Глава 25. Маленькие радости и большие проблемы.

...Первоначально Гарри намыливался остаться дома до выздоровления Джинни, дабы прибыть в Хогвартс вместе с ней, но не тут-то было!

— Тебе, между прочим, в этом году сдавать СОВ, — строго сказал отец, — а ты со всей этой вольдемортовщиной почти не учишься.

Гарри так и подмывало сказать, что в предыдущие годы учёбы в той реальности он уделял самой учёбе внимания гораздо меньше, чем случилось в этом году, и ничего, до сих пор всё сходило с рук, но его местное Я настояло на том, чтобы так и оставить эти мысли при себе. И ещё оно почему-то нашёптывало, что его жизнь в той реальности никак не могла быть образцом к которому стоит стремиться. В конце концов, в качестве последнего аргумента, он сказал:

— Я так хотел побыть дома...

— Побудешь, — кивнул Джеймс, — на пасхальные каникулы.

— Папа! — Гарри даже вскочил от возмущения. — Я же говорил тебе, что обещал дяде Люцу и тёте Цисси там, вернуться к ним на пасхальные каникулы! Ведь без меня...

— Гарри! — перебил его отец. — Я всё прекрасно понимаю! И запомни, мы с мамой никогда не будем склонять тебя к предательству! К счастью, у тебя есть способ сдержать слово и провести каникулы с нами.

— Какой? — Гарри был заинтригован.

— Думаю, мы можем разорить наши семейные запасы на один маховик времени. Тем более, что ты будешь аккуратен и не потеряешь его. Согласен?

— Да! — горячо воскликнул юный лорд Поттер. Это было действительно идеальное решение. В результате ему пришлось отправляться в Хогвартс уже в воскресенье вечером, сразу после ужина.

Гриффиндорская гостиная встретила Гарри... как бы это сказать... в общем равнодушных не было. Фред с Джорджем в честь его прибытия тут же что-то взорвали. Гермиона поприветствовала сухо, но было видно, что она довольна. Невилл, который в его отсутствие стал старостой, радушно пожал руку, а вот Рон чуть не набросился на него с кулаками, крича при этом: "Что ты сделал с моей сестрой?!". Когда близнецы его оттаскивали, он вопил на всю гостиную: "Гад слизеринский!".

Последней к нему подошла Анжелина Джонсон, которая и в этой реальности была капитаном квиддичной команды.

— Ну как, Поттер, ты уже можешь садиться на метлу?

— Вроде да... — не понял вопроса Гарри: — а что?

— А то, что ты на втором курсе неплохо играл ловцом. Ещё не разучился ловить снитч?

— Не разучился... — проворчал Гарри. — Я и там играл, вчера должен был играть против Равенкло, да вот не сложилось...

— Отлично! На следующей неделе в среду тренировка, покажешь, на что способен!

— Подожди! Ведь здесь ловцом Кэтти! Она неплохо играет.

— Неплохо, но вчера мы продули Равенкло, а они нам ни одного квоффла не забросили!

— Неужели так плохо?

— Ещё хуже! — Ответила Джонсон и отошла.

После беседы с Анжелиной его взяли в оборот близнецы. Вернее, взяли в оборот они, а вокруг собрались все остальные гриффиндорцы, даже насупленный Рон пристроился где-то рядом и принялся внимательно слушать. И Гарри, искренне пожалев, что не записал случившуюся с ним историю, принялся в очередной, он уже сбился со счёту, который, раз рассказывать о появлении другой Джинни в гостиной того Гриффиндора, слиянии двух девушек и далее по тексту, что называется... В результате Рон ещё больше обозлился на него. Рассказ о драматическом отбытии в эту вселенную и связанных с ним событиях плавно перетёк в повествование о жизни там, о тамошних шалостях, идея с ожившими доспехами весьма вдохновила близнецов и они уже начали придумывать, как можно реализовать нечто подобное здесь. Повторять уже сделанное, пусть даже и в другой реальности, им не хотелось, а вот сотворить что-нибудь новое на основе этой идеи было вполне возможно...

...Лили с трудом уговорила Гарри оставить пейджер реальностей дома. Нет, она не хотела уничтожить его или как-то спрятать от сына. Всё-таки Поттеры были настоящими гриффиндорцами и держали своё слово крепко, никто не хотел даже думать о том, что Гарри не вернется в другую реальность. Дело в том, что Лили, как и всякий уважающий себя исследователь, встроила в пейджер кое-какие записывающие функции, и сейчас ей не терпелось разобраться с тем, что же зарегистрировал этот амулет во время своего путешествия, заодно и подправить его, если что. Ну и ещё одна идея была у неугомонной леди Поттер, совсем гриффиндорская такая идейка...


