Роза пустыни

- Малфой может быть Пожирателем смерти, - уверенно сказал Гарри, глядя как Драко уходит из магазина «Горбин и Берк».
- Не уверен, что он – Пожиратель. Мне кажется, что лучше нам самостоятельно выследить Малфоя, - неуверенно отвечает Рон, с опаской глядя на темные витрины магазина.
- Рон, ты невозможен, как и Гарри, - ведьма закатила глаза. – О чем вы только думаете? Не может быть Малфой Пожирателем.
- Не может быть? – с усмешкой переспросил Гарри. – Это мы как раз и проверим. Сегодня. Ночью мы пойдем сюда, найдем то, о чем так внимательно разговаривал Малфой и хозяин этой лавочки.
- Мы не можем идти, - уверенно ответила Гермиона. – Миссис Уизли забеспокоится, к тому же, ночью здесь небезопасно.
- Я согласен с Гермионой, - кивнул Рон. – Ты совсем с ума сошел со своей глупой теорией – Малфой – второй Тот-кого-нельзя-называть.
- Значит, я пойду один, - ответил Гарри, а его друзья обреченно вздохнули.
- Ты же знаешь, что мы идем с тобой, - раздраженно отрезала девушка. – Если уж придумал план, то выкладывай сразу!
Гарри промолчал, демонстративно глядя на часы – пора торопиться, их могли хватиться.
Вернувшись в магазин Фреда и Джорджа, Гарри, Рон и Гермиона постарались сделать вид, что не отлучались вовсе.
- Где вы были? – раздраженно спросила миссис Уизли, с подозрением оглядывая троицу.
- Мы смотрели новые метлы, - соврал Гарри. – Говорят, в этом году ожидается выпуск новой модели «Молнии».
Миссис Уизли еще раз оглядела ребят, но вздохнула с облегчением. Вернувшись в Нору, друзья разбрелись по комнатам, словно не собираясь сегодня покидать гостеприимную обитель семейства Уизли. Когда настенные часы пробили ровно три часа ночи, Гарри тихонько постучался в дверь Гермионы. Рон обреченно вздыхал, оглядываясь вокруг, ожидая, что их в любой момент застанут.
- Гарри, это может быть небезопасно, - прошептала Гермиона, выходя из комнаты. – Возьмите с собой мантию-невидимку.
Гарри кивнул и указал на внутренний карман своей куртки. Все, что им нужно было для успешного исполнения плана имелось в распоряжении.
- Как мы попадем в Косой переулок? – спросил Рон. Гарри задумался – об этом он не позаботился.
- Разумеется, с помощью Ночного рыцаря, - с превосходством ответила Гермиона. – Вы с Роном пойдете в мантии-невидимке.
Выйдя на улицу, Гермиона взмахнула палочкой. Ночной рыцарь не заставил себя ждать. Быстро заплатив положенную сумму, Гермиона примостилась в самом дальнем углу автобуса – подальше от вездесущего Стена Шампайка. Гарри и Рон присели рядом.
До Косого переулка они добрались быстро. Мощеные дороги переулка были пустынны – все боялись выходить на улицу в столь опасное время. Быстро добравшись до лавки Горбина, друзья зашептались. Было решено, что в магазин пойдет Гарри и Гермиона, в то время, как Рон останется на улице сторожить вход.
Гарри взял девушку за руку и оба они погрузились в легкую полутень магазина. Вокруг царила тишина, и мрачные тени от различных товаров играли на стенах в лунном свете. Тут внимание девушки было чем-то привлечено.
- Гарри, смотри, что это такое? – удивилась Гермиона, всматриваясь в странный золотистый камень, формой и цветом походящий на желтую распустившуюся розу.
- Гермиона! – зашипел юноша. – Нам опасно что-либо здесь трогать! Не забывай.
- Да, я знаю… - зашептала она. – Но все же… Посмотри, камень кажется мне странно знакомым.
Гарри покачал головой, но все же взглянул внимательнее на золотистые лепестки каменного цветка. Правильные «лепестки» камня строились в невероятных сочетаниях - один лепесток возростал на другом, образуя странную форму, столь похожую на распустившуюся розу. Маленький каменный цветок и Гарри показался чем-то знакомым, а сердце почему-то странно екнуло, словно камень напомнил о том, чего юноша давно не помнил.
