Глава 13. Гулкое эхо войны

История с Пивзом подвигла-таки Дамблдора на то, чтобы провести с ребятами углублённую беседу на тему "Что такое чёрная магия и почему её лучше не надо". Причём, по настоянию Блэка и Слизнорта, решено было не ограничиваться перечислением запретов, а всё-таки объяснить суть черномагических заклинаний и причину их опасности для самого волшебника. Естественно, что проводить эту работу выпало Сириусу: он ведь профессор ЗОТИ, вот ему и отдуваться.

— В прошлом году Грюм уже рассказывал вам о непростительных заклятиях, — начал он, и, получив утвердительный кивок класса, продолжил: — Он объяснил, почему этими тремя заклинаниями пользоваться нельзя?

Естественно, первой подняла руку Гермиона. На приглашение учителя она бодро отрапортовала:

— Потому, что за применение этих заклинаний тут же заключают в Азкабан!

— Да, — с некоторой иронией подтвердил Сириус, — а почему?

Гермиона замялась, тогда учитель обратил внимание на Поттера, который упрямо смотрел в парту и вертел в руках обломки пера:

— Гарри, ты как?

— Нормально, — выдавил юноша, не отрывая взгляда от парты. Помолчав некоторое время, он добавил: — Эти заклинания нельзя применять, потому, что они превращают самого человека в чудовище...

...Гарри было семь лет. Тот день у него не заладился с утра: осенняя слякоть окончательно вступила в свои права, поэтому сорвалась поездка, сейчас уже и не помнилось куда. Гарри устроил по этому поводу скандал и отец, тоже выведенный из себя, отобрал у него метлу. На взводе мальчик выскочил из дома и бросился вглубь парка. И надо же такому случиться, что именно там их садовник, немолодой уже эльф Бонни, занимался тем, что удобрял кусты малины. Бегущий, не глядя куда Гарри поскользнулся и с размаху шмякнулся лицом прямо в кучу навоза, которую Бонни собирался раскидать под кустами. Ярость и обида на весь белый свет требовали выхода, и Гарри на свою беду и беду эльфа-садовника припомнил, как этим летом вычитал в отцовской библиотеке описание пыточного заклятия.

Вскочив на ноги, донельзя злой на весь белый свет, Гарри наложил на бедного домовика Круцио. И всё мгновенно изменилось. С наслаждением мальчик смотрел, как это ушастое ничтожество корчится у его ног, и сила словно вливалась в него широким потоком... В себя он пришёл от того, что кто-то буквально вышиб палочку у него из рук.

— Прекрати!!!! — только сейчас он понял, что мама уже какое-то время пытается докричаться до его сознания. Но сознание пока молчало, зато оставалось ощущение собственного могущества, терять которое ой как не хотелось.

— А что он!... — начал было Гарри, и тут наконец узнал домовика и понял, что он с ним сделал: несчастный Бонни скорчился на земле размазывая по лицу кровь, которая обильно текла у него из носа, небольшая струйка стекала и из уголка губ. Мальчику стало страшно от того, что он натворил, а мама тем временем строго посмотрела на него, протянула ему ветку ясеня, которая служила Гарри палочкой и сказала:

— Что он? А что я? Ты и меня так же можешь? Если я что-то сделаю не по-твоему?

И тут Гарри стало по-настоящему страшно. Страшно от того, что он понял: да, он действительно может вот так, и маму, и папу, и главное будет получать от этого удовольствие. С рёвом он бросился вглубь малинника, где и отсиживался под дождём, пока отец не нашёл его.

Его тогда не наказали. Лили просто сбросила свои воспоминания в Омут Памяти и заставила Гарри посмотреть на себя со стороны. Страшнее всего было видеть собственное лицо, перекошенное злобой и радостью от причиняемой другому боли. Наверное, это был перебор, потому что Гарри после этого полгода боялся взять в руки свою палочку, да и наколдовать толком ничего не мог...

— ...а в конце прошлого курса там я сам попал под Круцио... — закончил он свой рассказ, — и знаете... нельзя получать удовольствие, когда делаешь такое... тогда... тогда просто перестаёшь быть человеком!

В классе повисла тяжёлая тишина, а Гарри, после того, как он всё рассказал, стало намного легче. Вдруг Невилл спросил:

— А кто тебя так, по-доброму? Там?