* * *

...Молли Уизли вздохнула и села на стул, глядя перед собой невидящим взглядом. Посуда мыла сама себя, зачарованный нож чистил картошку, делать было особенно нечего и снова навалились мысли. Она прекрасно понимала, что Нарцисса и Гогенхайм отправляли Джинни в другую реальность от отчаяния. Они ничего не могли сделать! И зачем она только согласилась участвовать в этом проклятом вызывании Поттера! Парню было хорошо и там, а не вернись он сюда, тамошняя Джинни не пришла бы к нему и ничего не случилось бы с её собственной дочерью. Да и с той девочкой тоже. Умом она понимала, что надеяться практически не на что, но в душе молилась Великой Матери, чтобы с её дочерью всё было в порядке. Молилась Великой Матери, ибо богу Дамблдора она уже не верила...


* * *

...Дамблдор сидел в своём кабинете и лениво потягивал чай, периодически заедая его лимонной долькой. Со стороны могло показаться, что директор Хогвартса предаётся блаженному ничегонеделанию, но, как это часто случается, внешнее впечатление было обманчивым. Директор думал. Причём думал о вещах далеко не радостных. Его люди в Министерстве донесли, что Фадж тайно изучает архивные документы связанные с Хогвартсом. Это было не просто плохо. Это было очень плохо. Прежде всего, господин министр, вдохновившись очередной бредовой идеей, не рванулся её немедленно выполнять, а занялся тщательной подготовкой. Это было настолько не похоже на него, что Дамблдору даже показалось, что речь идёт о ком-то другом. Но нет, Фадж оставался всё тем же Фаджем, а это могло означать только одно: им кто-то очень умело руководит. Кто? Дамблдор был уверен, что это не поттеровско-малфойская банда. Во-первых, они подготовили бы всё в своей среде и потом скормили бы Фаджу готовый сценарий, который тот и бросился бы выполнять. А, во-вторых, им сейчас атака на директора Хогвартса была совершенно ни к чему. Установившееся политическое равновесие пока устраивало всех. Всех, кроме одной тёмной личности. Эдакой безносой и, если верить слухам, красноглазой. А вот это было уже страшненько. Если агенты влияния Вольдеморта проникли так глубоко в Министерство... Необходимо было дать знать об этом Поттерам и Малфоям.

И вот тут возникает один очень странный вопрос: как? Кажется, нет ничего проще, но, увы, в этом мире ничего не может быть слишком простым. Дамблдор не был уверен, что за ним не следят, а сообщать противнику, что у него появились какие-то подозрения глава Сил Света не собирался. Слишком уж рискованно всё это. Особенно сейчас, когда Дамблдор практически ничего не знает о планах врага. Впрочем, с Поттером-старшим встретиться-то как раз и можно. Его поттырёныш, как ни крути, дитёнок очень проблемный, хоть и оценки у него весьма и весьма приличные...


* * *

...Альбус Дамблдор сидел в туалете и читал донесение своего агента в Министерстве. Не стоит подозревать директора Хогвартса в каких-то извращениях или неуважительном отношении к своему агенту. Просто туалет это единственное из имевшихся в его распоряжении помещений, в котором не было ни одного живого портрета или какой-нибудь картины, куда мог заглянуть незваный гость. Причём ни у кого не могло вызвать подозрений то, что не молодой уже директор удалился в это помещение на продолжительное время.

"Умник приказал пастушке составить досье по всем авариям на заводе за последние пять лет. Гриф задания: совершенно секретно, особой важности.

Червь."

Умником агент называл Фаджа, заводом — Хогвартс, а пастушкой числилась некая Долорес Амбридж, неприметная служащая министерства. Дамблдор вышел на неё случайно, он обратил на неё внимание в тот момент, когда пришёл поздравлять Фаджа с публикацией о возвращении Вольдеморта. Именно её министр распекал за самоуправство с дементорами. Тогда директор Хогвартса на всякий случай проверил, кто она такая и удивился: неприметная чинуша без определённых обязанностей, чуть выше секретарши, чуть ниже курьера, и так лихо, никого не спросясь, направила пару дементоров на охоту за Поттером. И только взяв её в плотную разработку Дамблдор понял, что Долорес Амбридж возглавляет эдакий личный спецрезерв министра. Команда лично преданных ему людей предназначенная для обтяпывания особо грязных дел. С тех пор люди Дамблдора следили за Амбридж даже плотнее, чем за самим министром, и вот эта слежка дала результат. Судя по всему, Фадж готовил серьёзную атаку на Хогвартс, а вот у Дамблдора почти не осталось административного резерва, чтобы её отразить.

