэтому вновь обратился к Дафне Гринграсс:

– Мисс Гринграсс, за ваш глупый поступок я назначаю вам взыскание, – вымолвил он строгим тоном. – Целую неделю, после всех занятий, вы будете помогать нашему лесничему выводить слизней из его огорода.

– Но, сэр, это несправедливо! – вскочила на ноги Дафна, едва не подпрыгнув до потолка.

– А в наказание ВСЕМ остальным я задаю эссе по «Легилименции» и «Окклюменции» на два больших свитка. И только попробуйте написать меньше, – угрожающе отчеканил Снегг, пропустив возмущения студентки своего факультета мимо ушей. – Ваши работы, мистер Малфой и мисс Грейнджер, я проверю в первую очередь. Так что за малейшую ошибку вы будете расплачиваться как минимум двадцатью баллами.

А вот теперь Драко Малфой не просто был зол. Он был в бешенстве. И сейчас проклинал всех на свете. В первую очередь Кэтрин Пирс, с появлением которой нарушилось его спокойствие. Дафну Гринграсс, за то, что не держит язык за зубами. Проклинал Блейза Забини, из-за которого началась перепалка между двумя бабами. Северуса Снегга, который снял баллы и унизил его, поставив на одну ступень с Гермионой Грейнджер, которую так же проклинал за то, что она есть.

И Гарри Поттера с Роном Уизли Драко тоже проклинал. Просто так, за компанию. А когда взглянул на Блейза, понял, что не один он проклинает все на свете. Только вот Блейз, в отличие от него, проклинал только одного человека. Редко кому удавалось довести его до точки кипения, но у Дафны Гринграсс это получилось – БРАВО. Вот только что-то Драко подсказывало, что ей ох как не поздоровится. Лучше бы она не попадалась на глаза своему так называемому «жениху», у которого руки так чесались свернуть ее тонкую шейку.

****

Занятия для него проходили медленно и мучительно. Казалось, время назло так медленно тянется, не давая ему возможности найти ее, чтобы объясниться. Чтобы сказать, что все, сказанное Дафной Гринграсс – Ложь. Он ждал, он надеялся, что она появится, но ее не было. Не было ее глаз, не было ее улыбки, которую она робко дарила ему на занятиях, когда он нарочно ловил ее взгляд, ЕЕ не было. Несколько раз Блейз пытался поговорить с Гермионой, чтобы узнать, где ОНА, как ОНА, но крутившиеся рядом с ней Гарри и Рон не давали такой возможности. Однако удача ему все же улыбнулась. Блейз подловил Гермиону после ужина. Она направлялась в гостиную своего факультета, видимо, из библиотеки, судя по тому, что рядом не было ее извечных телохранителей, а в руках находилась кипа учебников. Бесцеремонно схватив Гермиону за шиворот, Блейз втащил ее за темный поворот неприметного коридора.

– Ты совсем ошалел, Забини?! – возмутилась Гермиона. – Что ты себе позволяешь?!

– Прости! – тихо извинился перед ней Блейз, чем немало ее удивил.

– Чего тебе? – тем не менее, грубо выронила Гермиона.

– Где Кэтрин? Почему ее не было на занятиях? Что с ней? – засыпал ее вопросами Блейз.

Гермиона некоторое время молчала, вглядываясь в его смуглое лицо. В нем без труда угадывалось отчаяние и беспокойство.

– Слушай, Забини… – вежливо начала она. – Оставь ее в покое, а. Ты видел, что из-за тебя сегодня произошло. Если бы она сорвалась…

– Грейнджер, моя дружба с ней тебя не касается, также, как и Поттера с Уизли! – перебил ее Блейз. – Перестаньте вы уже лезть не в свое дело, мы сами разберемся!

– Тогда для начала приструни свою невесту! – не осталась в долгу Гермиона.

– Дафна не является моей невестой! – ответил ей Блейз.

– Неужели?! – с иронией отозвалась Гермиона. – Только вот она утверждает обратное.

– И за это поплатится!

– Что ты имеешь ввиду?

– Не твое дело! – отрезал Блейз. – Сейчас мне нужно поговорить с Кэтрин! Помоги, пожалуйста!

И Гермиона в который раз удивилась. Слизеринец просит помощи у Гриффиндорки? У Грязнокровки? Куда катится мир?!

– Блейз…

Она даже ничуть не смутилась от того, что назвала его по имени. А он и не обратил на это внимания. Для него сейчас было важно другое.