— Вольдеморт... — тихо ответил Гарри.

Затянувшееся молчание прервал Сириус:

— Ребята! Гарри рассказал очень важные вещи. И опасные для него. Некоторые из вас могут сегодня рассказать что-то подобное, поэтому давайте сейчас принесём магическую клятву, не использовать то, что сейчас услышим во вред друг другу...

...Само присутствие Поттера в школе сильно повлияло на список самых популярных личностей Хогвартса, а тут ещё история с заарканенным Пивзом (конечно, официальное расследование никто не проводил, но неофициально все и так знали, что управу на полтергейст нашли Поттер и его команда), рассказ на уроке ЗОТИ, который завершился эффектно брошенным упоминанием Вольдеморта, а ведь его имя и вслух-то произносить боялись. По школе и раньше бродили слухи, что там, в той таинственной параллельной вселенной, откуда пришёл Поттер, именно он был Мальчиком-Который-Выжил, лично сражался с самим Врагом, да не раз, и прочая и прочая, но вот так, получить подтверждение из собственных уст — это случилось впервые. В результате популярность Поттера (в том числе и у прекрасной половины ученического состава, что весьма важно) резко поднялась, а вот популярность Невилла начала на глазах таять. Не удивительно, что Невиллу срочно засвербило совершить хоть какой-нибудь подвиг.

К счастью, в этой вселенной Вольдеморт, хоть он и был крут, не имел возможности напрямую орудовать в Хогвартсе, поэтому и возможностей для подвигов у Мальчика-Который-Выжил здесь практически не было. Но, как известно, кто ищет, тот всегда найдёт. Кто-то когда-то слышал историю о Тайной Комнате, ребята покопались в библиотеке, нашли упоминания о событиях пятидесятилетней давности, проконсультировались втихую с Грейнджер и в результате пришли к выводу, достаточно очевидному для всех, кто умеет хоть как-то думать. А думать эти ребята умели, особенно Рон, и особенно тогда, когда им было не лень этим заниматься. А ради великого подвига, которым они могли утереть нос Поттеру, им было отнюдь не лень.

После целой недели упорных расследований они уже твёрдо знали, что Тайная Комната на самом деле существует, что её уже открывали пятьдесят лет назад, и даже догадались, что это делал не Хагрид. Они даже сообразили, что открывал эту самую комнату никто иной как Вольдеморт, правда пришли они к этому выводу весьма странным образом: раз главный враг виноват во всех пакостях по определению, значит и здесь его работа. Связать скромного слизеринского старосту Тома Риддла с главным злодеем они так и не догадались. Не сообразили они и что за чудовище живёт в Тайной Комнате. Зато, проведя усиленный мозговой штурм, составили примерный портрет места, в котором должен находиться вход в эту самую комнату. И одним из таких мест оказался вечнозакрытый женский туалет на третьем этаже.

Как известно, нет зверя страшнее и упорнее, чем одержимый жаждой подвигов подросток. Жажда была велика, на учёбу они отвлекались не сильно, поэтому достаточно быстро обнаружили интересную особенность этого самого туалета: Он был полностью исправен, за исключением единственного умывальника, помеченного змейкой. Посмеявшись над бедностью фантазии Слизерина, они приняли за рабочую гипотезу, что вход в Тайную Комнату находится именно здесь, и принялись открывать его. За пару недель они освоили такое количество всевозможных открывающих, выявляющих и взламывающих чар, что смело могли начинать карьеру взломщиков сейфов, но вот зловредный умывальник как стоял на своём месте, так и стоял, словно насмехаясь над ретивыми гриффиндорцами.

Всякому терпению, как известно, наступает предел, поэтому в конце концов решили обратиться за консультацией к Поттеру, который, по слухам, в той вселенной уже лазил в эту самую комнату. Решение далось им нелегко, ведь они и затеяли свои поиски именно для того, чтобы нос этому самому Поттеру утереть. Пару дней они шептались в своей тесной компании, периодически бросая на Гарри косые взгляды, и наконец Рон, которого отрядили как посланника доброй воли (он ведь брат Джинни, а она, как известно, невеста Поттера), подошёл к Гарри с деловым предложением:

— Слышь, Поттер, говорят, там ты лазил в Тайную Комнату?