- Мне кажется, что я будто видела этот камень где-то еще, - пробормотала Гермиона, открывая стеклянную витрину.
- Это может быть опасно! – опять напомнил Гарри, но девушка его не слушала. Она уже тянулась к загадочному цветку, словно он звал и манил ее с невероятной силой. Юноша сорвался с места, чтобы помешать подруге дотронуться до цветка, но было поздно – пальцы Гарри и Гермионы одновременно коснулись пористой поверхности камня. Сознание Гарри помутилось, он почувствовал, как голова кружится, а перед глазами встает странная картина.
***
Золотистые барханы высились над юношей, облаченным в белые одеяния кочевника пустыни. Солнце сияло нестерпимо жарко, а обрамляло его широкий овал небесного пространства. Гарри почувствовал, словно стал шире в плечах, в горле засвербело от солоноватого привкуса.
- Абу, скоро ли еще до колодца? – низким, хрипловатым голосом спросил Гарри. Голос был совершенно незнакомым, словно за Гарри говорит кто-то еще, но он чувствовал, как слова слетают с уст.
- Не скоро, господин, - пропищал тихонько голос старика. Гарри обернулся – за ним на верблюде шествовал еще один странник – старик, чья фигура словно склонилась вод гнетом лет. Он был одет в черные бедные одежды, покрытые дырами и грязью.
- Сколько воды у нас еще осталось? – пробормотал юноша устало.
- Немного, господин, - заговорил старик.
- Может быть, прирежем одного верблюда? – обреченно спросил юноша. В ответ старик отрывисто и визгливо рассмеялся.
- Нельзя, господин, нельзя.
Гарри почувствовал на сердце ужасную обреченность, словно от количества воды в кожаных курдюках зависела вся его жизнь. Вода слегка побулькивала в кожаных мешках, закрепленных по бокам верблюдов; этот звук манил, Гарри нестерпимо захотелось выпить остаток драгоценной влаги, пусть бы это и означало неминуемую смерть в песках пустыни.
Гарри также отчетливо понимал, что сейчас он вовсе и не Гарри, а совершенно другой человек. Гарри слышал все мысли, ощущал все чувства некоего Жерара Дюпри, который волей судеб оказался в одуряющей жаре пустыни. Гарри сейчас вовсе не шестнадцать лет, как было всего несколько минут назад. Мысли и тело, в котором пребывал сейчас юноша, принадлежали крепкому мужчине двадцати пяти лет, бывшему корабельному капитану. Гарри видел в мыслях Жерара Дюпри, что путешественник стремится посетить развалины храма, которые якобы ожидали спутников по пути на Север. Причем, желание это было настолько сильным, что Жерар Дюпри согласился покинуть роскошные апартаменты в Париже, сменив их на засушливый климат Марокко.
- Абу, ты уверен, что мы не сбились с пути? – воскликнул Гарри приглушенным голосом Жерара Дюпри.
- Еще пол дня пути, - напутствовал Абу, поглаживая рябого верблюда. – Потерпите до колодца!
Жерар покачал головой – разговорить Абу было невозможно. Он очень устал, и желал бы скрасить дорогу приятным разговором, а, может быть, и интересным сказанием о жизни кочевых племен этого края. Вдруг его внимание привлекли одинокие скалы впереди, которые, если не готовили для спутников прохладный ручей полный свежей воды, то могли обеспечить недолгий отдых в тени.
- Привал! Абу, привал! – закричал Жерар, направляя своего верблюда в сторону скал. Старик за спиной господина покачал головой, но последовал за Дюпри.
Быстро достигнув скал, путешественники спешились. Жерар поморщился – иссохшие камни были лучшим доказательством того, что и здесь не было воды.
- Абу, расставь шатер, - попросил Жерар, снимая с головы белоснежную широкую ленту, успевшую взмокнуть от пота.