– Ей сейчас плохо, понимаешь?! Пожиратели убили кого-то из ее знакомых. Плюс ко всему Скитер напомнила в «Пророке» о дне смерти ее родителей. Тут еще и Гринграсс масла в огонь подлила. Пойми, сейчас она ни с кем не хочет говорить. Даже с нами. Она все время лежит, ни на что не реагирует, даже не плачет. И это пугает больше всего. Гарри места себе не находит.

– Плевать я хотел на твоего Поттера! – рявкнул Блейз. – Я должен увидеть ее! Может, я смогу помочь!

Гермиона покачала головой, чем вывела его из себя окончательно.

– Черт, Грейнджер, я нужен ей сейчас! – выкрикнул Блейз и ударил кулаком стенку, ободрав на костяшках кожу.

Гермиона вздрогнула. Да что, в конце концов, происходит?! И догадка медленно, но верно всплыла в голове.

– Почему она для тебя так важна? – задала она вопрос. – Скажи мне, Забини, неужели ты…

– Оставь, Грейнджер, – менее успокоившись, вздохнул Блейз. – У меня нет ответа на твой вопрос.

Опираясь руками о шершавую стену, он прерывисто дышал. Гермионе и не нужен был ответ. Все было ясно без слов.

– Я поговорю с ней, – пообещала она. – Постараюсь устроить вам встречу, но не сегодня. Сегодня пусть отдохнет.

Гермиона неуверенно положила руку на плечо Блейза, морально подготовившись к тому, что он сейчас брезгливо откинет ее. Но он этого не сделал. Плавно оттолкнувшись от стены, Блейз только бросил на нее полный сожаления взгляд.

– Спасибо! – поблагодарил он искренне, слегка сжав ее плечо, после чего развернулся и ушел.

****

В подземелье Слизерина было многолюдно. Вокруг царила оживленная, веселая и беззаботная обстановка. Но, стоило ему ступить за порог гостиной, как все разом стихло. Оглядев лица однокурсников, Блейз сразу же нашел взглядом Дафну Гринграсс. Она сидела в кресле посреди комнаты в окружении своих друзей и подруг. Недалеко от нее на диване расположился Драко Малфой, с серьезным видом читающий книгу, в то время как Астория Гринграсс пыталась привлечь к себе его внимание, заботливо ковыряясь в его платиновой шевелюре.

– О, наш любитель Грязнокровок вернулся! – язвительно бросила Дафна, привлекая всеобщее внимание к себе и своему так называемому жениху.

Драко наконец захлопнул книгу, бросив взгляд на Блейза.

– Начало мне уже нравится, – усмехнувшись, пробормотал он себе под нос.

– Ты что-то сказал? – спросила его Астория.

– Тебе показалось, – пробормотал Драко.

Блейз же лениво топал к соседнему креслу. Спустя секунду он уселся на него, и демонстративно закинув ногу на ногу, откинулся на спинку.

– Что с настроением, милый? – продолжала насмехаться Дафна. – Неужто мугродье дала отворот поворот?

– Ну и что ты устроила? – было первым вопросом, прозвучавшим из уст Блейза.

– Хотела поставить на место эту грязную выскочку, – пожала плечами Дафна. – Пусть знает, что такие, как она, отходы в нашем мире.

– В НАШЕМ мире? – переспросил ее Блейз, делая нажим на втором слове.

– Именно! – вздернула нос Дафна.

Блейза дернуло изнутри. Злость накрыла волной, но разум все же взял вверх над бушующими эмоциями. Чуть наклонив голову вбок, он сощурил глаза.

– Я смотрю, проявив свою трусливую натуру на всеобщее обозрение, ты все-таки получила к себе должное внимание, которое так хотела завоевать, – усмехнулся Блейз. – Ты только посмотри на всех этих дурачков, окружающих тебя. Эти их восхищенные взгляды доставляют тебе удовольствие, не так ли?

– К чему ты клонишь? – сощурилась Дафна.

– Ни к чему особенному, – пожал плечами Блейз, как и Дафна ранее. – Я только хочу сказать, что единственная выскочка здесь - ТЫ.

Кто-то где-то ахнул. Послышались шептания и тихие обсуждения. Блейз держался великолепно. Аристократическое растягивание слов, надменный взгляд и расслабленная поза. Драко был восхищен. Вот так должен вести себя истинный Слизеринец.

– Да как ты смеешь говорить со мной в таком тоне! – от злости Дафна в момент покрылась красными пятнами.

– Брось, милая, агрессия тебя не красит, – на губах Блейза расцвела легкая улыбка. – Да и потом, меня твоя воинственная смелость не впечатляет, поскольку от нее мало толку. Ведь это тебя едва не придушили перед всей школой. Ах да, и еще позорно лишили палочки.