— Ну да, и что?

— Ну типа, это где?

— А тебе зачем?

— Ну это там, где Плакса Миртл живёт?

— Ну там, а зачем тебе?

— А как его открыть?

Гарри прикрыл глаза. Вспомнился его второй курс там. Сейчас молодой волшебник прекрасно понимал, что тогда он остался жив только благодаря помощи Дамблдора и невероятному везению. И сейчас у него не было абсолютно никакого желания повторять этот опыт, не было и желания помогать кому-то ещё в подобном сумасбродстве.

— Без меня вы её не откроете, — ответил он.

— А чего так? Такой крутой? Особые заклинания Поттеров?

— Я змееуст, Рон. Без этого туда не войти. И зачем тебе?

— Так ты нам просто открой, а мы сами это чудовище убьём. Тебе даже лезть туда не надо.

— Рон! — выкрикнул Гарри. — Вы что? Совсем?! Там же василиск живёт! Он сожрёт вас, даже не облизнётся!

— Но ты же, там, его сделал, один!

— Мне помогал Дамблдор, и всё равно, я чуть не погиб!

— Боишься, что-ли, Поттер?

— Боюсь! — неожиданно для себя ответил Гарри. — Если со мной что-то случится, что будет с мамой, с папой, с Джинни? И ты лучше о своих родителях подумай!

— Но ты же туда лазил!

— Потому что надо было! Надо было спасать Джинни и всю школу! А просто так туда лезть, это глупость!

— И вообще, — добавила Джинни, которая старалась как можно больше времени проводить со своим кавалером, поэтому тоже присутствовала при разговоре, — ты бы лучше делал уроки, больше пользы будет.

Рон, которого этими самыми уроками уже успела достать его коллега-староста, только злобно зашипел в ответ и слинял.

Получив через Рона такую отповедь, ребята не успокоились. Неудовлетворённое желание совершить что-нибудь масштабное жгло их неугасимым огнём. Потеряв надежду триумфально снять шкуру с мифического ужаса Тайной Комнаты, они сосредоточились на целях более достижимых. И вот, ради одной такой цели, (какой именно, в дыме и грохоте последующих событий так и осталось не выясненным) Невилл в сопровождении Рона и Колина Криви направился в Хогсмид тайным ходом, ведущим через подвал Сладкого Королевства.

Ребята благополучно выбрались из магазина сладостей, без приключений добрались до Зонко и уже успели подойти к прилавку, когда вслед за ними в магазин зашёл некто, закутанный в темную мантию, и не говоря ни слова поднял палочку, направляя её на Невилла. Продавец оказался парнем не промах и мгновенно обезоружил вошедшего Экспелиармусом. Но этот неизвестный был твёрдо намерен довести своё дело до конца, причём любой ценой. Даже не пытаясь вернуть себе волшебную палочку, он метнул в Невилла дротик. Официальный герой волшебного мира к этому времени уже успел повернуться лицом к врагу и смог созерцать, как метательный снаряд приближается к нему, а потом и входит в плечо. Продавец волшебной лавки успел за это время отправить нападавшего в глубокий нокаут обычным Ступефаем, но Невиллу это уже не помогло: он вдруг почувствовал, что каждый вздох даётся ему всё тяжелее и тяжелее...

...Когда Гарри вернулся из библиотеки, Невилла и его компании в гостиной не было. В последнее время это случалось довольно часто и Гарри уже начал тревожиться. Нет, конечно, проникнуть в Тайную Комнату без его помощи они не могли, но... кто знает, может есть ещё какое-то решение? Успокаивало одно — Аспид, оставленный юным змееустом наблюдать за тем самым туалетом, сообщал, что именно там новоявленные искатели приключений не появлялись. Успокаивая себя такими мыслями Гарри открыл книгу по Рунам (конечно, здесь он собрал приличный багаж знаний в этой области ещё до школы, но всё равно приходилось догонять упущенное за то время, пока здесь он был мёртв) и только углубился в чтение, как в камине полыхнуло зелёным и в гостиную буквально впрыгнула запыхавшаяся МакГонагалл в сбившейся набок мантии.

— Пот... Поттер!... Где... Ва... ша... змея? — проговорила она сквозь сбившееся дыхание.

— Что-то случилось? — Гарри внутренне напрягся.