И ещё оставался открытым вопрос: с чьей подачи господин министр так озаботился судьбой школы? Вообще-то Министерство никогда не имело к Хогвартсу особого отношения. Ясно, что сейчас Фаджем кто-то руководил: не в его привычках было долго и тщательно готовить акцию, обычно он, загоревшись какой-то идеей, тут же бросался её выполнять, а тут... Это было больше похоже на Вольдеморта.

Последнее соображение подтолкнуло мысли директора в полезном направлении: если здесь замешан Вольдеморт, значит удар готовится не только против него, но и против Поттера, главной занозы в заднице Его Темнейшества, и, соответственно, против Малфоев, как главных отступников. Пораскинув мозгами, Дамблдор решил, что здесь он с Малфоями в одной лодке, и, если он один не способен сейчас справиться с Фаджем, то вместе может что и получится. Приняв такое решение, он поднялся с унитаза, который использовал вместо стула, поднял его крышку, поджёг письмо обычной маггловской зажигалкой и, дождавшись когда оно полностью сгорит и осыплется пеплом, надавил на ручку слива...

...Команда Гриффиндора собралась на поле после тренировки. Разбор полётов, так сказать.

— Малфой! — начала Анжелина Джонсон. — Чтобы ни получилось, спасибо, что выручаешь нас. Если ты в субботу сыграешь так же, как и сегодня, мы выиграем. Рон! А вот тебе следует собраться! Если ты на матче будешь играть так же нас ни Малфой, ни Поттер не спасут. Понял?

— Ну понял... — проворчал Рон.

— И больше никаких скандалов на поле! Малфой нас выручает, так что ты лучше следи за квоффлом и кольцами!...


* * *

...Команда Гриффиндора собралась на поле после тренировки.

— Поттер! — выдохнул Рон. — Ты что, на том свете только и делал, что снитч ловил?

Несмотря на явную грубость в его словах звучало уважение. Анжелина, впрочем, это не оценила:

— Уизли! — рявкнула она. — Хватит цепляться! Следи лучше за квоффлом и кольцами! Ведь можешь играть нормально, если захочешь!

Переведя дыхание она повернулась к Поттеру и сказала:

— Гарри, если мы обыграем Барсуков с хорошим отрывом можем побороться за второе место.

— Да как же! Поборемся! — проворчал Рон. — Всего одна победа и то, если...

— Почему же, — парировала Джонсон, — Если обыграем Хаффлпаф с хорошим счётом, то обгоним по очкам Равенкло. Тогда нам назначат переигровку. А сейчас мы от них почти не отстаём, у нас осталось по одному матчу, а они Слизерину точно продуют. Ну а в следующем году смотрите, не оплошайте, с таким-то ловцом!

— Только, Анжелина... — осторожно сказал Гарри, — я не знаю, как у меня получится следующий триместр. Я обещал на пасхальные каникулы быть там и не знаю, смогу ли вернуться...

— Не сможешь, так не сможешь, — вздохнула капитан команды, — тогда хотя бы натаскай Кэтти.

— И не тащи Джиньку за собой! — злобно фыркнул Рон. — Надо тебе на тот свет, так сам туда и таскайся!

— Рон! — начал было Гарри, но Анжелина грозно прикрикнула на них:

— Хватит! Уизли! Ещё раз начнёшь на тренировке лезть в бутылку — вылетишь из команды! И не посмотрю, что ты прекрасный вратарь!...

...Лили закончила второе письмо, свернула его и чуть не подпрыгнула от неожиданности, когда Джеймс над самым её ухом сказал:

— Значит, ты решилась туда наведаться.

— Джеймс! — возмущённо выдохнула Лили и стукнула мужа свитком пергамента по лбу. — Разве можно так пугать!

Но мистер Поттер не дал своей жене свести всё к шутке:

— Похоже, что ты переняла худшие мои черты, дорогая. Раньше ты всегда удерживала меня, когда я собирался втянуться в подобную авантюру. Скажи, зачем это надо?

— Просто я как подумаю, что сейчас чувствуют там Молли и Цисси... Я спать от этого не могу!

— Хорошо! Тогда туда схожу я!

— Нет! Во-первых, чисто технически опасности и в самом деле никакой. Пейджер работает как надо, во-вторых, если что-то случится, ты нужнее детям, чем я.

— Они привязаны к тебе...