Странная штука –правда, не так ли?! Никому не нужная вещь. Правда явно не красит людей, особенно таких, как Дафна Гринграсс. Таких высокомерных и эгоистичных собственниц. Вскочив с кресла, она готова была расцарапать ему лицо.

– Ты сволочь, Забини! Ты неотесанный гаденыш, променявший всех нас на Гриффиндорскую Шлю… – Дафна оборвалась, будто подавилась собственным языком.

– Надо же, как вовремя ты остановилась, – рассмеялся Блейз. – Как же это на тебя не похоже, Гринграсс.

– Верни мою палочку, урод! – протянула к нему руку Дафна.

– Какую? – казалось, Блейз был искренне удивлен.

– Что значит «какую»?! – взвизгнула Дафна.

– Ах да, вспомнил! – наигранно вздохнул Блейз. – Тебе надо - ты и забирай. Не хватало еще бегать за твоими шмотками, у меня и без тебя дел по горло. Я лучше с Поттером поболтаю в сторонке, это, знаешь ли, куда приятнее.

И тут Драко не сдержался. Разразившись тихим смехом, он не замечал недовольства Пэнси и Астории. Впрочем, смех пробрал не только его. Многие стали посмеиваться над злющей Дафной, доводя ее до кондиции.

– Драко! – Пэнси хоть и была возмущена поведением Блейза, но еще больше ее возмущало безучастие Драко.

– Оставь! – отрезал Драко, едва подавив в себе веселье. – Нечего сверлить меня убийственным взглядом, она сама виновата.

– Что значит - она виновата? – с укором воскликнула Астория.

– Твоя сестрица и впрямь слишком много на себя взяла, – ответил ей Драко.

– А не кажется ли вам, что на себя слишком много берет иной человек, который остается абсолютно безнаказанным, в то время как вы развязываете вражду внутри собственного факультета?! – высказалась Пэнси.

– У Кэтрин Пирс есть свои старосты и декан, которые поставят ее на место, Пэнси, – ответил на выпад Драко. – К тому же, не из-за нее наш факультет лишился семидесяти баллов, и вообще… – тон его стал жестким. – Не лезь не в свое дело. Я думаю, «жених» и «невеста» сами разберутся в своих личных отношениях.

Пэнси замолкла. А Дафна взбесилась не на шутку, когда поняла, что поддержки ждать не от кого.

– Ну и? Чего ты добилась? – Блейз в очередной раз растянул губы в едкой усмешке. – Выскочка! – бросил он, с наслаждением глядя на то, как на Дафну накатывает истерика.

– Ах ты скотина! – возопила она, бросившись на него с кулаками. – Ненавижу тебя!

Выглядела Дафна на тот момент не очень привлекательно. Окружающие, не сдерживаясь и не пряча откровенных насмешек, сравнили ее с курицей, заразившейся бешенством. Блейз же тем временем ловко перехватил ее руки и прижал их к своей груди так, что горе-невеста оказалось с ним лицом к лицу.

– Что же ты так волнуешься, «любимая»? –тон его отнюдь не был ласковым. Одного взгляда хватало, чтобы понять, что он в гневе. – Неужели у такой, как ты, не хватает уверенности в себе? Ты же, черт возьми, моя «невеста», что же ты тогда так волнуешься? – с каждым новым словом, тембр голоса становился жестче и громче. – Погляди на себя! Ты же сама не замечаешь того, что восхищаешься Грязнокровкой, которую так презираешь!

Последние пару предложений Блейз почти выкрикнул, чтобы все могли его слышать. Его и услышали. Лица присутствующих вытянулись. Впервые они видели всегда спокойного и уравновешенного Блейза Забини кипящим от ярости.

– Ублюдок! – взвыла Дафна, вырываясь из тисков его рук.

– Знаешь, любимая… – уже спокойней отозвался Блейз. – Тебя не красит поведение истеричной дуры. Ты недостойна быть частью моей семьи, – он демонстративно оглядел притихших сокурсников. – Я официально отказываюсь от помолвки с этой девушкой! – заявил Блейз, наблюдая, как с громким стуком ударяются об пол челюсти вышеупомянутых, слыша, как прерывисто стала дышать Дафна. – Ну? Как тебе? – поинтересовался он с улыбкой. – Поверь, будет хуже, если еще раз сунешься, куда не следует, дрянь!

– Остынь, парень! – пробормотал Драко, опустив руку на массивное плечо друга. – С нее достаточно!

Блейз брезгливо отшвырнул от себя Дафну. Та покачнулась, но на ногах устояла.

– Козел! – выплюнула она.

– Хочу выпить, – вымолвил Блейз, не услышав оскорбления в свой адрес.