От долгого сидения на неудобном седле, путешественник порядком устал. Пока Абу суетился с шатром, Жерар решил размять ноги. Он внимательно оглядывал нестройные ряды камней, вырастающих из песка, вглядывался в потухающий диск солнца – близился закат. Значит, нужно будет оставаться здесь на ночлег, что не представлялось возможным, ведь воды у них оставалось катастрофически мало. Пожурив себя за нетерпение, Жерар решил, что сегодня они разделят с Абу воду, а завтра быстро прибудут к колодцу. Идти в ночи было глупо – они легко могли сбиться с курса. Абу предупреждал, что будет идти только днем, поскольку именно днем он мог, по только ему известным координатам, определять путь.
Вдруг странная тень мелькнула вдалеке, что сразу попало во внимание путешественника. Чья-то фигура скрылась за одним из соседних барханов. Черные одежды развевались в потухающем золотистом пространстве, словно безликий фантом, призрак, видение, столь часто видимое умирающими от жажды путниками в безводном пустынном крае. Но это не был призрак, поскольку, когда Жерар окликнул незнакомое виденье, фигура упала. Приблизившись к человеку в черном одеянии, Жерар увидел, что лицо незнакомца было скрыто белым шарфом. Отвязав шарф, Жерар присвистнул от удивления. Обладательницей фигуры оказалась юная девушка. Ее черные волосы ниспадали кудрявым водопадом, окрасившим золотистый песок в цвет вороного крыла. Бледное для арабки лицо поражало яркими красками – глаза, подведенные черной краской, густые брови и ресницы давали странный контраст с бледной кожей. Незнакомка лежала без сознания, вокруг ее губ образовалась сухая корка. Подле нее лежал маленький сверток из темной ткани, в котором, вероятно, были все вещи девушки. В руке незнакомки было что-то зажато, словно она даже в бессознательном состоянии стремилась защитить это. Жерар разжал маленькие девичьи пальцы и увидел в них небольшую каменную розу, состоящую из плотных лепестков. Положив каменную розу в карман, Жерар взвалил девушку на руки и приблизился к Абу, который все хлопотал над шатром.
- Смотри, кто у нас в гостях, - улыбнулся весело Жерар, ожидая, что старик опять начнет качать своей головой, как фарфоровая китайская игрушка, которая была в детстве у Дюпри.
Но вместо этого, Али, увидев девушку, запричитал и начал что-то быстро говорить на непонятном для Жерара языке. Старик указывал то на девушку, то на барханы, с которых ее принес Жерар.
- Да что такое? Ты можешь мне сказать? – не понимал мужчина. – Ты хочешь, чтобы я оставил ее там, где взял?
- Да, господин, - на ломанном французском заговорил Абу. – Беглянка – нечестная женщина. Позор своей семьи!
- Да о чем ты говоришь? – не понял Жерар.
- Она сбежала, сбежала, господин, - заговорил Абу. – Она одна из тех, да покарает их Всевышний.
- Из каких?
- Нечестная женщина, она согрешила, - запричитал Абу. – Оставьте ее умирать, или за нами придут те, кто гонится за негодной.
- Хочешь сказать, ее преследуют? – удивился Жерар.
- Она согрешила, - покачал головой Абу. – Или семья отца, или семья мужа должны будут убить ее. Она пришла оттуда! – старик указал на Север. – Тот народ жестоко карает своих негодниц, а также тех, кто им помогает.
- Темнеет, - сказал Жерар, словно не замечая выпадов Абу. – Разведи костер, пока горит солнце. Девушка останется с нами.
Старик не осмелился перечить господину, но ворча принялся выкладывать сухой помет животных из большой сумки, привязанной к седлу его верблюда. Пока Абу занимался костром, Жерар стал осматривать незнакомку. Он, не отрываясь, смотрел на ее красивое лицо, которое не смогла иссушить даже пустыня. Девушка тихо дышала, Жерар легонько ударил ее по щекам. Прошло минуты две, прежде чем незнакомка пришла в себя. Она резко открыла глаза, со страхом и презрением уставившись на мужчину, прикоснулась к волосам. Осознав, что сидит перед чужаком без платка, она что-то закричала и замахнулась на Жерара.