— Но поддержку им можешь оказать именно ты. И вообще, хватит пугать друг друга! Что может случиться? Я возьму двух сов, перемещусь туда, выпущу и тут же вернусь обратно.

— Тогда надень мантию-невидимку и сделаем это у нас на заднем дворе. Гарри говорит, что охранные чары там всё ещё действуют, значит, на заднем дворе тебе никто не помешает и сразу же...

— ...вернусь назад. А завтра ночью наведаюсь туда снова за ответами. Должна же я узнать, дошли ли мои письма!

— Хорошо, о завтрашнем поговорим завтра...


* * *

...Сомнительного вида тип, что слонялся возле забора разрушенного дома Поттеров в Годриковой Лощине, встрепенулся: показалось, что в глубине сада возникло какое-то движение. Две серые тени скользнули в ночное пасмурное небо.

— Опять эти чёртовы птицы! — пробурчал он, протирая усталые глаза. Он ещё раз оглядел сад и дом, махнул рукой...

И правда, в разрушенном имении гнездилось множество одичавших птиц — обитателей некогда известной на всю Англию совятни...

...Молли Уизли вздрогнула от стука в окно. Оказывается, за стеклом сидела небольшая серая сова неопределённой породы с привязанным к лапке посланием. Молли впустила птицу в дом, отвязала письмо, развернула его и выронила на пол.

— Что такое?! — встревоженно воскликнул Артур.

— Это... от Лили... — потерянно произнесла его жена. Глава обширного клана Уизли поднял пергамент с пола и углубился в чтение:

"Дорогие Артур и Молли!

Прежде всего, я знаю, как вы сейчас беспокоитесь о Джинни, поэтому сразу сообщаю: с ней всё в порядке. Я с помощью Флитвика и Доджа сумела снять те эффекты, с которыми не смогла справиться Цисси у вас, и сейчас Джинни постепенно приходит в себя после всех этих передряг.

Гарри будет в вашей реальности на пасхальные каникулы и, думаю, я смогу устроить так, что Джинни будет вместе с ним, так что вы скоро увидитесь.

А теперь очень важный момент! Не знаю, говорил ли вам Гарри, но в нашей реальности они были помолвлены, причём давно, ещё тогда, когда Гарри только собирался на первый курс. Для ребят это очень важно, когда Гарри здесь погиб Джинни носила по нему траур два года, пока он не пришёл из вашей реальности. Из его рассказов мы поняли, что у вас Джинни так же неравнодушна к нему. Сейчас сложилась очень сложная ситуация, ваша Джинни и Джинни из нашей реальности объединились и стали одним человеком. Получается, что Джинни помолвлена с Гарри только наполовину, а это неправильно. Поэтому этим письмом мы официально просим у вас руку Джиневры для нашего сына. Все необходимые формальности выполнят Люц и Цисси, ведь у вас они являются опекунами Гарри.

Нам очень жаль, но мы не сможем встретиться. Любой контакт между реальностями создаёт опасные возмущения, которых в последнее время и так было слишком много. Единственное, что мы просим, это послать нам ответ с этой же совой завтра в 11 часов. Нам очень важно знать, получили ли вы это письмо, адрес писать не надо, сова знает, куда ей лететь.

Всего самого вам наилучшего.

Джеймс и Лили Поттеры."

— Что ты думаешь, дорогая? — спросил Артур, передавая письмо жене. Та всё-таки решилась и прочитала послание:

— Я всегда об этом мечтала, — ответила та, смахнув слезу, — теперь дело за Малфоями.

— Думаю, они выполнят просьбу Лили...

...На следующую ночь уже другой сомнительного вида тип отирал забор возле разрушенного имения Поттеров. Он прошёлся вдоль забора, прислонился к фонарному столбу и устало потёр кулаками глаза. "Чёрт! — подумал он. — Нас тут уже вся деревня знает в лицо! Тоже мне, тайное наблюдение! Не мог что ли Колобок хоть на одну мантию-невидимку разориться? И за чем тут следить? Только совы летают! А чего им не летать-то, если раньше в доме была совятня? А вообще обнаглели, сволочи, уже и в самом доме устроились!"

Он устало привалился к фонарному столбу и закурил очередную сигарету. Глубокомысленно пуская в небо колечки дыма он не заметил, как в доме возникло какое-то неуловимое движение. А через несколько секунд в окне, прямо из воздуха, появилась изящная женская рука с волшебной палочкой, сделала короткий пас в сторону тайного соглядатая, после чего он сладко зевнул и улёгся спать прямо на снег. Скрипнула входная дверь дома, потом калитка, на снегу отпечатались чёткие женские следы. Из воздуха снова появилась женская рука с волшебной палочкой. Насколько пасов и аккуратная кучка окурков возле фонарного столба превратилась в пробковый коврик, плед и подушку. Сонный соглядатай поднялся в воздух и опустился на этот коврик, сверху на него опустился плед. Соглядатай блаженно повернулся набок, положил руку под щёку и чему-то сладко улыбнулся во сне.