— Всё в порядке... — декану Гриффиндора наконец удалось восстановить дыхание. — Он срочно нужен профессору... Слизнорту...

— Я не дам использовать его для зелий! — юноша даже вскочил. МакГонагалл замахала руками:

— Только яд, Поттер! Срочно! — в её голосе послышались умоляющие нотки. — Лонгботтома ранили... отравленным дротиком!

В гостиной установилась мёртвая тишина. Гарри бросился к выходу: "Сейчас, я его принесу!", МакГонагалл выскочила вслед за ним. Так вместе они добежали до не работающего туалета на третьем этаже.

— Аспид! Ко мне! — позвал Гарри, вбегая внутрь.

— Да, хоссяин, — Аспид свесился с ближайшей дверцы, — никого здесь не было. Я могу поохотиться?

— Пока нет, — ответил Гарри беря в руки своего любимца. — Нам очень нужен твой яд. Ты можешь дать немного?

— Но тогда я не смогу охотиться сегодня!

— Я покормлю тебя мясом.

— А-а-а! Ну тогда хорошшшо!

А МакГонагалл, похоже, окончательно потеряла терпение:

— Поттер! Быстрее!

— Да, да, профессор, — ответил Гарри, — уже идём.

Он хотел было направиться в сторону подземелий, к Слизнорту, но декан схватила его за руку, затащила в ближайшую классную комнату и подтолкнула к камину: "Больничное крыло, Поттер! Быстрее!" — почти выкрикнула она, кинув в камин горсть летучего пороха. Второго приглашения Гарри не потребовалось, и через несколько секунд он выскочил из камина в лазарете. Там уже собрались Дамблдор, Слизнорт, которые что-то обсуждали в сторонке, немного поодаль стоял красный как рак Рон, а над одной из кроватей склонились мадам Помфри и Нарцисса Малфой. Леди Малфой что-то там колдовала со своим жезлом.

— Гарри! Наконец-то! — воскликнул Дамблдор. — Давай его сюда!

— Я сам! — ответил юноша. — Вас он просто укусит.

— Да-да, конечно, — ответил Слизнорт, протягивая мензурку. Процедура взятия яда не шибко приятна для змеи, даже когда это делает её хозяин-змееуст, поэтому Аспид ещё долго плевался и недовольно шипел. Слизнорт же восхищённо воскликнул "Ух ты! Сколько яда!" и тут же вылил содержимое мензурки в стоящий на тумбочке котелок. Он помешал варево пару раз, отлил немного в стакан и протянул Помфри:

— Пожалуйста, Поппи, но это только отсрочит неизбежное.

— Гораций! — строго сказал Дамблдор.

— Увы, Альбус, но Гораций прав, — в разговор вступила миссис Малфой. — нам необходим яд василиска, всё остальное только оттягивает конец, причём не так уж и сильно.

— Причём нам нужен василиск не моложе сорока лет, — добавил Слизнорт. — Нам и так повезло, что Том использовал яд очень молодой особи.

— Где же я возьму тебе такого, если его даже у Тома нет? — страдальчески выдохнул Дамблдор.

— А заповедник в Гоа? — спросила Нарцисса.

— Сейчас не время возобновлять наш спор... — директор Хогвартса отвёл глаза. Этот жест, похоже, окончательно разозлил Нарциссу:

— Не время?! Это всё твой фанатизм, Альбус! А расплачиваться приходится этому мальчику!

Пока взрослые, занятые выяснением отношений, совершенно забыли о присутствующих здесь детях, Гарри подошёл к кровати, на которой лежал Невилл. Казалось, что он вдвое похудел, кожа истончилась, дыхание было хриплым. Неожиданно он приоткрыл глаза и посмотрел на Гарри. Во взгляде была смертельная тоска. Гарри понял, что его товарищ был в сознании и понимал всё, о чём говорят окружающие. Он кивнул Невиллу и шепнул: "Всё будет хорошо!", после чего аккуратно, бочком, выбрался в коридор. Уже закрывая дверь, он заметил, как из камина буквально выпрыгнула полная женщина и с криком "Невилл, мальчик мой!" бросилась к кровати.