- Но-но, тише, - прошептал мужчина, хватая девушку за руку. – Ты совсем обезумела, я ведь жизнь тебе спас!
- Негодная! Неверная! – запричитал старик, глядя на девушку, на что она ответила потоком брани.
- Абу, скажи ей, что с нами она в безопасности, - прошептал Жерар с каким-то восхищением глядя на девушку. Старик проворчал, но выполнил просьбу мужчины. Девушка приосанилась, услышав сказанное, и неуверенно посмотрела на Жерара. Незнакомка подобрала с песка белоснежное покрывало и укутала свои волосы. Она посмотрела вдруг на собственные руки, словно в поисках чего-то и с непониманием взглянула на Жерара. Он все понял, протягивая девушке каменную розу, которую незнакомка стремительно схватила и прижала к груди.
- Что это? – пытливо спросил Жерар, разглядывая лицо девушки. Она покраснела, но не отвела взгляд. Гарри, доселе выступающий лишь в качестве стороннего наблюдателя, увидел в чертах незнакомки что-то до боли знакомое.
Девушка посмотрела на Абу, показывая ему на каменную розу, потом что-то быстро-быстро проговорив на своем языке. Старик опять скорчился.
- Она благодарит вас, господин, - пробормотал Абу. – Она благодарит за то, что вы спасли ей жизни и вернули ее цветок.
- А что это за цветок? - опять спросил Жерар, все внимательнее вглядываясь в глаза незнакомки. Она лишь покачала головой, словно не желая рассказывать историю этого цветка. – Как зовут тебя?
Незнакомка, словно поняв, о чем ее спросил Жерар, неуверенно показала на себя, отчетливо прошептав:
-Арифа, - пробормотала она, глядя на Жерара.
- Арифа, - восторженно повторил мужчина, оглядывая девушку. – Что значит это имя?
- Знающая, - недовольно проворчал Абу.
- Расспроси ее о том, откуда она здесь взялась, - попросил Жерар. Старик выполнил его просьбу, но девушка лишь покачала головой. Жерар понимающе кивнул, приглашая девушку сесть. Он протянул ей курдюк, наполненный водой, на что она благодарно улыбнулась, а Абу опять заворчал. Старик, шепча про себя ругательства и упования, ушел подальше от «неверной» к верблюдам, которые были привязаны в стороне.
- Жерар, - улыбнулся мужчина, указывая на себя.
- Же-рар, - пробормотала девушка, улыбаясь ему благодарно и отпивая из бурдюка. Сделав несколько глотков, девушка показала на воду, словно приглашая Жерара последовать ее примеру.
Жерар показал на небо, словно спрашивая, сколько девушка уже бредет по пустыне. Она кивнула, указала не восходящую луну и протянула ладонь. Все это должно было обозначать, что девушка двинулась в путь прошлой ночью. Жерар указал на себя, потом на верблюда и протянул руку к Западу – он путешественник, ему нужно на Запад. Арифа понимающе кивнула, показывая рукой на Восток, куда она и собиралась идти. Жерар приподнял брови, словно не понимая, что она хочет. Девушка показала опять на Восток и улыбнулась в его сторону. Арифа достала из своей сумки несколько золотых украшений, которые протянула Жерару, словно спрашивая его, готов ли он за столь высокую плату доставить девушку туда, куда она стремилась. Жерар покачал головой, словно отказываясь от платы, но потом, тронув руку девушки и кивнув сначала в сторону Запада, потом в сторону Востока, согласился стать ее спутником. «Я пойду с тобой сначала на Запад, а потом и на Восток» - словно говорил он. Арифа кивнула, улыбаясь путешественнику. Но вдруг она нахмурилась, словно вспомнив о чем-то и, указав в сторону зашедшего солнца, потом на себя, пробормотала несколько слов.
- Что? – опять не понял Жерар.
Девушка вместо ответа вздохнула и указала на собственную шею – «меня там ждет смерть».
- Абу! Абу! – позвал мужчина. Подошедший старик некоторое время говорил с девушкой, а потом заголосил пуще обычного.
- За ней погоня! Она беглянка, ее ищут и могут убить, - шептал старик. – Горе на наши головы! Горе!