Снова скрипнул снег, новая цепочка следов направилась к калитке, которая сама собой закрылась. Через минуту в глубине дома вспыхнул слабый свет, который, впрочем, быстро погас. Две совы вылетели из развалин дома и скрылись в ночи. На Годрикову лощину снова опустилась ночная тишь, нарушаемая только мерным сопением спящего наблюдателя...


* * *

...Лили сняла мантию-невидимку. Она снова была в своей гостиной. В своём доме. Целом, таком тёплом и уютном. Контраст по сравнению с тем, что она только что видела, был потрясающим. Тьма, холод и висящее в воздухе, почти ощутимое на ощупь ощущение ужаса и смерти. И воспоминания. Её собственные воспоминания. Её воспоминания из той вселенной, которые навалились на неё в этот раз. Лили села на диван и закрыла лицо руками.

— Ты как? — Джеймс присел на пол рядом с ней.

— Ужасно! — простонала она. — Я ведь только коснулась всего этого и... это просто невозможно... А ведь Гарри жил в этом! И снова пойдёт туда.

— Но если мы не пустим его, он не простит этого ни нам, ни себе.

— Я знаю... Как мы можем ему помочь?

— Уже то, что мы любим его и ждём, делает нашего мальчика сильнее...


* * *

...Соглядатай проснулся от мощного пинка. Он попытался вскочить на ноги, но запутался в пледе и снова упал на снег, заработав ещё один пинок.

— Хватит! — раздался откуда-то сбоку голос его командира. — Проснулся наш соня! Совсем обнаглел! Устроился посреди улицы, с комфортом!

— Я это... Это не я!

В ответ раздалось согласованное ржание.

— А кто? — с издёвкой спросил один из громил, окружавших сонного соглядатая. — Нет, ребята, это Поттер тут задрых! Его мертвая мамочка в дом не пустила, за то что из школы сбежал!

Снова раздался взрыв хохота.

— Да не знаю я кто! — снова выкрикнул филёр-неудачник. — Стоял у столба, курил, и вдруг просыпаюсь!

— Ага! От честно заработанного шпендаля!

— Ладно, соня! — сказал гадко лыбящийся командир. — Пошли к Колобку, ему всё и расскажешь! И постельку свою прихвати!

Выслушав печальную повесть о ночном происшествии, Фадж (а колобком эти горе-авроры звали именно его) пришёл в дикую ярость. Оставшиеся в приёмной товарищи уснувшего соглядатая (а в кабинет министра он попал в сопровождении одного только своего командира) могли разобрать лишь отдельные слова и фразы:

— ...Урод!... Козлы!... как последние лохи... да и без него!... чему вас только учили!... я не за это деньги...

В конце концов дверь кабинета с шумом распахнулась и красный как рак проштрафившийся наблюдатель вылетел оттуда словно получил мощного пинка. А может и в самом деле получил, потому что следом за ним вышел его командир, потирая колено.

— Да я же! Я! — начал было этот соглядатай, но командир грубо прервал его:

— Пшёл вон! Думал, тебе галеоны за сладкий сон будут платить! Ну-ка ребята, покажите ему дорогу!

Бывшие товарищи грозно надвинулись.

— Братцы! Ну нельзя же так! Ведь даже жалование за месяц... — в голосе изгоняемого слышались жалобные нотки, но бывшие дружки уже подхватили его под руки и вытащили в коридор. Из коридора донеслось: — Суки! Ещё помянете меня! И вас та...

Раздавшийся вслед за этим грохот возвестил, что бывший член этой команды отправился считать ступеньки. Его командир, вернее, уже бывший командир, вышел вслед за своими бойцами.

— Туда и дорога! — удовлетворённо произнёс один из его подчинённых, потирая руки. — Нам больше достанется.

Командир мрачно кивнул и охладил эти ожидания:

— Не достанется. Наблюдение снимаем, премии всех лишили.

— Почему?! — раздались со всех сторон недовольные вопли.

— А потому, козлы, что работать надо уметь! Торчали там на виду, как идиоты, местные уже в аврорат написали, а сегодня вообще спектакль устроили. Утащили бы его тихонько и разобрались бы по-свойски, нет надо было... уроды! Радуйтесь, что Колобок вообще всех не уволил!...