До гостиной Гарри бежал, как никогда раньше не бегал. Там он передал Аспида Джинни, вихрем взлетел в спальню, схватил перчатки из драконьей кожи, которыми пользовался на зельях и также бегом выбежал в коридор. Уже в туалете Плаксы Миртл он вдруг сообразил, что не знает, во что ему набирать яд василиска. Вызвав эльфа, он на секунду задумался:

— Принеси мне... кубок с крышкой! Золотой! Быстро! — рявкнул он на ни в чём не повинного домовика. Тот не решился спорить и через пару секунд Гарри уже держал в руках необходимый сосуд. Ещё несколько секунд он потратил на то, чтобы восстановить дыхание и приказал умывальнику открыться.

Всё было почти как в тот раз в той реальности. Скелеты крыс, старая змеиная шкура неимоверных размеров, двери с узором в виде переплетающихся змей... Только в этот раз он сам воззвал к статуе Салазара Слизерина.

— Приветствую тебя, говорящий! — прошипел приползший на зов василиск. — Почему ты не смотришь на меня?

— Я не хочу окаменеть.

— Ты ничего не знаешь? Я убиваю взглядом только тогда, когда сам хочу, и я никогда не причиню вреда говорящему.

— Однажды... другой василиск чуть не убил меня. Правда... ему приказал другой говорящий...

— Значит, тот говорящий был сильнее тебя... Странно... Ты очень силён... Недавно сюда приходил ещё один, но он не был таким сильным...

— Недавно, это когда? — встрепенулся Гарри.

— Не больше ста лет назад... — похоже, салазаров змей уже давно считал время не годами, а столетиями. Гарри так и подмывало расспросить обитателя Тайной Комнаты о временах старинных, но надо было делать дело и нашему змееусту пришлось второй раз за вечер сцеживать яд со змеиных зубов. В этот раз набралось примерно пол кубка, впрочем, чему удивляться, этот гадюк несколько крупнее Аспида. Уже набрав яду, юноша вдруг сообразил, что совершенно не подумал об обратной дороге.

— Ты можешь поднять меня наверх? — спросил он.

— Конечно, — ответил змей, — садись на меня.

Уже выбравшись из отъехавшего в сторону умывальника, василиск обратился к Гарри с просьбой:

— Говорящий! Отпусти меня поохотиться на поверхности.

— Я не позволю тебе убивать людей! — воскликнул Гарри.

— Люди не вкусные, — юноше даже показалось, что на змеиной морде отразилась гримаса отвращения. — Во времена моего создателя в лесу жили дикие свиньи. Жирные, вкусные... — змеюк даже облизнулся от предвкушения.

— Я постараюсь договориться, — Гарри вздохнул с облегчением, и вдруг сообразил, что в процессе переговоров упустил кое-что важное: — Кстати, как тебя зовут?

— Создатель назвал меня Апопом, — ответил змей, и, уже уползая добавил: — Приходи ещё, говорящий, мне скучно одному...

(Апоп — в египетской мифологии — демонический змей, который каждую ночь пытается пожрать Солнце. Бог Солнца Ра сражается с ним и тем прокладывает себе дорогу к рассвету.)

Летучего пороха в том кабинете, откуда МакГонагалл отправляла его в больничное крыло не нашлось, поэтому Гарри пришлось бежать до лазарета. Внутри оставались только целители, Слизнорт, и родители Невилла.

— Неужели, Цисси! — всхлипывала полная женщина, чем-то напоминающая самого Невилла. — Ну хоть что-то!

— Алиса, мы делаем, всё возможное. Надеюсь, за эти три дня...

Гарри не стал ждать продолжения:

— Профессор Слизнорт... — выкрикнул он через сбитое дыхание, протягивая вперёд кубок. — Яд василиска...

— Гарри, сейчас не время... — начал было Слизнорт, но Нарцисса перебила его, задав Гарри один короткий вопрос:

— Тайная Комната?

В ответ Гарри только кивнул.

— Гораций! Гарри нашёл его! — сказала она.

Слизнорт спешно натянул неизвестно откуда взявшиеся перчатки из драконьей кожи и принял из рук юноши кубок. Нарцисса же не упустила возможности ещё раз осмотреть крёстника, напоила его какими-то зельями и велела идти в гостиную.

— Идти, Гарри! А не бежать! — сказала она строго. — А я к Дамблдору, успокоить народ.