Девушка внимательно посмотрела на Жерара, потом указала на себя и на громады скал позади них. «Со мной опасно. Мне лучше остаться здесь, а Вам – идти прочь» - говорила она.
Жерар покачал головой и, указав на себя и на девушку, выразительно посмотрел на скалы. «Я пойду только с тобой, или останемся вместе» - говорили его жесты. Девушка молча протянула ему руку, но взгляд ее был куда красноречивее слов. В пытливом взгляде, в привычке внимательно разглядывать собеседника, даже в блеске темных глаз Гарри, словно наблюдавший за интересным фильмом, узнал Гермиону. Да, у подруги было другое тело, ее кожа была смуглее, она была выше, говорила на другом языке, вышла из другой культуры, но это была Гермиона. Юноша попробовал назвать подругу по имени, но ничего не произошло, словно он больше не владел собственным телом.
Прошло несколько часов. Костер горел неровным блеском, а над спутниками сверкали звезды, казавшиеся особенно яркими именно здесь. Золотистый песок, посверкивающий в лунном блеске, будто шептал Жерару и Арифе о тайнах мира, немые скалы смотрели на луну, словно стараясь что-то сказать. В молчании, в тишине потрескивающего костра, в холоде и красоте пустынной ночи скользила какая-то неуловимая магия. Пустыня представала спутникам прекрасной, но бесконечно одинокой женщиной, которая обречена губить тех, кто осмелится покуситься бросить ей вызов. Арифа молча смотрела на костер, а Жерар смотрел на нее, не в силах отвести взгляд. Арифа вдруг посмотрела прямо в глаза спутнику и, не отводя взора, запела. Ее низкий голос, выводящий тягучую мелодию ночи и смертоносных пустынных далей, огласил пространство. Гарри чувствовал, как в сердце Жерара разгорается непонятный ему, шестнадцатилетнему юноше, огонь, как страсть, непонятная и жаркая, захватывает сознание. Арифа пела о любви, о несказанных словах признания, которые не успели сказать друг другу беглые возлюбленные, о злоключениях которых говорилось в песне. Арифа вдруг сбросила с себя грязные темные одежды, оставшись в богато украшенном платье, и стала танцевать. Четкий ритм несуществующей мелодии сопровождал страстный танец незнакомки, всполохи ее темных глаз, волосы, треплющиеся в порывах пустынного ветра. Она танцевала так страстно, словно готова была умереть в этот момент и возродиться вновь, став пылающим фениксом. Гарри в это время, запертый в мыслях Жерара, размышлял о том, что как могла строгая, сдержанная Гермиона вдруг преобразиться в прекрасную гурию, танцующую с такой страстью и огнем. Огонь, в котором пылало сердце Жерара, стал передаваться и в сердце Гарри. Все, что происходило сейчас, было смутно знакомо юноши, словно он знал все это, но все позабыл.
А между тем Арифа танцевала, словно это был последний танец в ее жизни. Огненные блики отражались от парчового наряда девушки, мелькали стройные ноги, а волосы метались в стороны.
- Танцуй! – просил Жерар. – Танцуй! Не останавливайся!
Арифа смеялась звонко и радостно, и в ее смехе звучал отголоском обычный глухой смех Гермионы.
- Танцуй! – кричал Жерар.
- Танцуй! – вторил ему Гарри.
Вдруг Арифа начала приближаться к Жерару, словно опасаясь, что сейчас это мгновение кончится, и ей больше не хватит душу. Она то приближалась к мужчине, то вновь отдалялась, сопровождаемая всполохами черных волос.