– У меня есть в заначке, – ободряюще улыбнулся ему Драко.

Уже уходя, Блейз почуял что-то неладное. Резко развернувшись, он взмахнул палочкой, и летящая в него фарфоровая ваза разлетелась на тысячи сверкающих осколков. Дафна стояла, расставив ноги на ширине плеч, пылая от обиды и унижения.

– Еще раз так сделаешь, руки повыдергиваю, – лениво процитировал Блейз. – Без магии, чисто маггловским методом.

****

Они сидели уже около двух часов, допивая вторую бутылку огневиски. Блейз был молчалив и задумчив, наблюдая за пламенем в камине. Да… оно действительно успокаивало. Драко сам мог часами всматриваться в трепещущие огоньки и думать, думать, думать. Но сейчас эта тишина казалась слишком тяжелой. Ее невозможно было терпеть.

– О чем ты думаешь? – тихо спросил Драко, пригубив стакан с алкогольным содержимым.

Блейз не ответил, продолжая молчать. А, быть может, Блейз просто не услышал. Драко понимал, что сейчас друг очень далеко от него, где-то в своих мыслях. И уверен был, что думает о НЕЙ. О чертовой Гриффиндорке, которая портит всем жизнь своим присутствием в этой школе. И он был прав, Блейз действительно думал о НЕЙ. Думал и понимал, что не отпустит ее, не сможет. Не даст ей от себя отдалиться, только не сейчас.

– Оставь ее, – словно прочитав его мысли, вымолвил Драко. – Оставь, не береди душу.

– Ты не понимаешь, – наконец, ответил ему Блейз. – Не можешь понять, что творится у меня на сердце.

– А что там творится? Что там может твориться?

Драко не понимал, зачем спрашивает, если и так знал предполагаемый ответ. Не понимал, зачем задает глупые вопросы, когда сам же может на них ответить. Когда все может прочитать в синих глазах собеседника. Но, как бы то ни было, все, что прочитывалось и угадывалось, он старался упорно от себя гнать. Это же Блейз. Блейз Забини. Он не может. Он не должен. Драко на мгновение прикрыл глаза. Да что же он прицепился к этой девке? Что в ней не так? Почему и он сам к ней все время цепляется? Просто так. Без каких-либо причин.

– Как думаешь, она поверила Гринграсс? – послышался в тишине тихий голос.

Серые глаза распахнулись.

– Неужели для тебя это так важно? – был задан вопрос.

– Не поверишь! Важно! – вздохнув, ответил Блейз.

– Кто знает эту Гряз… – Драко осекся. Отчего-то казалось, что Блейзу сейчас лучше на нервы не действовать. – Кто знает эту Пирс, – поправился он прокашлявшись. – Она странная.

– Нет, Драко, она замечательная, – Блейз растянул губы в улыбке.

Драко замер. Бокал с огневиски так и не коснулся тонких губ, остановившись на полпути. Хорошо, что он не сделал глоток, а то точно бы подавился. Светлые брови поползли вверх.

– Замечательная? – переспросил Драко, очень надеясь на то, что ослышался, но…

– Да! – послужило ему ответом, и серые глаза встретились с синими.

– Она замечательная, – повторил Блейз. – Такая… такая… не знаю, какая. Не могу найти слов, чтобы охарактеризовать ее. Она необычная. Совершено разная и непостоянная. Это привлекает и притягивает.

Драко слушал и не верил своим ушам. Этот восхищенный тон ему совсем не нравился. Это неправильно. Это абсурдно.

– Блейз, она что, «Амортенцию» на тебе использовала? Или «Империус» к тебе применила?

– Хорошо, если бы это действительно было так, – вздохнул Блейз. – Я и сам иногда пугаюсь тех чувств, что она во мне вызывает.

В комнате опять повисла напряженная тишина. Но продолжать разговор Блейз был не намерен. Он просто встал и нетвердой походкой направился к выходу из спальни.

– Куда ты собрался? – спросил его Драко. Ему совсем не хотелось оставаться в одиночестве.

– Поздно уже, пойду, прилягу,–ответил Блейз.– И, знаешь что, пора завязывать с алкоголем, а то всякую ерунду начинаем нести. Уф, ну и денек сегодня выдался, – сказал он бодро и с улыбкой, а-ля Чеширский Кот, объевшийся сметаны.

Но Драко не обманешь. Слишком хорошо он знал своих друзей. Слишком хорошо он знал этого человека и с легкостью мог определить, где искренность, а где фальшь.

Блейз ушел, оставив его в одиночестве размышлять о происходящем. Они менялись. Все вокруг менялось. И Драко не хотел даже думать о том, что причиной их перемен является ОНА.