- Танцуй! – молил Жерар. И вот Арифа подошла совсем близко к нему, он увидел ее разгоряченные щеки, ее алые губы, ставшие таковыми от крови, прилившей к ним. Он увидел, как горят ее глаза, но его взор не отрывался от ее губ. Жерар подался вперед и почувствовал на губах солоноватый вкус девичьих губ, пахнувших зирой, свежестью и пыльным ароматом пустыни. Почувствовав на своих щеках мокрые капли, Жерар отпрянул – Арифа плакала. Гарри почувствовал, как в сердце мужчина загорается не только любовь, но и изумление, а также понимание, что он никогда не сможет отгадать души этой женщины. Горящие глаза девушки говорили за нее, собеседникам не нужно было слов, чтобы говорить друг с другом. Арифа звонко засмеялась и опять начала танцевать. Она будто летела над пустыней, над прежней жизнью. Жерар подумал, что Абу был в чем-то прав – это действительно падшая женщина, она обагрила себя грехом только что, позволив своим мимолетным чувствам взять вверх. Он вдруг испугался женщину, которая сейчас подобно призраку, видению пустыни, металась в танце под багряные блики костра.
Вдалеке показался яркий желтоватый свет. Послышалось неясное шуршание песка – к спутникам кто-то приближался. Жерар, а вместе с ним и Гарри, увидел нескольких человек, которые неслись к ним на верблюдах. По разъярённому говору чужаков, Жерар понял, что они приехали за девушкой.
- Арифа! Арифа! – закричал Жарар. – Бежим, Арифа!
Но девушка словно не слышала его – она продолжала танцевать, не обращая внимания на него, на чужаков, словно ее мало интересовало происходящее. Жерар увидел в свете фонарей, которые везли с собой чужаки, красивое и озлобленное лицо молодого араба, глядящего с ненавистью на Арифу. Он что-то закричал, выхватывая из-за пазухи блестящий револьвер. Второй чужак попытался образумить араба, но тот уже прицелился и выстрелил. Арифа, замершая в танце, упала на землю. Все происходящее казалось Гарри странным сном, а из груди Жерара словно вылетела какая-то пружина. Чужаки, перекрикиваясь на своем языке, немедленно уехали. Жерар склонился над Арифой. Она с удивлением разглядывала руку, покрытую кровью, а из ее груди тек багровый ручеек.
- Кто они? Почему? – изумленно говорил Жерар, силясь остановить кровь.
Девушка с какой-то странной радостью смотрела на него. Глаза ее сияли почти безумным блеском, она разглядывала звезды, серебристый диск луны, золотистые блики песка. Арифа с особенным вниманием глядела на лицо Жерара, всматриваясь в каждую его черту, словно стараясь запомнить. Девушка слабеющей рукой достала из одежды каменную розу и вручила ее Жерару. Золотистые каменные лепестки блеснули в свете догорающего костра.
- Шукран, - прошептала Арифа, проводя рукой по щеке Жерара, а потом ее восторженный взгляд, обращенный к звездам, застыл.
- Арифа, - зашептал ошеломленный Жерар. – Арифа?
Но никто ему не ответил. Только мерцала в свете костра каменная роза, а в звездном пространстве мелькнула падающая звезда. Жерар закричал, и крик его огласил тишину пустынной ночи.
***
Гермиона и Гарри стояли, ошеломленно глядя друг на друга. В руках Гарри была зажата каменная роза.
- Что это было? – изумилась Гермиона.
- Я словно был им, - ответил Гарри скорее не подруге, а своим мыслям.
- И я была ей, - кивнула Гермиона.
- Почему она сбежала? Почему ее убили? – озвучил Гарри вопрос, который так волновал французского путешественника много лет назад.
- Ее выдавали замуж за человека, которого она не любила, - сказала девушка, отрешенно глядя в сторону. – Эта роза была для нее талисманом, ее мать часто говорила, что этот цветок волшебный, что он дарует возможность увидеть времена, которые давно ушли.
- Почему она танцевала? – спросил Гарри снова. – Почему она не побежала, когда он попросил ее?
- Она полюбила его, - тихо сказала девушка, не глядя в лицо собеседнику. –Он был единственным, кто отнесся к ней с добром, это был ее последний подарок.
- Это была ты… - пробормотал Гарри, протягивая Гермионе каменную розу. – Это была ты…
Гермиона внимательно посмотрела на друга, словно не зная, что делать дальше. А потом она просто взяла каменный цветок в руки. Взгляды друзей обратились на камень. Обоим показалось, что на холодной поверхности зачарованной розы вспыхнуло сияние костра и в воздухе запахло пустыней – жарой, раскаленным песком и страстью…